Когда сбываются мечты
Шрифт:
— О! — вырвалось у Рошель. — А ты неплохо устроился.
— Приходится соответствовать новому чину.
— Новому чину? — удивленно переспросила она. — Ты хочешь сказать, что ушел от Джона?
Билл покачал головой:
— Нет. Я остался. Это он ушел. Удалился от дел и оставил мне на попечение свой офис.
Рошель вытаращила глаза:
— Ты хочешь сказать, тебя повысили?
Билл засмеялся:
— По-моему, это именно так и называется. — Он принялся искать свою коробку с табаком, но потерпел неудачу и вздохнул. — Я тут еще не обжился. Наверное, просто не привык иметь столько комнат.
Рошель никак не могла оправиться от потрясения.
— Боже мой! Новая работа! Новое жилье! Что с тобой произошло, Билл?
Он долго смотрел на нее, потом спросил:
— А ты как думаешь?
— Я… я не знаю.
— Глупенькая. Я просто пытаюсь тебе доказать, что могу быть хорошим мужем.
Девушка медленно опустилась в кресло, даже не заметив, что села на книгу, лежавшую на нем. Билл остался стоять, робко глядя на нее.
— Наверное, я похож на сумасшедшего, который вешает замок на ворота конюшни после того, как лошадь уже украли. Ты права — я всегда шагал по проторенной дорожке, ни о чем не задумываясь. И был счастлив, потому что у меня была ты. Но когда ты уехала в «Белые дубы», я понял, каким идиотом был. Ты единственная делала мою жизнь тем, чем она мне казалась, — веселой сказкой. И я… я захотел вернуть тебя. — Он замолчал, кусая губы.
— Ох, Билл, ну что я могу сказать?
— Скажи правду. Мы с тобой всегда говорили правду друг другу. Я все понял, но… слишком поздно, да? Я просто катился с горы, а надо было взлететь к вершине. Хотел бы я понять это значительно раньше… Впрочем, я тоже кое-чему научился на Клейтон-стрит: наши мечты редко становятся реальностью. Я хорошо усвоил эту прописную истину, ни о чем не жалею и знаю, что не стоит тратить нервы и время на грезы о несбыточном.
Рошель не нашлась что ответить. Билл изменил ради нее всю свою жизнь, а она неспособна вознаградить его за это! Ей стало стыдно. Эгоистка! В первый раз она полностью осознала, какой расчетливой и жадной была. Ей нужны были «Белые дубы» и все, что за ними стояло, и она хотела бросить все это ему в лицо, как укор.
— Расскажи, как дела у тебя, — попросил Билл.
Глубоко вздохнув, она поведала ему обо всем. Молодой человек внимательно слушал.
— Никогда не знаешь, как все повернется, — заметил он, качая головой. — Ладно, я рад, что для тебя все закончилось удачно. Молодец. Ты отлично преуспела в жизни. Обо мне это тоже можно теперь сказать. Мне начинают нравиться эти роскошные апартаменты. И новая работа тоже по душе. Все отлично устроилось для нас обоих.
Он казался сейчас таким счастливым, таким уверенным в себе! Рошель с трудом сглотнула и крепко вцепилась в подлокотники кресла. Билл больше в ней не нуждался, и это потрясло ее до глубины души. Они всегда испытывали необходимость друг в друге, но до сегодняшнего дня она не осознавала до конца, как сильно он был ей нужен. Теперь он ее отпускает… отпускает охотно… отпускает в «Белые дубы», к Таю, который ждет ее там.
— Мне пора, — пробормотала она. — Я рада за тебя, Билл. Поздравляю.
— Спасибо, — усмехнулся он. — А я поздравляю тебя.
В голове Рошель мелькнула нелепая мысль, что сейчас они официально пожмут друг другу руки и расстанутся навсегда. Она направилась к двери, чувствуя, что вот-вот заплачет. Какая же она была дура! Как она могла позволить каким-то «Белым дубам» и Таю Митчелу ослепить ее и затмить единственную настоящую ценность в жизни? Ведь рядом с ней был мужчина, которого она, оказывается, любила всю свою жизнь. Человек, к которому бежала всякий раз, когда ей было плохо, одолевали неприятности, нападали хулиганы на Клейтон-стрит… Но теперь он в ней не нуждается. Он уходит из ее жизни.
Она вцепилась в дверную ручку.
— До свидания, Билл.
— Пока! — беспечно отозвался он.
Она почти рыдала, открывая дверь, но он внезапно крикнул ей вслед:
— Не уходи! Ради бога, не уходи!
Рошель обернулась со слезами на глазах. Билл стоял, глядя на нее, как обиженный, несчастный маленький мальчик.
— Я ничего не могу найти в этой квартире! — взорвался он. — Я пытался готовить еду, но только сжег ее! Я не знаю, приличная ли это мебель, когда иду ее покупать. Что мне делать одному со всем этим, без тебя? Ты что, не понимаешь? Я как рыба, выброшенная волной на берег. Рошель…
Она пристально смотрела на него. Билл сделал шаг в ее сторону, и она упала в его объятия. Он нежно прижал девушку к себе и покрыл ее лицо поцелуями.
— Дорогой мой… дорогой мой… — прошептала она. — О, Билл, какими глупыми мы были!
Он засмеялся и еще крепче обнял ее.
— Как думаешь, нам не будет тесно вдвоем в этой квартире?
Рошель заглянула в его голубые глаза и обхватила ладонями вихрастую голову. Она вспомнила вдруг, что то же самое сделала много лет назад, на Клейтон-стрит, когда он сражался за нее и принес весть о победе — растрепанный, в синяках и ссадинах, но безумно счастливый. Именно тогда она в первый раз его поцеловала.
— Билл Лансей, по-моему, я люблю тебя с тех самых пор, как мне исполнилось двенадцать лет.
— А я люблю тебя с тех пор, как мне стукнуло четырнадцать. Я тогда чуть не потерял из-за тебя все зубы!