Когда я был мальчишкой
Шрифт:
— Эй, сеньоры! — кричит Федька. — Убирайтесь в свой замок подобру-поздорову, пока мы не обнажили наши шпаги!
Братья Ковалёвы, две пары близнецов, нещадно нас лупят, когда поблизости нет Федьки. Но теперь благоразумие берет верх, и гвардейцы уходят, выкрикивая смехотворные угрозы.
— Продолжай, Атос, — сказал Федька. — Мы все обратились в слух.
Гришка вызвал нас на срочное совещание. Он божился, что мы будем потрясены, и раскалил нас докрасна.
— Баста! — возвестил он, обводя нас блестящими чёрными глазами. — Я не могу зубрить стихи и переливать воду из бассейнов в то время, когда…
— Что когда? — перебил нетерпеливый Ленька. Мы с негодованием посмотрели на Леньку.
— …когда в мире проливается кровь рабочих и крестьян! — торжественно закончил Гришка. Он любил выражаться немного высокопарно, на что имел несомненное право, потому что с пяти лет читал газеты и мог на равных говорить со взрослыми о международном положении. Мы очень гордились Гришкиной эрудицией.
Федька глубоко вздохнул. Он захлёбывался в математических бассейнах и люто ненавидел стихи — Гришка наступил на любимую мозоль.
— Что ты предлагаешь? — спросил он. Гришка вытащил из кармана антоновку, надкусил и передал Леньке.
— Кусай и передай по кругу. Я предлагаю… — Гришка высунул голову из пещеры и осмотрелся. — Вкусное яблоко?
— Говори же, разрази тебя гром! — взорвался Федька.
— А чего говорить? — огрызнулся Гришка. — И так все ясно. Не знаю, как вы, а я решил… бежать в Испанию. К дяде Васе.
Яблоко застыло в моей руке на полпути. Гришка спокойно забрал его и с аппетитом вонзил зубы в душистую мякоть. Он любил эффекты.
Нам было стыдно смотреть друг на друга. Снова Гришка! Почему это именно ему в голову всегда приходят такие гениальные идеи? Ведь всякому здравомыслящему человеку абсолютно ясно, что следует немедленно бежать в Испанию, к дяде Васе, чтобы отстоять республику от фашистов, а первым сказал об этом Гришка.
Федька молча хлопнул Гришку кулаком по спине.
— Давайте бежать прямо сейчас, — задыхаясь, предложил Ленька.
— Впервые вижу такого осла, — снисходительно отметил Гришка. — К этой операции нужно готовиться не меньше недели! Кстати, план я уже разработал на ботанике.
Гришка вытащил вырванный из тетрадки листок.
— Первое: оружие, продовольствие, деньги. Второе: доезжаем до Орши. Третье: садимся на товарный поезд и добираемся до Одессы, где у Федьки дед работает в порту сторожем, если Федька не сбрехал.
— С чего это я буду брехать? — обиделся Федька. — Дед Тимофей, провалиться мне на этом месте.
— Верим, — великодушно сказал Гришка. — Дед поможет нам спрятаться на корабле, который плывёт во Францию. Мы вылезаем в Марселе и на попутных машинах пробираемся к Пиренейским горам. Ночью переходим через горы, встречаемся с республиканцами и просим доставить нас прямо к командиру Интернациональной бригады генералу товарищу Лукачу. Заявление я уже написал: «Дорогой товарищ генерал Лукач! Просим зачислить нас разведчиками во вверенную вам знаменитую своими легендарными победами бригаду. Обязуемся бить врага до победы и до последней капли крови, по примеру бесстрашных испанских подростков». И наши подписи. А дядя Вася подтвердит, что мы — это мы, а не какие-нибудь шпионы. Вопросы есть?
— Какие там вопросы! — возмутился Ленька. — Бежать — и баста!
— Куда бежать? — иронически спросил Гришка.
— Как куда? В Испанию, — удивился Ленька.
— Ленька прав, — недовольно сказал Федька. — Нечего тянуть кота за хвост.
— А деньги, оружие, язык? — набросился на него Гришка. — Ну, чего рот разинул? Кто тебя на корабле кормить будет? А во Франции?
Я поддержал Гришку. Нужна как минимум неделя. Федька и Ленька, ворча, вынуждены были согласиться.
— Главное — корабль, — задумчиво сказал Гришка. — А во Франции пропитаться — плёвое дело. По дороге будем работать на виноградниках за хлеб и харчи. Если хозяева попадутся не сквалыги, то и винограду наедимся досыта.
С минуту мы молча мечтали о винограде.
— А на корабле, — размышлял Гришка, — будем сидеть в трюме. Как морской волчонок у Майн-Рида. Здесь не обойтись без сухарей и бидона с водой.
— Это чепуха, — Федька махнул рукой. — Главное, братцы, — оружие добыть, у республиканцев самих не хватает.
— А где мы его возьмём? — расстроился Ленька.
Мы беспомощно посмотрели друг на друга.
— Подберём на поле боя! — бодро заявил Гришка. — Там всегда валяется. Штыки, наганы…
— Маузер бы раздобыть, — размечтался Ленька. — Как у дяди Васи…
— А я, — признался Федька, — больше всего на свете хочу подбить гранатой танк. Лимонкой — бац о башню! А с экипажем, если кто выскочит, — врукопашную! Э-эх!
Я видел себя на тачанке или просто пулемётчиком, но Гришка вернул нас на землю.
— Вы меня удивляете, — Гришка пожал плечами. — Вы что, забыли, что в заявлении мы просим зачислить нас разведчиками? А оружие разведчика — это кинжал, пистолет и верёвки для связывания пленных «языков».
— У нас дома есть верёвки, — обрадовался Ленька. — Бельевые.
— Вот и возьми, — великодушно разрешил Гришка. — Теперь о деньгах. Я разобью свою копилку, там у меня два рубля сорок копеек.
— А мне, — похвастался Ленька, — мама обещала подарить на день рождения пять рублей!
— А когда у тебя день рождения? — поинтересовался Федька.
— В ноябре, — вздохнул Ленька.
— Раньше нужно было рождаться, — назидательно заметил Федька. — В ноябре, брат, мы будем на Эбро! Или в Толедо… И всё равно я запузырю в танк лимонку!
— А вдруг, — высказал догадку Ленька, — нам всем на четверых выдадут одну винтовку? Кто её будет носить?