Кокон для души
Шрифт:
Некромант опустил голову. Я чувствовала, что ему тяжело вспоминать прошлое, и как-то незаметно для себя переползла к Лорану на колени и стала гладить его по плечам.
— Знаешь, столько лет прошло, а из детства вспоминаются всякие глупости, — грустно улыбнулся муж. — Например, я нарисовал нашу семью и подарил ей рисунок, а она его сожгла при мне. Или когда у меня обнаружились способности к некромантии, она сказала, что дар этот никчемный и бесполезный.
— Неправда! Ничего не бесполезный! — возмутилась я, — Ты спас четверку Девейда! А Илай, имея каплю этого дара, спас мне жизнь. Твой амулет отпугнул Миланью. Благодаря тебе живы многие люди, не думаю,
— У Алии вероятней всего откроется именно дар некромантии, — Лорана немного отвлекла моя пламенная речь, — Ее отец — некромант, дед и прабабушка по материнской линии тоже.
— Это замечательно. Думаю, Итрис был бы рад, если малышка пойдет по его стопам.
— Жаль, что моя мать не думала так же, как ты, — муж прижал меня к себе, — Для нее самым главным было то, что дар этот не престижный. Много не заработаешь. И я понял, что заслужить ее любовь не смогу. Мне стало все равно. Я начал сбегать из дома, тайно курить легкие наркотики, выпивать, подворовывать, хулиганить. Однажды меня притащили домой пьяным. Знаешь, сколько мне было? Пятнадцать. А мать только и сказала, что знала, что ничего путного из меня не получится. Ничтожество — вот как она меня назвала. Я орал, что ее ненавижу, а потом проспался, и решил уйти куда-нибудь далеко, чтобы никогда никого не видеть. Мне тогда жить не хотелось.
Неудивительно, что он так неуверен в себе, если его так чморила мать. Сволочь! До сих пор Лоран вспоминал этот момент с болью в груди. Мне хотелось утешить мужа, поэтому как-то само собой поглаживания переросли в поцелуи, мои губы нащупали его. Едва чувствующаяся горечь отвара быстро растворилась в нашем поцелуе, сердечная боль Лорана превратилась в желание. Мы с трудом оторвались друг от друга.
— Тебе действительно не важно то, что я был вором? — немного отдышавшись, спросил Лоран.
— Не важно. Я люблю тебя таким, какой ты есть, — созналась я, — а потом, что было? Ты решил выучиться на некроманта?
— Да, решил. Мне хотелось уехать, а это была неплохая возможность, но мать не дала денег на школу. Я уж совсем отчаялся, самому такую сумму не заработать. Однако, ко мне пришел отец и сказал, что оплатил обучение на год вперед, — руки Лорана гладили меня по спине, я склонила голову на его плечо.
— И мать ничего по этому поводу не сделала?
— Мать не обрадовалась. Не сказать, что мы жили бедно, но лишних денег не водилось. А тут оплата обучения за год. Я благодарен папе. Мать он никогда не любил, но меня поддерживал.
— Погоди, — перебила я, — мне Амран рассказывал, что браки одобряет богиня, и бывает, что благословение не дается.
— Да, все правильно. В нашей семье, как раз такой брак. Просто по договоренности, капиталы матери и двух моих отцов объединили в один. Они несколько раз ходили в храм, но благословения так и не добились. Тем не менее, всем мама говорила, что Орния одобрила их брак. Сам я случайно узнал, что на самом деле благословения не было, да и не могло быть. Отцы не любили мать, а мама, кажется, только себя и любила.
Вот это свекровь, прости господи! Мамаша, елы-палы.
— А дальше все просто. Мне понравилось учиться. Я окончил школу шести стихий, перешел в академию, потом закончил ее с отличием, — продолжал Лоран, — Отец смог оплатить только три года моей учебы: два в школе, и год в академии, потом я стал зарабатывать сам. Еще стипендию выбил. Итрис тогда мне здорово помог. Семь лет в академии работал и учился без выходных.
Наверное, Лоран вспоминал, как Патария вручила ему баронство. На его лице обозначилась улыбка, по чувствам словно подул приятный ветерок.
— Все это время с матерью я почти не общался, только с братьями и младшей сестрой, — Лоран нахмурился, улыбка исчезла, — но после того, как я получил титул, мать явилась ко мне. У нас с ней состоялся очень неприятный разговор. Она давно мечтала стать аристократкой, поэтому потребовала принять ее в род.
— Вот это наглость! — не удержалась я, — когда ты хотел учиться, она отказалась оплачивать обучение и знать тебя не хотела, а когда ты с помощью своего дара, который она называла никчемным, пробился в люди, нарисовалась с требованиями!
— Да, неприятная была сцена, — поморщился Лоран. — Побратимы видели. Потом она несколько раз отлавливала меня, пыталась давить, уговаривать, утверждала, что раскаивается в том, что погорячилась, но я даже видеть ее не хотел. Сейчас она уже немолода, может, надо помириться, но я видеть ее не хочу. Возможно, потом, когда ее не станет, я буду жалеть об этом, но не сейчас.
Такое признание выбило меня из колеи. Я не знала, что сказать, как утешить мужа.
— Знаешь, Лоран, это не ты должен искать примирения, а она. Если сам придешь к ней мириться, то она решит, что на тебя можно давить, или на меня через тебя. Ты уверен, что тебе это надо? — внутри меня грызло неприятное чувство, потому что я вроде бы препятствовала примирению матери и сына, но при таком раскладе понятно, что свекровь начнет использовать Лорана, — Знаешь, а вот с твоим отцом я хотела бы познакомиться.
— Если бы отец тогда не нашел денег, страшно представить, что бы было, — поделился муж.
Мы еще некоторое время сидели на диване разговаривали, а потом целовались. Я попросила Лорана рассказать о даре некромантии, когда и как он проявляется. Отец Алии — Итрис — неслабый некромант, надо быть готовой к неожиданностям.
Через полчаса вонючее варево остыло до нужной температуры, Лоран продолжил работу, а я убежала гулять с Алией.
Две недели прошли без каких-то изменений. Разве что время от времени мне приходилось выдерживать атаки обеспокоенных мужей. Чего стоил только Амран, храбро приготовившийся соблюдать целибат, пока ребенок не родился. Все мои заверения о том, что Раинель разрешил, прошли мимо мозга. Пришлось соблазнять собственного мужа, он держался до последнего.
Утром, выйдя из душа, застала его в позе роденовского мыслителя. Амран вздыхал и на полном серьезе мучился чувством вины, поэтому я сразу начала просить у него прощение за то, что ночью зверски его изнасиловала. Ну, на самом деле, примерно так и было. Просто со стороны, наверное, очень смешно смотрелось. Мы все же с ним договорились, что если во время секса я почувствую боль, то сразу покажусь Раинелю.
К слову, о Раине. Эльф явно что-то недоговаривал. Например, он стал часто закрываться от меня блоками, особенно по ночам. Ходил хмурый по утрам, как будто бы не высыпался.