Когда смерть – копейка…
Шрифт:
Данилов с ужасом смотрел, как ещё одна медленная, не очень стройная струйка дыма поднялась от кончика сигары к тёмному потолку.
– Погоди. – Солидный посетитель шагнул к Глебу. – От Литовца? Какие у него дела к этому…, к Даниле?
– Вот, сразу видно интеллигентного человека. Чертовски приятно. Ещё рюмки. И коньяк. Быстро. – Глеб Никитин ткнул сигарой в сторону Германа.
– …Проблемы мои, коллеги, не столь важные, какие решаете вы, но так же связаны с этим вот печальным персонажем.
– Думаю, вам известно, что господин Данилов в начале сего года был за рубежом, «по бизнесу», как он сам всем говорит. За этим самым рубежом, в близкой нам по духу стране Польше, господин Данилов участвовал в ряде деловых встреч с представителями местных промышленных кругов. Замечу также, что проявил он там себя отменно, очень понравился владельцам одного крупного текстильного концерна. Не поверите, но он был очарователен, коллеги! Просто очарователен! Польские старички-эмигранты, нынешние хозяева этих текстильных производств, восторгаются им до сих пор. Представляете, наш общий знакомый их так покорил, что для дальнейших переговоров, кстати, его никоим образом уже не касающихся, но очень, подчеркиваю, очень интересующих нас, пожилые извращенцы хотят видеть только Германа Данилова. Представляете, вот так они на своих европейских просторах капризничают! Подавай им непременно вот этого, как вы только что изволили выразиться, клоуна, и всё! Иначе они обидятся и, тем самым, обидят и несколько унизят нас.
Таким вот образом, выполняя просьбу Володи, я и прибыл в ваши края с целью сопроводить господина Данилова на переговоры в Польшу. Кстати, встреча с акулами иностранного капитализма состоится на следующей неделе, так что этот трясущийся господин будет отсутствовать среди вас дней семь-восемь, не более…
Капитан Глеб вкусно и медленно затянулся сигарой.
– …В нашем распоряжении, коллеги, есть два варианта развития событий. Первый я уже вам живописал. Данилов сегодня же отправляется в короткую командировку, торгует там своей приятной физиономией и быстренько возвращается в ваш уютный город. Более он нам будет не нужен, делайте с ним в дальнейшем всё, что пожелаете. Это нам уже не интересно.
И второй вариант. Менее привлекательный и оттого скучный. Вы сейчас увозите этого господина на собеседование, а я с пустыми руками возвращаюсь в свои края.
Два варианта. Всего два.
Задача несложная – всего лишь определить право очереди попользоваться этим, как вы его называете…, Данилой. Уверяю вас, коллеги, что я и сам с удовольствием бы уступил вам возможность первого контакта с подсудимым, но, увы, у меня есть все основания считать, что после беседы с вами доблестный негоциант Данилов долгое время будет не в состоянии представлять российский бизнес на международной арене. И тогда он явно не сможет выполнить маленькую просьбу Володи Литовца. Что, в свою очередь, приведёт к вынужденной, так сказать, прискорбной необходимости Володи встречаться уже с вами, господа, лично. В камерной, если можно так выразиться, в интимной обстановке. Чего я вам, поверьте, от чистого сердца не желаю.
Бычок дернулся в сторону Глеба.
– Ты чё, провоцируешь нас, да?! Провоцируешь?
Старший товарищ нетерпеливо осадил его.
– Хорош базарить.
И, обращаясь уже к Глебу, продолжил.
– Чего ты хочешь?
– Я?! Ничего.
Капитан Глеб Никитин слегка сдвинул черные очки вниз и весело посмотрел ясными голубыми глазами на «коллег».
– Вы хозяева – вам и решать. Я здесь только гость, и всего лишь передаю вам просьбу Володи. И всё. Думайте сами. Я уверен, господа, что ваше решение, несомненно, будет правильным и объективным.
После секундного замешательства старший скомандовал напарнику.
– Поехали.
Тот зашипел.
– Ты чего?! А Кузьме мы чего скажем?
– Пошли, давай. Всего неделя, а там разберёмся.
Второй покачал головой и снова ткнул пальцем в Данилова.
– Только ты, портняга, не думай, что совсем отскочил. А ты…, лектор, если что-нибудь не так пойдёт! Ну, если лечишь…
Не договорив, коротышка плюнул на ковер.
Лучезарно улыбаясь, Глеб миролюбиво всплеснул руками.
– Коллеги, он никого из нас не лечит. Ему уже стыдно лечить людей. Он стремительно исправляется, почти исправился, всё уже понял.… Не так ли, уважаемый, а?
Глеб Никитин пружинисто поднялся из кресла, шагнул к Герману и бросил дымящуюся сигару в рюмку с коньяком, которую тот всё ещё по рассеянности вертел в руках.
– Скажи дядям спасибо. В самом деле, благодарю вас, господа! От имени всех текстильщиков нашей планеты.
Суббота 15.34.
Магазин
Когда Герман проводил гостей и ворвался в кабинет, Глеб стоял около глобуса. Солнечные очки он успел косо и траурно повесить на угол одной из настенных рамок и, легко насвистывая, рассматривал загадочные поверхности дальних стран.
– …Ну, Глеб! Ну, слушай…. Ну, ты даёшь! А сигара-то?! Во даёт! А кто такой, этот твой Литовец? Авторитет знакомый или крутой какой из бизнеса, а? Наши-то пацаны его имечко сразу же прочухали, хвосты прижали! Как ты их! Ну-у! Вова Литовец господина Данилова лично видеть хочет?!
Герман кривлялся, с облегчением и удовольствием вспоминая недавний разговор.
– Это надо же такое организовать! Ты, Глеб, просто как адвокат какой лихой, отшил их!
– Не подпрыгивай особо.
Аккуратно рассматривая в стекле президентского портрета своё отражение, Глеб застегнул пуговицу на рубашке.
– Вова Литовец – простой таксист в Питере, частенько меня там встречает, из Пулково в город подвозит. Хороший мужик, трудился раньше инженером на хлебозаводе, теперь вот своим грозным ФИО некоторых безмозглых бизнесменов выручает…
Не прекращая бегать от окон к дверям Герман слегка было нахмурился в задумчивости, но почти сразу же снова просиял большим радостным лицом.
– А ты же ведь и не куришь, правда?!
– Только ради тебя я взял в рот эту гадость. И заметь, если бы я закашлялся, то ты, предприниматель хренов, сейчас мычал бы где-нибудь в лесу, привязанный к большому хвойному дереву.
– Но ведь пронесло же! Ну, сам бог велел нам ещё по рюмашечке! Давай, Глеб, поддержи компанию!