Шрифт:
The Virgin’s Shock Baby
«Когда ты станешь моей»
Пролог
– Дарио де Росси станет твоим спутником на балу в Уэстчестере завтра вечером. И тебе нужно будет соблазнить его.
– Что? Зачем?
Меган Уиттейкер была уверена, что ее каким-то магическим образом перенесли в альтернативную реальность. Или ее отец просто выжил из ума.
В любом случае требование, которое он выдвинул ей без малейшего намека на шутку, сидя за столом из орехового дерева в своем кабинете «Уиттейкер энтерпрайзис» на Манхэттене, не сулило ничего хорошего.
– Чтобы спасти нашу
– Я… – Ей хотелось верить ему, но его любовь к компании нередко превосходила любовь к собственным дочерям.
Но, в отличие от своей сестры Кэйти, Меган в какой-то мере понимала его. Последние четыре года она сама упорно трудилась, чтобы наконец возглавить небольшое отделение фирмы. Поэтому Меган разделяла преданность отца бизнесу, который принадлежал их семье уже пятое поколение.
Однако эта просьба выходила за рамки не только отношений отца и дочери, но и работодателя и подчиненного. Успех в бизнесе во многом зависит от того, насколько ты готов пожертвовать ради него своей личной жизнью. И все же… Меган сомневалась в логичности подобного плана. Зачем ей соблазнять такого мужчину, как де Росси – настоящую акулу финансового мира, который за последние десять лет стал одним из главных бизнесменов Нью-Йорка?
К тому же если ее отец искал роковую красавицу, то Меган меньше всего подходила на эту роль.
У нее просто нет подходящей для этого внешности и опыта. Деловые костюмы и невзрачная удобная обувь заменяли ей коктейльные платья и туфли на высоких шпильках. Походы в салоны красоты казались ей утомительными. Собственная внешность практически не интересовала ее, в отличие от достижений в работе.
Что касается мужчин, то после нескольких вялых попыток завязать отношения в колледже, Меган с облегчением обнаружила, что она не унаследовала от матери ни ее очарования, ни склонности к беспорядочным связям.
Зачем искать мужчину, если можно провести свободный вечер за просмотром любимого фильма и бокалом вина? А вибратор вполне удовлетворял ее естественные нужды, спасая от неловкости и разочарования, которые, несомненно, постигли бы ее при реальном физическом контакте с представителем сильного пола.
– Кто-то скупает все наши акции, – сказал ее отец. На его висках вздулись вены. – Я почти уверен, что это он. И если это так, то у нас крупные неприятности. Если ты сможешь узнать, кого из наших акционеров он пытается вывести из игры, то у нас появится возможность выиграть немного времени, чтобы я нашел источники новых капиталовложений.
– Ты хочешь, чтобы я соблазнила его, преследуя цели финансового шпионажа? – задала вопрос Меган, стараясь разобраться в ситуации.
Видимо, ее отец находился в полном отчаянии, если считал, что она способна провернуть эту авантюру. А это значило, что компания действительно оказалась на грани катастрофы.
– Тебе достались лицо и фигура твоей матери. И ты ведь не лесбиянка, правда?
Ее лицо вспыхнуло от смущения.
– Что? Конечно нет, но…
– Тогда в чем проблема? Где-то внутри тебя живет сексуальная развратница, которая поможет тебе соблазнить этого негодяя. Это у тебя в крови, – с горькой злостью произнес отец.
Косвенное упоминание о ее матери огорошило Меган, ведь это было впервые. Алексис Уиттейкер бросила мужа после рождения младшей дочери, Кэйти, и погибла через несколько лет, когда «феррари» ее любовника-итальянца сорвался с обрыва на острове Капри. Меган до сих пор помнила лицо отца, когда он приехал в ее частную школу, чтобы сообщить эту новость. Оно было белее мела, искаженное одновременно и болью, и чувством стыда.
Ее мать – красивая, яркая и безрассудная – вела жизнь светской львицы, у нее почти не находилось времени на дочерей. Меган едва ее помнила. Поэтому, как только девочки немного подросли, отец отправил их обеих в частную школу.
А после ее смерти сестрам Уиттейкер пришлось покинуть место, которое заменило им дом, потому что на них открыли охоту папарацци и репортеры, жаждущие сделать несколько фотографий бедных сироток или расспросить их об отношениях с погибшей, которая, по слухам, давно не хранила верность мужу.
Отец поселил дочерей в квартире, которая находилась в десяти кварталах от его собственной, нанял экономку, охрану, нашел для них элитный частный лицей и старался навещать детей хотя бы раз в месяц. Спустя какое-то время интерес прессы к подробностям насыщенной жизни Алексис Уиттейкер и ее безвременной кончины угас.
Но с того момента Меган пообещала себе две вещи: всегда защищать любимую сестру и сделать все, чтобы доказать отцу, что она не похожа на женщину, которая ее родила.
До сегодняшнего дня Меган считала, что со второй целью ей удалось справиться. Кэйти, к сожалению, стала копией матери. Никто не мог совладать с ее взбалмошным характером.
Меган же, напротив, всячески старалась дать повод отцу гордиться ею. Она стала лучшей выпускницей Кембриджа, где изучила экономику и информатику. Отказалась от высокой должности в «Уиттейкер энтерпрайзис», которую ей предложил отец, настояв на том, что начнет свою карьеру с самых низов. После шести месяцев работы простым клерком Меган подала заявку на прохождение стажировки в техническом отделе. Ей понадобилось три года, чтобы добиться определенного успеха – она возглавила небольшое отделение, которое занималось торговлей через Интернет. Меган верила – она наконец доказала всем, что постыдное прошлое ее матери не оставило на ней самой никакого отпечатка. До этого дня.
Как ее отцу вообще взбрело такое в голову? Неужели ей придется заняться сексом с де Росси?
– Я не могу на это пойти, – ответила Меган.
– Черт побери! Почему?
– Потому что это непростительное нарушение профессиональной этики, – пробормотала она, содрогнувшись при воспоминании о том единственном случае, когда она видела де Росси.
Это произошло на балу, на благотворительной акции. Невероятно красивый мужчина появился там в сопровождении супермодели Жизель Монро, которая прилипла к его руке, словно дорогой аксессуар. Брутальную силу его крепкого тела едва скрывал идеально скроенный костюм, и его горящий взгляд беззастенчиво прошелся по ней, когда отец представил их друг другу. От этого взгляда ей стало настолько не по себе, что ее кожу начало покалывать от странного ощущения. Весь оставшийся вечер Меган избегала компании де Росси, потому что подсознательно чувствовала – этот человек опасен.