Отравленный ветер гудит и дурит, Которые сутки подряд.А мы утешаем своих Маргарит, Что рукописи не горят!А мы утешаем своих Маргарит, Что – просто – земля под ногами горит, Горят и дымятся болота – И это не наша забота!Такое уж время – весна не красна, И право же просто смешно, Как «опер» в саду забивает «козла», И смотрит на наше окно, Где даже и утром темно.А «опер» усердно играет в «козла», Он вовсе не держит за пазухой зла, Ему нам вредить неохота, А просто – такая работа.А наше окно на втором этаже, А наша судьба на виду…И все это было когда-то уже, В таком же кромешном году!Вот так же, за чаем, сидела семья, Вот так же дымилась и тлела земля, И гость, опьяненный пожаром, Пророчил, что это недаром!Пророчу и я, что земля неспроста Кряхтит, словно взорванный лед, И в небе серебряной тенью креста Недвижно висит самолет.А наше окно на втором этаже, А наша судьба на крутом рубеже, И даже для этой эпохи – Дела
наши здорово плохи!А что до пожаров – гаси не гаси, Кляни окаянное лето – Уж если пошло полыхать на Руси, То даром не кончится это!Усни, Маргарита, за прялкой своей, А я – отдохнуть бы и рад, Но стелется дым, и дурит суховей, И рукописи горят.И опер, смешав на столе домино, Глядит на часы и на наше окно.Он, брови нахмурив густые, Партнеров зовет в понятые.И черные кости лежат на столе, И кошка крадется по черной земле На вежливых сумрачных лапах.И мне уже дверь не успеть запереть, Чтоб книги попрятать и воду согреть, И смыть керосиновый запах!
ЗАКЛИНАНИЕ ДОБРА И ЗЛА
Здесь в окне, по утрам, просыпается свет, Здесь мне, все, как слепому, на ощупь знакомо… Уезжаю из дома! Уезжаю из дома!Уезжаю из дома, которого нет.Это дом и не дом. Это дым без огня. Это пыльный мираж или Фата-Моргана. Здесь Добро в сапогах, рукояткой наганаВ дверь стучало мою, надзирая меня.А со мной кочевало беспечное Зло. Отражало вторженья любые попытки, И кофейник с кастрюлькой на газовой плиткеНе дурили и знали свое ремесло..Все смешалось – Добро, Равнодушие, Зло. Пел сверчок деревенский в московской квартире. Целый год благодати в безрадостном мире –Кто из смертных не скажет, что мне повезло?!И пою, что хочу, и кричу, что хочу, И хожу в благодати, как нищий в обновке. Пусть движенья мои в этом платье неловки –Я себе его сам выбирал по плечу!Но Добро, как известно, на то и Добро, Чтоб уметь притвориться – и добрым, и смелым, И назначить, при случае, – черное – белым,И веселую ртуть превращать в серебро.Все причастно Добру. Все подвластно Добру. Только с этим Добрынею взятки не гладки. И готов я бежать от него без оглядкиИ забиться, зарыться в любую нору!..Первым сдался кофейник: Его разнесло, Заливая конфорки и воздух поганя… И Добро прокричало, гремя сапогами,Что во всем виновато беспечное Зло!Представитель Добра к нам пришел поутру, В милицейской (почудилось мне!) плащ-палатке… От такого, попробуй – сбеги без оглядки,От такого, поди-ка, заройся в нору!И сказал Представитель, почтительно-строг, Что дела выездные решают в ОВИРе, Но что Зло не прописано в нашей квартире,И что сутки на сборы – достаточный срок!Что ж, прощай, мое Зло! Мое доброе Зло! Ярым воском закапаны строчки в псалтыри. Целый год благодати в безрадостном мире –Кто из смертных не скажет, что мне повезло!Что ж, прощай и – прости!Набухает зерно.Корабельщики ладят смоленые доски.И страницы псалтыри – в слезах, а не в воске, И прощальное в кружках гуляет вино!Я растил эту ниву две тысячи лет – Не пора ль поспешить к своему урожаю?! Не грусти! Я всего лишь навек уезжаю От Добра и из дома –Которого нет!
ОПЫТЫ
…Не так ли я, сосуд скудельный, Дерзаю на запретный путь.
Стихии чуждой, запредельной, Стремясь хоть каплю зачерпнуть?
А. Фет
УПРАЖНЕНИЯ ДЛЯ ПРАВОЙ И ЛЕВОЙ РУКИ
1. ДЛЯ ПРАВОЙ РУКИLargo…Хоть иногда подумай о других!Для всех, равно, должно явиться слово.Пристало ль – одному – средь всеблагих, Не в хоре петь, а заливаться соло?!И не спеши, Еще так долог путь.Не в силах стать оружьем – стань орудьем.Но докричись хоть до чего-нибудь, Хоть что-нибудь оставь на память людям!2. ДЛЯ ЛЕВОЙ РУКИModeratoКак могу я не верить в дурные пророчества:Не ушел от кнута, хоть и сбросил поводья.И средь белого дня немота одиночества Обступила меня, как вода в половодье.И средь белого дня вдруг затеялись сумерки, Пыльный ветер ворвался в разбитые окна, И закатное небо – то в охре, то в сурике, Ни луны и ни звезд – только сурик и охра.Ах, забыть бы и вправду дурные пророчества, Истребить бы в себе восхищенье холопье Перед хитрой наукой чиновного зодчества:Написал, Подписал – И готово надгробье!3. ДЛЯ ОБЕИХ РУКLentoЯ запер дверь (ищи-свищи!), Сижу, молю неистово:– Поговори! Поклевещи – Родной ты мой, транзисторный!По глобусу, как школьник, Ищу в эфире путь:– Товарищ-мистер Гольдберг, Скажи хоть что-нибудь!…Поклевещи! Поговори!Молю, ладони потные, Но от зари и до зари Одни глушилки подлые!Молчит товарищ Гольдберг, Не слышно Би-Би-Си, И только песня Сольвейг Гремит по всей Руси!Я отпер дверь, открыл окно, Я проклял небо с сушею – И до рассвета, все равно, Сижу – глушилки слушаю!
ОСТРОВА
Ах, где те острова,
Где растет трын-трава,
Братцы?!
К. Рылеев
Говорят, что где-то есть острова:Где растет на берегу трын-трава, Ты пей, как чай ее, Без спешки-скорости, Пройдет отчаянье, Минуют хворости.Вот, какие есть на свете острова!..Говорят, что где-то есть острова, Где не тратят понапрасну слова, Где виноградные На стенах лозаньки, И даже в праздники Не клеют лозунги.Вот, какие есть на свете острова!..Говорят, что где-то есть острова, Где четыре – как закон – дважды два.Кто б ни указывал Иное – гражданам, Четыре – дважды два Для всех и каждого.Вот, какие есть на свете острова!..Говорят, что где-то есть острова, Где неправда не бывает права, Где совесть-надобность, А не солдатчина, Где правда нажита, А не назначена!..Вот, какие я придумал острова!..
ОПЫТ НОСТАЛЬГИИ
…Когда переезжали через Неву, Пушкин спросил:
– Уж не в крепость ли ты меня везешь?
– Нет, – ответил Данзас, – просто через крепость на Черную речку самая близкая дорога!
Записано В. А. Жуковским со слов секунданта Пушкина – Данзаса
…То было в прошлом феврале И то и дело Свеча горела на столе…
Б. Пастернак
…Мурка, не ходи, там сыч, На подушке вышит!
А. Ахматова
Не жалею ничуть, ни о чем, ни о чем не жалею, Ни границы над сердцем моим не вольны, Ни года!Так зачем же я вдруг, при одной только мысли шалею,Что уже никогда, никогда…Боже мой, никогда!..Погоди, успокойся, подумай – А что – никогда?!Широт заполярных метели, Тарханы, Владимир, Ирпень – Как много мы не доглядели, Не поздно ль казниться теперь?!Мы с каждым мгновеньем бессильней, Хоть наша вина не вина, Над блочно-панельной Россией, Как лагерный номер – луна.Обкомы, горкомы, райкомы, В подтеках снегов и дождей.В их окнах, как бельма трахомы (Давно никому не знакомы), Безликие лики вождей.В их залах прокуренных – волки Пинают людей, как собак.А после те самые волки Усядутся в черные «Волги», Закурят вирджинский табак.И дач государственных охра Укроет посадских светил, И будет мордастая ВОХРа Следить, чтоб никто не следил.И в баньке, протопленной жарко, Запляшет косматая чудь….Ужель тебе этого жалко?Ни капли не жалко, ничуть!Я не вспомню, клянусь, я и в первые годы не вспомню, Севастопольский берег, Почти небывалая быль.И таинственный спуск в Херсонесскую каменоломню, И на детской матроске – Эллады певучая пыль.Я не вспомню, клянусь!Ну, а что же я вспомню?Усмешку На гадком чиновном лице, Мою неуклюжую спешку И жалкую ярость в конце.Я в грусть по березкам не верю, Разлуку слезами не мерь.И надо ли эту потерю Приписывать к счету потерь?Как каменный лес, онемело, Стоим мы на том рубеже, Где тело – как будто не тело, Где слово – не только не дело, Но даже не слово уже.Идут мимо нас поколенья, Проходят и машут рукой.Презренье, презренье, презренье, Дано нам, как новое зренье И пропуск в грядущий покой!А кони? Крылатые кони, Что рвутся с гранитных торцов, Разбойничий посвист погони, Игрушечный звон бубенцов?!А святки?А прядь полушалка, Что жарко спадает на грудь?Ужель тебе этого жалко?Не очень…А впрочем – чуть-чуть!Но тает февральская свечка, Но спят на подушке сычи, Но есть еще Черная речка, Но есть еще Черная речка, Но – есть – еще – Черная речка…Об этом не надо!Молчи!
СЛУШАЯ БАХА
М. Растроповичу
На стене прозвенела гитара,Зацвели на обоях цветы.Одиночество Божьего дара – Как прекрасно И горестно ты!Есть ли в мире волшебней Чем это (Всей докуке земной вопреки) – Одиночество звука и цвета, И паденья последней строки?Отправляется небыль в дорогу И становится былью потом.Кто же смеет указывать Богу И заведовать Божьим путем?!Но к словам, ограненным строкою, Но к холсту, превращенному в дым, – Так легко прикоснуться рукою, И соблазн этот так нестерпим!И не знают вельможные каты, Что не всякая близость близка, И что в храм ре-минорной токкаты Недействительны их пропуска!
ВОСПОМИНАНИЕ ОБ ОДЕССЕ
Я жил тогда в Одессе пыльной…
А. Пушкин
…Когда бы не Елена,
Что Троя вам, ахейские мужи?!
О. Мандельштам
Научили пилить на скрипочке, Что ж – пили! Опер Сема кричит:– Спасибочки! – Словно: – Пли!Опер Сема гуляет с дамою, Весел, пьян. Что мы скажем про даму данную? Не фонтан!Синий бантик на рыжем хвостике – Высший шик! Впрочем, я при Давиде Ойстрахе Тоже – пшик.Но под Ойстраха – непростительно Пить портвейн. Так что в мире все относительно, Прав Эйнштейн!Все накручено в нашей участи – Радость, боль. Ля-диез, это ж тоже, в сущности, Си-бемоль!Сколько выдано-перевыдано, Через край! Сколько видано-перевидано, Ад и рай!..Так давайте ж, Любовь Давыдовна, Начинайте, Любовь Давыдовна, Ваше слово, Любовь Давыдовна Раз – цвай – драй!..Над шалманом тоска и запахи, Сгинь, душа! Хорошо, хоть не как на Западе, В полночь – ша! В полночь можно хватить по маленькой, Боже ж мой! Снять штиблеты, напялить валенки И – домой!..
Я иду домой. Я очень устал и хочу спать. Говорят, что когда людям по ночам снится, что они летают – это значит, что они растут. Мне много лет, но едва ли не каждую ночь мне снится, что я летаю.
…Мои стрекозиные крылья Под ветром трепещут едва. И сосен зеленые клинья Шумят подо мной, как трава.А дальше – Таласса, Таласса! – Вселенной волшебная стать! Я мальчик из третьего класса, Но как я умею летать!Смотрите – Лечу: словно в сказке, Лечу, сквозь предутренний дым, Над лодками в пестрой оснастке, Над городом вечно-седым, Над пылью автобусных станций – И в край приснопамятный тот, [25]Где снова ахейские старцы Ладьи снаряжают в поход.Чужое и глупое горе Велит им на Трою грести. А мне – За Эгейское море, А мне еще дальше расти!Я вырасту смелым, и сильным И мир, как подарок, приму. И девочка С бантиком синим Прижмется к плечу моему.И снова в разрушенной Трое– Елена! – Труба возвестит. И снова…
25
Вариант: И дальше – на грозный восход…
…На углу Садовой какие-то трое остановили Меня. Они сбили с меня шапку, засмеялись и спросили:
– Ты еще не в Израиле, старый хрен?!
– Ну, что вы, что вы?! Я дома. Я – пока – дома. Я еще летаю во сне. Я еще расту!..
ВАЛЬС ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА ИЛИ РАЗМЫШЛЕНИЕ О ТОМ, КАК ПИТЬ НА ТРОИХ
Песня написана до нового повышения цен на алкогольные напитки.