Колчаковщина (сборник)
Шрифт:
Человек ласково улыбнулся Димитрию:
— Молочка захотели купить?
— Да, молока попить захотелось.
Вместе с толпой Киселев сошел на берег. Пошел между рядами торгующих всякой всячиной баб. Френч ни на минуту не отставал. Так и шли — впереди Димитрий, за ним Френч. Киселев переходил от одной бабы к другой, пробовал молоко, торговал, — вел время. Человек во френче шел шаг за шагом.
Второй свисток.
Френч забеспокоился.
— Опоздаем!
Киселев засмеялся:
— Ну, куда торопиться, мне еще не
Стал расплачиваться за молоко, нарочно протянул бабе крупную бумажку.
Баба затужилась.
— Ах ты, господи, никак я тебе и сдачу-то не насбираю!
Френч услужливо выхватил из кармана бумажник.
— Я вам дам мелочь, пожалуйста.
Димитрий отказался.
— Нет, спасибо, мне все равно разменять надо.
С парохода подали третий свисток.
— Скорее, опоздаем!
Киселев протянул Френчу чайник с молоком.
— Возьмите молоко, бегите, я сдачу возьму.
Человек торопливо схватил чайник и побежал. Киселев получил сдачу и не спеша стал складывать деньги в бумажник.
Матросы убирали сходни.
— Скорее, скорее, уходим! — волновался Френч. — Да погодите вы убирать сходни, человек на берегу.
— Ждать всякого будем. Не мешай!
Матросы грубо отсунули Френча. Тот размахивал чайником, из чайника лилось молоко.
— Капитан, капитан, остановите пароход, человек остался!
Капитан спокойно командовал:
— Ти-ха-ай!
Медленно захлопали плицы. Зашумела под колесами вода.
На, верхней палубе стоял Максим. Под пушистыми усами дрожала радостная улыбка.
«Ушел! Молодец!»
Внизу в отчаянии метался Френч.
— Капитан, капитан, именем закона…
Вдруг человек далеко отбросил чайник с молоком и с размаху прыгнул в воду.
Димитрий быстро шел вдоль берега.
Подавлял в себе радость, но внутри неудержимо клокотало.
«Ушел! Ушел!»
Лихорадочно работала мысль, — как быть, что делать дальше? Ясно, что по всем пристаням сообщат немедленно и пробираться вверх по Оби было бы безумием.
Село осталось позади. Пошел несколько тише, — надольше хватит сил.
Вдруг услыхал сзади быстрые шаги.
— Эй, господин, постойте!
Что за черт, голос человека во френче. Димитрий продолжал идти дальше.
Человек настигал.
— Постойте!
Киселев остановился.
— Что надо?
— Куда вы?
— Тебе какое дело?
Киселев решительно повернулся и быстро зашагал вперед. Видел, что человек один, и решил завлечь его подальше от села.
— Нет, вы постойте, я вам хочу что-то сказать!
Френч схватил Димитрия за рукав, а правую руку сунул себе в карман.
— Пойдемте со мной!
Резким движением Димитрий вырвал руку и со страшной силой ударил ногой человека в живот.
Человек упал.
Прыжком дикого таежного зверя бросился на упавшего, впился ему в горло железными пальцами. Человек захрипел, задергал ногами. Киселев наступил ему коленом на грудь, крепче и крепче сдавливаются пальцы вокруг тонкой жилистой шеи человека. Человек перестал хрипеть, страшно блеснул в темноте огромными белками вытаращенных глаз, дернулся еще раз и стих.
Киселев продолжал сдавливать железное кольцо пальцев вокруг горла человека, и в его душе не было ничего, кроме животного чувства самосохранения…
С трудом разжал пальцы, опустился на землю возле неподвижно распростертого человека и глубоко вздохнул. Во всем теле почувствовал вдруг невероятную слабость, дрожали ноги, судорогой кололо пальцы. Знал, что надо кончать, но не было сил подняться…
А внутри беспокойная мысль настойчиво приказывала:
«Скорей, скорей!»
Киселев поднялся, нащупал во внутреннем кармане шпиона бумажник и переложил его к себе. Из другого кармана вынул револьвер. С чувством глубокого физического отвращения взял человека за ноги, подтащил к берегу и столкнул в воду. Внизу раздался плеск. С берега с тихим шуршаньем посыпались комья земли.
Тихо.
Димитрий нагнулся над обрывом, — во все стороны от берега расходились широкие круги…
Долго сидел на берегу, ни о чем не думая. Потом встал, выбрал пологий спуск, сошел к реке, освежил холодной водой лицо и голову.
Занималась заря…
На рассвете Киселев вернулся в село весь мокрый, в грязи, без фуражки. Прошел в волостное земство, потребовал председателя. Волостной сторож, удивленный необычайным видом неизвестного человека, бросился исполнять приказание. Председатель быстро явился.
— Я из контрразведки, — строго сказал Киселев. — Вчера с парохода на вашей пристани убежал большевик, я его преследовал. Немедленно мне лошадь, он далеко не уйдет.
Димитрий вынул бумажник, взятый у шпиона, и полез за документами.
Председатель не стал смотреть.
— Я знаю. Вы вчера с парохода прыгнули.
Димитрий с улыбкой осмотрел себя с ног до головы, широко развел руками.
— Видите, весь мокрый. Надо переменить одежду, пока седлают лошадь.
Через десять минут Димитрий, переодетый в сухое платье, вышел из волости. Распрощался с председателем за руку.
— Догоню, никуда не уйдет.
— Може, вам людей дать, поспособнее бы было.
— Нет, не надо, один справлюсь.
Вскочил на оседланную лошадь, взмахнул плеткой, радостно гикнул:
— Вперед!
Из-за леса с ласковой улыбкой показалось солнце.
Глава четвертая
Потоки
В широких берегах мутно плещется Обь. На той стороне, за темной просекой таежного леса, синеют горы.
Сегодня праздничный день. На Сизовской пристани шумливая разноцветная толпа ждет снизу пароход.