Когда солнце заходит в последний раз
Шрифт:
– Я думаю, что нам нужно разойтись, чтобы осмотреть всё озеро, – высказал своё предложение Андрей. – А там, – он показал рукой на противоположный берег. – Мы встретимся.
Ивану не хотелось, чтобы они расходились. Он внутренне чувствовал, что этого не следует делать. Профессор видимо думал точно также:
– Может не стоит этого делать, Андрюша. Сейчас мы пойдем в одну сторону, а когда будем возвращаться, осмотрим другую.
Но Андрей уже направился по берегу вправо, и на ходу обернувшись, крикнул им:
– Да, что здесь может случиться? Тишина то, какая! Всё, как на ладони. Вы идите туда, а я в эту сторону. Через
И больше не оборачиваясь, он пошёл по самой кромке воды, помахивая перед собой мечом и насвистывая, какую-то мелодию…
Они прошли уже больше километра. Берег был по-прежнему завален камнями. В метрах ста от воды тянулась растительность. Колючие кусты и карликовые деревья, группируясь, создавали даже небольшие рощицы. Профессор шёл вдоль этих экстравагантных зарослей, надеясь увидеть что-нибудь необыкновенное. Иван же, торопясь быстрее обойти это озеро и прийти к месту встречи, шёл почти у самой воды. Ему приходилось постоянно окликать профессора, который то и дело останавливался и, рассматривая всякую всячину, отставал от него. За этот километр Ивану приходилось звать его раз десять.
Иван остановился у следа, пересекающего его путь. Кто-то выполз на берег, оставив после себя на песке две борозды. Иван обернулся, чтобы позвать своего спутника и показать на удивительные следы. В следующее мгновение с его губ сорвался крик. Камень, огромный камень, лежащий позади профессора, вдруг встал на шесть паучьих лап, и два его больших щупальца-челюсти воткнулись в спину старика…
Иван кричал, дико кричал и бежал на паука, замахнувшись своим мечом, держа его обеими руками. Чудовище выпустило жертву, и толи, почувствовав опасность, толи, завидев новую добычу, ринулось на встречу бегущему. Иваном руководил не разум, и не было страха. В эту минуту он обезумел; он видел движущуюся на него тварь и хотел её уничтожить.
Они сближались по направлении друг к другу на огромной скорости. Один подняв над собой меч; другой, выставив перед собой две окровавленные клешни-челюсти. В последний момент перед кажущимся неизбежным столкновением Иван отпрыгнул и со всей силы ударил мечом. Паук завалился на правый бок и перевернулся на спину, подминая под себя три отрубленные ворсистые лапы. Челюсти-клешни, сжимаясь и разжимаясь, пытались достать врага, сам же паук шипел, делая попытку перевернуться. Иван колол и колол его белое вздутое брюхо. Из него потекла густая желто-зеленая жидкость. Иван упал на колени, и его стошнило. Потом его рвало долго и мучительно, вначале синеватым полупереваренным мясом, а затем желудочным соком.
Иван поднялся и, пошатываясь, побрёл к лежащему неподвижно профессору. Опустившись рядом с ним на землю, он перевернул его на спину. Рубашка была вся в крови. Он осторожно снял её с раненого. Раны были ужасны. Челюсти, войдя в тело прямо под обеими лопатками, проткнули его насквозь, разодрав ткани вокруг. Старик застонал и открыл глаза.
– Что это было, Ваня?
– Я не знаю, как это назвать. Огромный, огромный паук. – Иван стащил с себя футболку и принялся рвать её на бинты.
– Зачем? – профессор слабо улыбнулся. – Как же ты без майки?
– Я сейчас вас перевяжу, и всё будет хорошо.
– Я не хочу тешить себя глупыми надеждами. Это смертельные раны, – он снова закрыл глаза и на время замолчал. Иван начал его перевязывать. Раненный застонал.
– Не надо, больно… Дай я полежу спокойно, уже недолго осталось, – его веки дрогнули, и он с грустью посмотрел на Ивана. – Мне вот вас всех жаль, Ваня. Тебя, Андрея, остальных пассажиров. Ты послушай меня внимательно.
Иван же, не слушая его, продолжал неумело перевязывать раны, причиняя профессору боль. А тот тихо вперемежку со стонами, наверное, уже в бреду, что-то говорил:
– Ты знаешь о гипотезе параллельных миров… Других измерениях… Это не Солнце, Ваня… Красный огромный диск… А я, старый дурак… Австралия, – и уже еле слышно он добавил, – это не Земля… это другой чужой мир…
Горлом пошла кровь, глаза широко открылись, его свело судорогой, и через несколько секунд он затих.
…Иван сидел на песке. На его бёдрах покоилась голова профессора, а сам он немигающими глазами смотрел на красное солнце, на озеро, на игольчатые горы и по его щекам текли слёзы, капая на белую седую голову.
Он шёл вдоль кромки озера, согнувшись под тяжестью мёртвого тела. Через каждые двести-триста метров, устав, он опускал его на землю. Затуманенным взором Иван осматривал впереди местность, несколько минут отдыхал и, взваливая на себя скорбную ношу, шёл дальше. Временами ему казалось, что он не выдержит и упадёт в эту мутную воду; голова кружилась, и путь одиночества представлялся ему бесконечным. Тишина давила как будто невидимой плоскостью, желая раздавить его и прижать навечно к земле. Он хотел закричать громко-громко, только чтобы не было этого страшного безмолвия. И больше всего он боялся, что останется один, что он так и будет идти в вечность, в кажущийся мир, а на самом деле в пустоту. А Андрея тоже уже нет. Нет, как и кавказца, которого кто-то унёс. Нет, как и профессора физики, недавно ещё преподававшего в университете.
А он? Разве он когда-то бегал на стадионах, ходил по шумным улицам больших городов, ездил в метро? Было ли это… Если и было, то уже в другой жизни… Это же может показаться смешным, здесь – среди этих скал. Он упал и смеялся; смеялся, что тот мир существует, а этот как будто нет. Этот, там, в воображении ученых, и только в воображении, а мир Земли они осознают, они там живут. А для него? Для него теперь только всё в воспоминаниях, а здесь он держит в руках этот песок, который сыпется на мертвое тело. Физик – Казахстан, Австралия, законы природы, связь времён и пространства. Иван медленно сходил с ума. А багровый диск солнца, зацепившись за скальные иглы, беззвучно смеялся над ним…
Андрей, ещё издали, увидев их, сразу же прибавил шагу. На конце его меча была наколота толи рыба, толи ящерица, а может, это была змея, он и сам этого точно не знал. Насвистывая по-прежнему свою мелодию, он уже довольно близко подошёл к ним. Иван медленно повернул голову, посмотрел на приближающегося друга и снова перевёл взгляд на озеро. Профессор, почему-то лежал перед ним как-то неестественно вытянувшись. Андрей, не то что бы, не ожидал такой встречи “кормильца”, он просто сразу же понял, что что-то случилось страшное и непоправимое. Он подбежал, отбросив в сторону меч и упав на колени, дрожащими от волнения руками приподнял седую голову старика.