Коготь дракона
Шрифт:
— Эльф…
— Кто? — Ферре показалось, что он ослышался.
— Эльф, — еще тише выдавил из себя Миздор.
— Эльф? Эта нечисть? Здесь? В Фергале? — Ферре грохнул кулаком о стол так, что, казалось, дворец инквизиции вздрогнул до самого основания. — В пыточную его! Там я с удовольствием поговорю с ним по душам.
— Он, предвидя это, сказал, что будет общаться с вами только в ваших покоях, ибо дело касается вашей, а вовсе не его жизни… И он просил передать это…
Миздор с опаской приблизился к инквизитору и положил перед ним на стол ожерелье из жемчужин и
Воспоминания, воспоминания… Они подобны позднему ростку в осеннем лесу, их день за днем засыпают листья минувших событий. Там, под ними, ростки дремлют до поры до времени, дожидаясь весны, а некоторые увядают, так и не дождавшись ее…
Но этого ожерелья Ферре не забыл, и тут словно весенний, давно сгинувший на просторах Невендаара вихрь промчался по его памяти и смел с картин прошлого засыпавшие их сор и листву. Рука Ферре потянулась к ожерелью, но замерла по пути, не дотронувшись, и он только указал на него пальцем:
— Убери эту мерзость и приведи просителя сюда!
Миздор подхватил ожерелье и, переведя дух, поспешил покинуть покои хозяина. Однако уже через несколько минут он вместе со вторым помощником Ферре — Финдом — ввел в зал посетителя.
Ферре в ярости вскочил из-за стола:
— Вы в своем уме? — гаркнул он своим подручным. — Привести его сюда, не отобрав оружия?
Финд и Миздор тревожно переглянулись, по лицам у обоих градом катился пот.
— Оставьте нас, — произнес тихо пришелец, но так уверенно, что оба помощника Ферре не смогли ослушаться.
Они исчезли, грохнула за ними дверь, гремя всеми своими железными крюками и засовами. Ферре вскочил и бросился к висевшему на стене мечу.
— Что все это значит? — крикнул он эльфу.
Верный крест-меч лег в руку инквизитора, сверкнув всеми четырьмя обоюдоострыми лезвиями. Но незнакомец будто и не заметил грозного оружия, наводившего страх на всю Империю.
Ферре нахмурился. Происходило что-то совсем из ряда вон выходящее. На пороге его покоев стоял эльф, хотя и без доспехов, но с клинком, луком и полным стрел колчаном за спиной. И помощники инквизитора беспрекословно подчинились этой нечисти!
«Маг! — мелькнуло в голове инквизитора. — Ну, нет, на тебя у меня хватит амулетов…»
Эльф поднял руку — на его пальцах с тихим шелестом покачивалось знакомое ожерелье. И вновь в душе Ферре словно пронесся соленый, морской ветерок воспоминаний. Но ветерок, способный обрести мощь урагана.
— Я рад, что ты вспомнил это, — заговорил гость. — Значит, нам будет о чем потолковать…
— Мне не о чем говорить с нечистью! Считай, что ты уже мертвец!
— Мне не страшны твои угрозы, Ферре. Ты так запугал всех вокруг, что уже не в силах представить, что может найтись тот, кто не устрашится тебя? — Эрин засмеялся. — Что ж, если так легче, считай, что нашелся. Но прежде чем позовешь свою охрану, выслушай меня. Поверь, это будет тебе интересно и полезно.
— И о чем ты хочешь рассказать мне?
— О многом. Но начну с этого, — и он бросил ожерелье к ногам инквизитора. — Ты был еще молод, Ферре, когда тебя ранили мерфолки на побережье неподалеку от форта Тарн. Тогда ты
— Занятно, что тебе известно об этом. Но мне плевать. Расскажи что-нибудь поинтереснее.
— Один из рыбаков сбежал, унеся с собой ребенка ведьмы. Дочь. Из нее выросла провидица и маг. И ей известна история твоего вероломства. Она жаждет отомстить тебе…
— Ни одна нечисть не проберется в… — Ферре осекся, и огонь ярости вновь вспыхнул в его груди.
— Я, как видишь, пробрался… Жизнь провидицы — это часть платы за совершаемую нами сделку…
— Сделку? Я не собираюсь заключать с тобой сделку! — вскричал Ферре.
— Есть еще одна старая история, — Эрин извлек из кармана яблоко, покрутил в руке и бросил инквизитору.
Ферре поймал его, взглянул на зеленое с розовыми бочками яблоко и сжал так, что во все стороны брызнул сок.
— Белгор!
— Твой давний друг вернулся в столицу. Вместе с жаждущей мести ведьмой. Он защищает ее и помогает ей.
— Белгор решил нарушить старую клятву… Что ж, ему же хуже. Теперь я не пощажу его. Так его ты хочешь?
— Погоди, я не сказал главного. Это касается Иноэль…
— Про нее можешь ничего не говорить, мы уничтожим ее.
— И вас не остановит даже то, что она посланница небес? — с легкой насмешкой поинтересовался Эрин.
— Чушь! Она самозванка, фанатичка, вообразившая, что может спасти мир!
— Она ангел, посланный небесами, — холодно заметил эльф.
— Где доказательства?
Эльф заговорил, и голос его неожиданно обрел мощь и жесткость:
— Доказательства ты получишь позже, когда, собрав Силу мира в источниках, она доберется до храма Вознесения и мир будет уничтожен вместе с вами!
— Что?
— Что, по-твоему, такое очищение мира? Очищение от того, что ты считаешь нечистью? Исчезнут Альянс, Выжженные земли, Алкмаар, гномы, зеленокожие и прочие нечестивцы? И останутся только имперцы и, прежде всего, вы, самые чистые среди них? — Эльф зло расхохотался. — Открой глаза, инквизитор. Очищение мира в его божественном смысле — это его уничтожение. Ангелам проще создать мир заново, чем пытаться переделать старый. А вы, — эльф вплотную подошел к Ферре и прошипел, со злобой глядя ему в лицо: — Вы сами нечисть, Ферре. У вас не просто руки по локоть в крови, нет, вы по самую шею стоите в крови невинно убиенных. Сколько человек из каждой сотни невинно убиенных были уничтожены за дело, а не из соображений корысти, жадности к деньгам, стремления к власти?