Кольцо Харона
Шрифт:
Наблюдатель знал: если луч направится к нему, он должен будет ответить, откликнуться.
Его охватило нечто похожее на смесь волнения и страха. Сейсмографы по всей Луне отразили эту вспышку чувства.
Наблюдатель хотел верить, что его звездный час наступает. Ему было одиноко, он стремился возобновить связь с внешней Вселенной, страстно желал начать новый этап своего существования. Он стал готовиться к приему луча, приводя в действие долго дремавшие подсистемы. Он подпитался резервной энергией, чтобы во всеоружии встретить то близкое уже мгновение, когда луч коснется его.
Вольф
Положение требовало быстрого ответа. Вольф Бернхардт выслушал переданное с Плутона предварительное уведомление об эксперименте, и этого было достаточно. «Другие на его месте мешкали бы в нерешительности, — с гордостью подумал он. — Но не Herr Doktor [4] Бернхардт».
4
господин доктор (нем.)
Первое сообщение о том, что открыт способ получения мощных гравитационных полей, пришло с Титана «четверть часа назад. Вольф взглянул на часы. До выхода осталось пять минут. Уйма времени. Хорошо, что он живет так близко от Главной диспетчерской.
В ванной комнате он оправил рубашку и стал разглядывать себя в зеркале. На него смотрел Herr Doktor Вольф Бернхардт, тридцати лет от роду, честолюбивый и решительный, с яркими голубыми глазами, зачесанными назад с высокого лба белокурыми волосами и немного выступающим вперед острым подбородком. На нем костюм с иголочки: светлая зеленовато-голубая ткань оттеняет легкий румянец лица. Гладкая кожа пышет здоровьем. Он провел рукой по щекам. Выбрит безукоризненно. Никто бы не догадался, что пятнадцать минут назад он в помятой одежде дремал за приборной доской дежурного. Теперь он был готов выйти в свет.
Вольф Бернхардт не мог оторваться от зеркала. Да, такое лицо заслуживает того, чтобы его обладатель вошел в историю. 1:25 ночи по местному времени, но он энергичен и свеж. И это самое главное. Сегодня ночью, сейчас он будет разговаривать с учеными, находящимися на Плутоне; может быть, его слова передадут и на другие внеземные станции. Но уже завтра Земля увидит записи этих переговоров в программах новостей. Журналистам понадобится сведущий человек, специалист, находящийся здесь, рядом с ними, а не на другом конце Системы, в нескольких световых часах отсюда.
И этим человеком будет он, Вольф Бернхардт, ученый с острым, живым умом, разбирающийся во всех тонкостях этого эксперимента. Нужны цифры? Пожалуйста, они у него под рукой. В прямом смысле под рукой, потому что компьютер выдаст ему любые сведения в области гравитации. А за толковым комментарием дело не станет, вот только нужно как следует потрудиться над базами данных.
Вольф Бернхардт все запомнит, подготовится как следует — игра стоит свеч. Он долго ждал этой минуты. Звездный час его жизни пробил.
На следующее утро Сондра, как сомнамбула, двигалась по закусочной. Она спала всего четыре часа и соображала довольно туго. В углу до неприличия выспавшаяся, полная сил Уэблинг с аппетитом уплетала фруктовый салат.
«А вот и Уэблинг, — заторможенно думала Сондра. — Учитывая то, что мы уже натворили, может быть, пора превратить потенциального врага в друга. Пора во всем признаться». Уэблинг легко воодушевлялась. Если Сондре удастся увлечь-ее замыслом мощного гразера, то отразить нападение Рафаэля будет намного легче. Надо вовлечь в эту игру Уэблинг и перетянуть на свою сторону.
Сондра взяла завтрак, большую чашку кофе и поплелась к столу Уэблинг, пытаясь сообразить, сколько сейчас времени. Сделать это ей удалось с трудом. Приблизительно через двадцать минут на Плутон придет первое ответное сообщение — с Титана. Ларри, наверное, уже в обсерватории — обычно послания из Внутренней системы ожидали там.
Главный щит связи соединялся со стеклянным куполом, так что любое полученное Станцией служебное сообщение автоматически проходило через обсерваторию. Первая утренняя смена в компьютерном центре, должно быть, уже видела отчеты о проведенных ночью экспериментах. Считалось, что эти отчеты не подлежат разглашению, но формального запрета почти никто не придерживался, к тому же многие со скуки не прочь были посплетничать. Вероятно, слухи уже ходят, по крайней мере среди младшего персонала, а может быть, поднялись и выше — ближе к ушам Уэблинг и Рафаэля. Сондра заметила, что когда она вошла в закусочную, к ней повернулось несколько лиц, на которых было написано явное любопытство. Впрочем, с недосыпу это могло и просто померещиться.
В любом случае, как только придет сообщение с Титана, слухи обретут реальную почву, и тогда начнется столпотворение. После этого привлекать Уэблинг на свою сторону будет уже поздно.
Как бы недипломатичнее рассказать Уэблинг об измененной методике опыта и заинтересовать ее возможными результатами, прежде чем придет сообщение и Рафаэль обо всем узнает? Ну, попытка не пытка. Сондра подошла к столу Уэблинг.
— Доброе утро, доктор Уэблинг! — изо всех сил изображая бодрость, сказала Сондра.
— А, доброе утро, Сондра, я не думала, что вы так рано встанете, — как всегда, немного визгливо ответила Уэблинг. — Как поработали сегодня ночью?
— Очень хорошо. В самом деле очень хорошо, — сказала Сондра. — Но, боюсь, мне надо вам кое в чем признаться.
Уэблинг, наслаждавшаяся в этот момент ломтиком грейпфрута, подняла голову и вопросительно посмотрела на Сондру.
— Продолжайте, — осторожно произнесла она.
Пытаясь сдержать волнение, Сондра начала говорить; она надеялась, что Ларри поймет политическую необходимость временно приуменьшить его роль в эксперименте. В интересах дела требовалось внести несколько довольно грубых поправок.
— Сегодня ночью мне вдруг пришла в голову одна мысль, и я несколько изменила начальные данные для гразера. Разумеется, это никак не отразилось на выполнении основных задач опыта. Но, наверно, перед тем, как что-то менять, надо было вас разбудить. Просто меня осенило так неожиданно, а времени оставалось так мало. Ведь время работы с Кольцом строго ограниченно, и я боялась не успеть провести испытание. Кажется, ваш опыт увенчался ошеломляющим успехом. — Она взглянула на часы. — Скоро придет первый ответ с Титана.