Когда закон бессилен
Шрифт:
Из «волги» вышел, держа руки за спиной, Зяблов. Из «жигулей» вышла заплаканная Зинаида Владимировна.
— Его парни успели оружие спрятать! — зло сообщил подошедший к подполковнику Феоктистов. — Я думал, влезут, даже провоцировал, а они, гады! — Увидев женщин, смущенно поздоровался.
— Верка! — заорал Зяблов. — Это по твоей милости я…
— Ты за все ответишь! — громко сказала Вера Николаевна. — И на тебя управа найдется!
— Ну, сестренка, — стараясь говорить бодро, но испуганный взгляд выдавал его настоящее настроение, он покачал головой. — И чего я тебя
Два милиционера ухватили продолжающего что-то выкрикивать Зяблова за локти и поволокли в здание.
— Прокурора мне! — успел перед дверью крикнуть он.
— Мне врач нужен, — пронзительным эхом отозвалась перепуганная Зинаида Владимировна. — Сердце у меня болит.
— Их в отдельные камеры, — приказал подполковник.
— Мы пойдем? — несмело спросила Ирина.
— Вас отвезут, — призывно махнув водителю «жигулей», сказал подполковник. Посмотрел вслед женщинам и повернулся к Феоктистову. — Давай к жене Возникова, запротоколируй показания.
— Да она под протокол не согласна, боится. Говорит, за лжесвидетельство посадят.
— Так ты же умеешь убеждать, — засмеялся подполковник, — поэтому и доверяю тебе. Надо в темпе; отработать доказательства. А то прокуратура узнает, хлопот не оберешься. Но тебя-то я прикрою, — успокоил он капитана, — Ты мои приказы выполнял.
— Думаете, Зяблов и нового под крыло взял? — зло спросил Феоктистов.
– Этого нет, — покачал головой подполковник. — Да и вряд ли он пойдет под чье-нибудь крыло. Но и нам он спуску не даст. Мы же, считай, на «ура» работаем. Так что давай к Возниковой.
— Понял, — кивнул Феоктистов и быстро пошел к «волге».
— Не знал я ничего! — прокричал Зимин. — Басов сам решил взять Зяблова. У него ничего существенного против него нет. Только слова Веры Николаевны. И этот придурок Возников голодовку объявил. Невиновен, мол. Его, скорее всего, выпустят. Да, — вспомнил он, — надо Возниковой рот закрыть. К ней вчера Феоктистов ездил. Что-то она не то сказала. Ведь после этого Басов и послал Феоктистова за Константином Федоровичем. А тут еще эта стерва Светка заявление на Зинаиду Владимировну накатала. Ты пошли кого-нибудь к Возниковой.
— А может, не стоит? — засомневался Клоун. Ведь это могут связать с арестом Кон…
— Если она говорить начнет, то каюк вашему Полковнику! — заорал Зимин. — Я ничего делать не буду, Басов и так на меня косится.
— Успокойся, — недовольно посмотрел на него загорелый мужчина лет сорока. Повернувшись к Клоуну, сказал. — Вовремя я вернулся. Короче, вот что. Пошли кого-нибудь к Возниковой. Надо ее…
— Она на крюке., — сказал Клоун. — Кассета с записью разговора о найме…
— Я сказал, что делать! — зло бросил загорелый. — И немедленно!
— Но милиция может связать ее убийство с делом Константина Федоровича, — высказал опасение крепыш в камуфляже.
— Связать — еще не значит доказать, — усмехнулся загорелый и добавил. — Делай, что я сказал!
— Шуга, — обратился к нему крепыш, — а с сестрой Полковника что? Это же она…
— Ее не трогать, — сразу решил Шугин. — Может, потом, когда Константин выйдет. Сейчас это стремно.
—
— А какого хрена вы его не убрали?! — раздраженно спросил Шугин.
— Да он, гнида, как человек-невидимка! — процедил лысый. — То в деревне, то в городе. Мы все время опаздываем. К тому же его уже хотели какие-то гаврики пришить. Их крестьяне ухлопали из двустволок. А они с дуру мать Волошина пристрелили, так что сейчас…
— Этого пчеловода надо кончать! — резко бросил Шугин. — Потому что тут большие деньги завязаны. В общем, найти пасечника.
— Он сегодня мать хоронил, — напомнил Клоун, — Константин Федорович сказал…
— Тем более, — оборвал его Шугин.
— Иринка, — что-то решив, сказала Вера Николаевна, — ты сегодня иди ночевать к Светлане Бо…
— Нет, — возразила невестка, — я вас одну не оставлю.
— Но… — попыталась образумить ее свекровь, — ты…
— Давайте не будем об этом, — Ира присела рядом с ней. — Сейчас поужинаем и спать. И ничего не бойтесь, — стараясь, чтобы голос прозвучал бодро, сказала она.
— Пусть только сунутся! Я Сашино ружье зарядила. Я знаете как стреляю, — похвасталась она, — меня Сашка учил. Помните, даже на охоту два раза брал!
— Я одного боюсь, — словно не слыша ее, проговорила Вера Николаевна, — что Костя сумеет избежать наказания. Моя мама рано умерла, — неожиданно вспомнила она, — отец на автобусе водителем работал. Мне семь лет было, когда он с Софьей Игоревной познакомился. Впрочем, он её и раньше знал. У нее сын, Костя. Он старше меня на два года. Я обрадовалась. Брат будет, мама — свою-то я почти не помнила — и стала называть Софью Игоревну мамой. А Костя не разрешал, даже бил. меня иногда. Потом он в военное училище поступил, а я с родителями осталась. Они умерли оба почти одновременно. Вот на похоронах Костя и познакомился с Зинкой. Ее отец был областным военкомом, связи у него хорошие были. Потом Костю обвинили в продаже оружия, он в ГДР служил. Но. как-то сумел вывернуться. Вернулись они с Зинаидой сюда. Она моложе его намного. Костя воспользовался авторитетом ее отца и создал этот военно-спортивный союз «Защита Отечества». Сначала все довольны были, а потом поняли: этот союз — организованная банда. А у Кости друг в Москве. Говорят, банками какими-то управляет. Тоже бывший офицер. А теперь, как стало модно называть, мафиози. Редин Иван Степанович, — она хотела сказать еще что-то, но ее перебил удивленный голос Ирины:
— Как вы сказали? Редин?
— Ты его знаешь? — свекровь изумленно взглянула на нее.
— Нет, — поспешно ответила Ирина.
— А почему ты так удивилась? — Вера Николаевна внимательно посмотрела на нее.
— Просто так.
— Ты не хочешь сказать мне правду? — тихо спросила Вера Николаевна.
— Понимаете, — нерешительно начала Ирина, — когда…
В дверь негромко, но настойчиво постучали. Бросив на свекровь испуганный взгляд, Ирина бросилась к висевшему на стене двуствольному ружью. Переломила стволы и зарядила их. Сложила ружье, взвела курки. Вера Николаевна молча взялась за ружье.