Кольцевой разлом
Шрифт:
– Витя, милый, прекрати, я больше не могу на это смотреть!
– Не можешь - не смотри,- резко произнес Корсаков.
– А ребятам не помешает. Особенно тем, кто захотел красивой жизни и потому явился сюда без приглашения.
– Виктор, ты что думаешь, мы дураки и ничего не понимаем?- обиженно спросил Алексей.
– К чему этот воспитательный просмотр?
– Просто понимать мало,- возразил Корсаков.
– Чтобы понять по-настоящему, надо посмотреть. Имей в виду: вы еще не чувствуете, как все это пахнет, вы не пережили того страха, который пережили они там, под землей. Вы хоть
Из темноты вынесли обгорелого мертвеца - руки его были подняты в "позе боксера", широко разинутый рот скалился на черном лице двумя рядами ослепительно белых зубов. Альбина приглушенно вскрикнула и унеслась в соседнюю комнату. Там она спугнула капитана Ищенко, под шумок наливавшего себе в чай коньяку. Восставшие соблюдали в своей среде "сухой закон", хорошо понимая его необходимость среди разливанного моря дармового алкоголя, однако капитан позволял себе порой нарушать это установление, ссылаясь на свои годы и житейскую мудрость. В любом случае ему не хотелось бы, чтобы командир увидел, как он доит секретную бутылочку. Капитан рефлекторно дернулся к шкафу, но, увидав Альбину, решил сделать вид, будто ничего особенного не происходит, и с суровым лицом долил чашку коньяком доверху. Он хотел было поставить бутылку на место, но Альбина налетела на него, как вихрь, и со словами:"Это просто садизм какой-то!" выхватила у него бутылку и сделала несколько огромных глотков из горлышка. Капитан в ужасе издал невнятный сдавленный звук, но было уже поздно - скрыть недостачу коньяка не представлялось возможным. После недолгого размышления Ищенко захлопотал вокруг гостьи:
– Присаживайтесь! Это Федорыч вас расстроил? Да, не привык он с дамами общаться... Вот, выпейте чайку - хороший, с коньячком...
Когда Альбина пригубила чаю, капитан со спокойной совестью вышел в соседнюю комнату и с укором обратился к Корсакову:
– Что ж ты, Федорыч, девушку так разволновал? Я ей дал сперва коньячку выпить, а теперь налил ей чаю с коньячком.
Уловив недоверие в глазах Корсакова, капитан возмутился:
– Если не веришь, можешь сам ее спросить. Вот она сидит и пьет чай с коньяком. Чего мне врать-то?
Корсаков только махнул рукой и обратился к музыкантам, вперившим взгляды в экран телевизора:
– Ну посудите сами, могу я бросить вас в такую мясорубку? У вас другая стезя в этой жизни. Уж если вам приспичило повоевать, ищите сами оружие и сами воюйте, чтобы только я о ваших затеях ничего не знал. Я вам в этом деле намерен не помогать, а только мешать.
Алексей с трудом оторвался от созерцания мертвецов, уложенных в длинный ряд вдоль всего подвала, и спросил:
– И что, всех, кто хотел прорваться в Центр, так под землей и перебили?
– Ну почему, не всех,- ответил Корсаков.
– Один отряд сумел пробиться назад, хотя и с потерями. Ну и многие ранеными попали в плен. Мы их отправим назад через Кольцо - нам и со своими ранеными хлопот хватает. Ну так что, едете вы обратно?
– Послушай, Виктор, мы искренне хотим вас поддержать,- серьезно сказал Саша.
– Неужели поддержку ты понимаешь только как
– Это другое дело,- после краткого раздумья ответил Корсаков.
– Я вас могу отправить прямо сейчас к некоему господину Мечникову - он у нас отвечает за радиовещание. Человек он веселый, так что, думаю, вы с ним сработаетесь. А ваши кассеты у вас с собой есть? Вот и хорошо - заведите там что-нибудь повеселее, пусть все знают, что у нас отличное настроение. Да и для вас это будет неплохая реклама.
– А жить-то мы где будем?- осторожно спросил Алексей, видимо, боясь показаться назойливым.
– Если хотите, можете расположиться в гостинице - я распоряжусь. Если хотите - можете прямо здесь: у нас здесь есть апартаменты. Но у меня под боком прошу не сидеть: приехали работать, так работайте.
– Ну, перестали вы этот ужас смотреть?- спросила Альбина, появляясь на пороге комнаты. Корсаков выключил видеомагнитофон, и экран наконец перестал неудержимо притягивать взгляды гостей.
_ Альбина, мы едем обрабатывать общественное мнение в интересах вот этого прекрасного человека,- показал на Корсакова Алексей.
– Ты с нами?
– Ну вот еще,- фыркнула Альбина.
– Зачем я там нужна? А здесь я похозяйничаю, наведу порядок, и вообще... Вообще им тут женской руки не хватает.
– Если женщин послушать, так везде женской руки не хватает,- съязвил Корсаков.
– Везде, где им хочется остаться.
– Я могу и уйти,- прищурилась Альбина. Корсаков с притворным испугом возразил:
– Ну что ты, как можно? Конечно, оставайся.
– Оставайся, но постарайся быть полезной,- подхватил Алексей.
– Не стой у человека над душой, у него и без тебя много хлопот - как бы что взорвать, то да се... Жизнь террориста не сахар. Приехала, так работай, чтоб мы с Александром не краснели за тебя.
– Альбина, твои друзья - полные негодяи,- заметил Корсаков. Он хотел было приказать Ищенко сопроводить музыкантов на радиостанцию, но перспектива остаться один на один с Альбиной его смутила. Он взял со стола сотовый телефон, отдал необходимые распоряжения шоферу, после чего сообщил музыкантам: - Машина вас ждет.
– Прекрасно... Альбина, я очень надеюсь на тебя,- сделав страшные глаза, сказал Алексей.
– Главное, чтоб не было этого, как его... секса, вот. Чтоб грубой эротики тоже не было...
– Нет, эротика имеет право на существование,- возразил Александр, которого Альбина уже выталкивала на лестничную клетку.
– Но очень важно, чтобы она не переходила в порнографию. Альбина, ты знаешь, где
грань между эротикой и порнографией?
– Вы уйдете или нет?- рассвирепела Альбина. Когда за гостями захлопнулась дверь, она спросила: - Интересно,а как вы здесь питаетесь?
– Ну вот, начинается,- простонал Корсаков.
– Хорошо питаемся, с голоду не пухнем. Правда, капитан?