Кольцо Фрейи
Шрифт:
– Отведешь меня туда.
– Как прикажешь, конунг.
Харальд взял с собой пять человек из дружины – самых надежных, тех, кто не растеряется, даже если ведьма на глазах превратится в волчицу, но и не станет потом болтать. Кетиль служил проводником. Харальд давно не был в ельнике – кажется, с того осеннего вечера, когда много лет назад увязался за старшей сестрой. За двадцать лет без малого местность изменилась: лес наступал, тропки зарастали, одно хорошо, что болото подсохло. Удивительно было, как Кетиль
Внезапно открылась поляна, и Харальд вздрогнул. Стоячие камни ничуть не изменились, да и что им сделается? Вокруг и между ними росла трава, не похоже было, чтобы кто-то посещал это место.
Хирдманы в изумлении молчали: в округе имелось немало священных мест, в том числе каменных выкладок, где приносили жертвы, но об этом круге никто не знал.
– Там дальше начинается тропа получше. – Кетиль махнул рукой вперед. – Видно, она от своего дома часто сюда ходила, хотя трава в последнее время поднялась.
Они обогнули круг из камней, стараясь не приближаться к валунам, и с другой стороны действительно обнаружили довольно заметную тропинку – узкую, как ремешок, вытоптанную ногами всего одной женщины.
Дальше вновь пришлось идти через лес. Здесь стоял старый ельник, толстые буро-черные стволы уходили ввысь, земля была рыжей от старой хвои, а лапник смыкался, почти не пропуская свет. Часто попадались большие валуны.
– Вон он, ее дом. – Кетиль остановился. – Видишь, конунг?
Харальд взглянул, куда он показывает, но не сразу различил зеленую крышу, поросшую мхом, среди таких же замшелых валунов.
Дальше двинулись тихо, будто на зверя. Хирдманы держали наготове копья, точно шли на медведя, но не менее каждый надеялся на палочку или косточку с защитными рунами, спрятанную под рубаху.
Харальд знаком велел своим людям окружить домик. Сам он с Кетилем и Арне подошел со стороны двери. И вздрогнул, застыл на месте, будто наткнулся на стену. Перед ним был домик из его детского сна – маленький, из почерневших толстых плах, наполовину вросший в землю, с ярко-зеленой от мха и травы крышей. Только во сне дверь была распахнута и внутри пылал огонь, а сейчас она стояла закрытой.
Давний ужас всплыл из глубин памяти, показалось даже, что он, Харальд, провалился в прошлое и вновь стал семилетним мальчиком. Напрасно он столько лет думал, что победил тот страх, что ведьмы нет и ему ничто не угрожает. Ведьмы давно не было, но ее чары жили. Они жили в этом лесу, в этой избушке… в его душе. Они только заснули, приглушенные защитной ворожбой, но теперь пробудились и властно заявили о себе. Почти двадцать лет они ждали здесь, сторожили, когда он вновь появится. И он должен был появиться рано или поздно.
Стиснув зубы, Харальд изо всех сил он старался не показать своих чувств. Он уже давно не мальчик, он мужчина, а мужчина умеет идти навстречу своему страху и одолевать его.
– Я пойду первым, если хочешь, конунг, – невозмутимо предложил Кетиль. Не похоже было, чтобы нищий сколько-то боялся.
– И-иди. – Харальд кивнул.
Кетиль похромал к двери. Харальд и Арне ждали поодаль. Бродяга толкнул дверь, потом налег на нее – она не была заперта, но открылась с трудом. Нищий заглянул внутрь, потом обернулся.
– Здесь никого нет, конунг.
Харальд подошел и заставил себя заглянуть в домик. И отпрянул. Внутри не было ступенек и пола – прямо за порогом зияла яма, та самая, четырехугольная, в которую он провалился без малого двадцать лет назад. И до сих пор не выбрался по-настоящему, как оказалось.
– Стой! – Он безотчетно схватил Кетиля за лоскутный рукав. – Куда ты лезешь? Там же яма!
– Яма, конунг? – Кетиль обернулся, его перекошенное лицо выражало удивление. – Какая яма?
– За порогом. Там нет пола, там провал, ты что, не видишь?
– Не может быть. Разве ты тоже видишь яму? – Нищий обернулся к Арне.
Арне, плотный рослый мужчина, ровесник Харальда, с намечающейся лысиной и брюшком, что не мешало ему проявлять силу и ловкость, подошел ближе и тоже вгляделся.
– Нет… конунг, я вижу обычный земляной пол. Где ты видишь яму? Там, дальше?
– Да нет же! Прямо за порогом!
– А давай мы проверим! – Кетиль взял у Арне копье и, вытянув его наконечником вперед, пощупал за порогом.
Харальд видел, что наконечник упирается во что-то, а вовсе не проваливается.
– Там твердая земля. Попробуй сам, конунг. – Кетиль передал ему копье.
Харальд пощупал землю за порогом и убедился, что ямы нет. Сейчас он и сам видел землю – обычную утоптанную землю, немного рыжей хвои, залетевшей снаружи.
И все же что-то было не так. В ельнике стояла тишина, будто сам лес затаил дыхание и ждал, что будет. Сумрачный свет, влажный воздух, насыщенный испарениями близкого болота, делал это место частью особого мира, куда обычным людям лучше не соваться.
Пересилив себя, Харальд сделал шаг вперед, с копьем в руке встал на порог и заглянул вниз.
Сначала он увидел землю. А потом она вдруг разверзлась, открыв черную пустоту. А потом внизу, на непонятной глубине, появилось лицо… черное лицо с расплывчатыми чертами… череп с пустыми глазницами – тот самый, что наклонялся над ямой, когда он, Харальд, лежал на дне… и это лицо ухмылялось, будто подстроило ловушку и дождалось, когда в нее попалась добыча!
Харальд отшатнулся. Но яма и черное лицо по-прежнему стояли перед глазами, голова кружилась, ему было трудно дышать – тяжесть земли давила на грудь.