Когда умирают слоны
Шрифт:
Они вышли из здания, когда уже стемнело.
– Дом Мераба отсюда в десяти минутах ходьбы, – сказала Тамара, – если хотите, мы можем пойти пешком.
– Обязательно пойдем, – кивнул Дронго, – я думаю, нам нужно еще где-нибудь пообедать. Если разрешите мне вас пригласить…
– Поедемте со мной, – мрачно предложил Джибладзе. – Сейчас небезопасно ходить по улицам города. Особенно в вечернее время.
Может, Дронго хотелось пройтись с Тамарой? Или все-таки сработало шестое чувство?
– Мы пойдем пешком, – решительно отказался он. – Завтра у меня трудный день, полезно перед этим подышать свежим воздухом. Нужно будет переговорить со многими людьми. Я хочу понять, как убийца мог появиться на балконе и почему Гургенидзе пустил его к себе.
– Если бы мы знали ответ на эти вопросы! – Джибладзе махнул рукой. – Удачи вам! Надеюсь, завтра будет более успешный день. – И он пошел к своим «Жигулям». Тамара сделала шаг к Дронго и вдруг вспомнила, что оставила свой портфель в салоне автомобиля, побежала за полковником. Он открыл дверцу машины и передал ей портфель. После этого обошел «Жигули» и уселся на место водителя. Тамара отошла от машины на пять шагов. Джибладзе поднял руку и помахал Дронго на прощание. Тамара сделала еще несколько шагов. Джибладзе, улыбаясь, повернул ключ. Тамара сделала последний шаг.
От сильного взрыва машину даже приподняло в воздух. Было полное впечатление, что все это происходит на киноэкране. Дронго много раз видел подобные кадры. Иногда, правда, и в жизни, но никогда так близко и зримо. Тамара обернулась.
– Ложись! – крикнул Дронго.
Она упала на асфальт. Упала в ту самую секунду, когда над ней просвистел какой-то предмет. И только затем Дронго услышал взрыв, словно это была замедленная съемка. Небольшая машина, подброшенная на месте взрывной волной, вспыхнула и загорелась. Дронго упал на асфальт лишь после того, как горячей волной его едва не сбило с ног. И тут же пополз к Тамаре. Машина полковника горела, когда он подполз к женщине, лежащей от нее всего в нескольких шагах, осторожно дотронулся до ее волос. Глаза Тамары были закрыты.
«Неужели погибла?» – с отчаянием подумал Дронго, и в этот момент она посмотрела на него.
– Жива, – прошептал Дронго.
Тамара чуть приподняла голову.
– Что с полковником? – спросила она, глядя в сторону машины. И все поняла.
– Извини, – сказал Дронго, осторожно целуя ее в лоб. – Вероятно, это я должен был в ней погибнуть. По-моему, ты только что спасла мне жизнь.
Глава 7
После взрыва множество полицейских машин появилось так быстро, словно они ждали сигнала на соседней улице. Из здания Министерства обороны выбежало человек сорок офицеров и генералов, которые помогали тушить пожар. Когда из остова сгоревших «Жигулей» достали останки Джибладзе, на улицу вышел генерал Аситашвили. Он был без галстука и слегка пошатывался, словно пьяный. Подойдя к месту трагедии, долго молча стоял, затем, покачиваясь, повернулся к Дронго и громко сказал:
– Вам лучше отсюда уехать.
Дронго с изумлением почувствовал, что от генерала пахнет спиртным. Очевидно, он не выдержал напряжения. Аситашвили повернулся и, тяжело ступая, пошел обратно в министерство. Сотрудники полиции разговаривали с Тамарой. У всех было подавленное, мрачное настроение. Погиб их товарищ, которого они уважали. Уже второй за последние трое суток. Полицейские не отвечали на вопросы любопытных, не подпускали никого к сгоревшей машине.
Вскоре приехали прокурор города и Нодар Гигаури. Прокурор в сопровождении нескольких помощников и следователя прошел к груде металла, оставшегося от взорванного автомобиля, а Нодар подошел к Дронго.
– Не думал, что все начнется так страшно, – сказал он. – Мне казалось, мы сделали все, чтобы о вашем прибытии никто не узнал. Тамара говорит, вы только чудом не оказались в этой машине.
– Мы сюда приехали втроем, – рассказал ему Дронго. – Пробыли в министерстве где-то около часа. Когда вышли, решили с Тамарой идти к Мерабу пешком. А полковник Джибладзе пошел к своему автомобилю. Тамара буквально за несколько секунд до взрыва достала оттуда свой портфель.
– Они узнали о вашем прибытии, – нахмурился Нодар. – Не знаю как, но они узнали. И решили не медлить. Как вы думаете, что могло их так напугать?
– Моя поездка на похороны или моя встреча с генералом Аситашвили? – предположил Дронго и сам же ответил: – Нет, не думаю. Тогда почему?
– Само ваше появление здесь было для них неожиданностью, – мрачно ответил Нодар, – ведь у нас осталось не так много времени. Наверное, и организаторы обоих убийств знают об этой дате. Тогда абсолютно ясно – они делают все, чтобы сорвать высадку десанта. Именно поэтому так и торопятся. Решили вас убить сразу по прибытии.
– Не сразу, – поправил его Дронго, – мы с вами прилетели ночью. Если бы они наверняка знали о моем появлении, то встретили бы или в аэропорту, или на пути к дому Мераба. Значит, точно не знали. Я вас поздравляю, Нодар, это говорит о надежности вашего ближайшего окружения.
– И ненадежности всех остальных, – добавил Нодар. – Тогда получается, что информация о вашем появлении попала к организаторам убийства Гургенидзе сегодня.
К ним подошла Тамара. Волосы ее растрепались, одежда была в пыли. Нодар и Тамара сказали друг другу несколько фраз на грузинском. Было видно, что оба в подавленном состоянии.
– Теперь мы дадим вам охрану, – сообщил Нодар. – Я поручу моим людям, чтобы…
– Лучше дайте мне оружие, – попросил Дронго, – и я уж как-нибудь обойдусь без охраны. Ну чем мне помогли бы ваши люди, если бы они сели со мной в машину? Взорвались бы вместе со мной. Думаю, меня не хотели предупредить – хотели действительно убить. И очень надежным способом. Вместе с полковником Джибладзе и вашей сотрудницей, чтобы дать понять всем остальным, насколько серьезно эти люди занимаются своим делом.
– Что вы думаете делать? – поинтересовался Нодар.
– Работать. У меня не так много дней, но сегодняшнее покушение, думаю, только подстегнет.
Нодар посмотрел Дронго в глаза, перевел взгляд на сгоревший остов машины, на осунувшееся лицо Тамары, глянул на толпившихся вокруг сотрудников полиции и службы безопасности, на мрачного прокурора города, на его чиновников и, снова вернувшись к Дронго, спросил:
– Вы боитесь чего-нибудь в жизни?
– Да, – незамедлительно ответил тот, – летать самолетами и выглядеть глупым. Смешным не боюсь, а глупым очень. Разве этого мало?
– Тогда конечно, – пробормотал, скрывая улыбку, Нодар. – Продолжайте расследование. С кем еще вы хотите побеседовать?
– Сегодня уже поздно. Насколько я понял, оба генерала, Гургенидзе и Аситашвили, владели английским языком. Но не думаю, что на таком хорошем уровне, чтобы обойтись без переводчика. Кто входил в их делегацию?
– Человек двадцать. Их помощники, военные эксперты, военные атташе. Вы хотите, чтобы мы их всех вызвали?
– Нет. Только помощника Гургенидзе, которого я видел сегодня на похоронах.