Кого на Земле надо спасать?
Шрифт:
Не сразу в темноте дошел до меня смысл ее слов:
– Толик установил радиосвязь. В нескольких километрах отсюда – тайный город. Вот позывные – "Асгард". Устье пересохшей речки, на восход от малоприметного озера.
И она махнула рукой в сторону невысоких холмов:
– Вон за ними… город, который вы ищите.
– Получается, мы уже немного проехали мимо, – отозвался я.
– Это к лучшему. Начальство каравана вряд ли найдет нас сразу. Хотя описание местности у Виктора должно быть.
Я был озадачен:
– Так ты хочешь сбежать?
– Да, ответила она. – Понимаешь, в Городе
Я зашел в КамАЗ к Капитану (Я имел право без стука входить к нему – должность Штурмана требовала именно этого).
Он еще не улегся на койку дальнобойщиков позади кабины. Огонек лампы в салоне прикрыт от окружающей ночи белой простыней, наброшенной на лобовое стекло.
Капитан сидел на сиденье водителя, согнувшись. Аккумуляторов для себя не жалеет, – подумал я, – весь наш поселок на колесах сидит в кромешной темноте, не считая костров по периметру из подобранного на барханах кизила – и тот скоро выгорит…
– Я знаю, зачем ты пришел… Видел Айонат? Блестяще. Ты доказал свою верность. Можешь не рассказывать об ее предложении.
– Как вы узнали об ее предательстве?
– Никак. Я сам сказал ей подстроить для тебя ловушку.
– Значит, я выдержал испытание…
До утра мне никак не спалось. Я мучительно думал…
Если бы только до конца мне вспомнить мою прежнюю жизнь! Все-таки, пришлось ли мне и дальше бедствовать вплоть до самой Катастрофы, или кто-то мне помог? Если бы только вспомнить…
Конечно, новые люди очень нужны – но отбор может быть драконовским. Многие не пройдут – почти все люди из обслуги и охраны нашего Каравана. Хотя они были верны нам все долгое путешествие. Я знал этот простой народ, знал еще задолго до Катастрофы. Это люди со своими желаниями, своим видением мира, стремлением к благополучию…
Так где же приютиться нашим воинам, "головорезам" из автокаравана? Как они будут жить в городе для избранных? Будут ли они учиться быть Людьми? Вот вопрос.
Наступило утро. Караван тронулся в путь. Но проехал совсем недолго. Я увидел из кабины своего КамАЗа, как блеснуло вдали серебристой гладью озеро…
Впереди, за этим озером, нас ждал город, разделённый на районы белыми стенами, увитыми вечнозелеными вьющимися хвощами. Но главное сейчас то, что я – Штурман – довёл Караван до его последней точки у Озера. А за ним – этот прекрасный Озерный город. Это наш мир в миниатюре, со всеми его основными проблемами: недопониманием, а то и откровенной враждой между людьми разного воспитания, культуры, привычек, разного характера и темперамента.
7. Вездесущий комитет
Я проснулся, огляделся. Комната хорошо обставлена. Кровать, шелковые одеяла и чистые белые простыни, овальное зеркало на стене, портьеры. Приоткрылась дверь, и девушка в синем шелковом платье принесла поднос с едой…
Вспоминая потом те дни, я понимаю, что оказался в каком-то подобии пансионата. Часть молодых людей жила в других комнатах, похожих на мою. Часть – приходила, чтобы с нами пообщаться и поработать в хозяйстве этого двухэтажного здания. «Приходящие» жили в отдельных уютных домиках неподалёку. А сам «Пансионат» – как я окрестил здание, в котором жил, было прекрасным, светлым, похожим на дворец или на детский сад из полузабытых снов.
В этом городке всё было чисто и прибрано. Я тоже почувствовал вкус к такой жизни и, особенно к здешней работе. Она заключалась в посменном дежурстве по уходу за хозяйством: расстановка стульев, накрытие столов… Все это здорово напоминало детский сад – такая легкая и приятная работа! Я ощутил вкус настоящей жизни, давно уже подзабытый… «Вот решение проблем общества!», – думал я. Посильная физическая работа, которая приносит ощущение полноценной жизни. Наша ошибка в том, что люди умственного труда давно отвыкли от такой необходимой физической нагрузки. Давайте вернём равноправие, которое было у нас в детских садах! Вернём ту дружбу, игры и равномерную физическую работу… Ведь там уважение людей, приятельские и дружеские отношения…
И еще я заметил, что люди в «Пансионате» были, как говорится, тактичны в общении: «Если что-то не так сделаешь, то они ничего не говорят обидного» – как сказала одна знакомая женщина из нашего мира… Это наблюдение подходит и к здешним людям.
Город у Озера управляется Комитетом координаторов. Во главе комитета – Главный координатор. Такие названия должны подразумевать принцип самоуправления города. То есть люди правят сами, а начальники из Комитета – координируют их действия. Реальная власть сосредоточена где-то в пределах Верхнего города – у жителей «Пансионатов». Более точно я утверждать не могу. Может быть, реальный управитель – только Комитет. Но в любом случае, народ из Нижнего города отстранён от управления. Власть принадлежит, по крайней мере, элите, населяющей Верхний город (но мне не совсем было понятно: решения у них принимаются коллегиально, или Главный координатор – это и есть истинный глава Озёрного Города).
Для простоты мы всем говорили, что приехали из Сибири, реже уточняли, что из Забайкалья… Все слышали про это озеро, по аналогии со словообразованием в термине Закавказье или Зауралье, понятно, где находится и наша малая родина. Хотя, если быть точным, Край – как мы поначалу между собой навали начальную точку нашего Исхода, находится восточнее Города, но общее наименование наших мест – именно Забайкалье (это название для своего края в прежние времена присвоили себе почему-то наши соседи).
Теперь, когда каждый сам себе хозяин (из-за катастрофы власть в оставшихся населённых островках принадлежит какой-либо самоорганизовавшейся группе людей), мы – караванщики вводим новые названия. Итак, Край – так теперь будет звучать наша родина для всех людей, встреченных нами в южных степях и Горах.
За Край! – так стали восклицать при каждом удобном случае наши сотрудники – члены Каравана из «интелей». Какова самоидентификация у людей из Обслуги и, особенно, из убойной силы Каравана – я не знаю. Мы взяли с собой довольно агрессивное и боеспособное охранное подразделение, которое довольно успешно продвигалось по сарматским степям.