Кольцо Харона
Шрифт:
Недоуменное выражение лица Уэблинг свидетельствовало о том, что она давно забыла о своих правах ведущего ученого. Сотрудники Станции привыкли к тому, что вся власть находится в руках Рафаэля, и о формальном распределении обязанностей уже никто не помнил. Сондра заметила, как Рафаэль быстро посмотрел на Уэблинг. По его короткому беспокойному взгляду Сондра поняла, что победила. Она нашла в броне Рафаэля уязвимое место. Самодур, не подчиняющийся никаким правилам, пытается самодурствовать, ссылаясь на правила и в надежде на то, что их просто не знают.
— Но, может быть, я неправильно поняла? И у вас есть право руководить научной работой мистера Чао? Возможно,
Рафаэль раскрыл было рот, но, не сказав ни слова, снова закрыл его. Ответила доктор Уэблинг.
— Разумеется, я не уступала своих полномочий ни доктору Рафаэлю, ни кому бы то ни было другому. Но это не извиняет вашу наглость, доктор Бергхофф. — Уэблинг повернулась и обратилась к Рафаэлю. — Оставим это, Саймон; соответствует это правилам или нет, но данные мистера Чао, кажется, верны. Не стоит с порога отвергать такую многообещающую заявку из-за некоторого несоблюдения научного этикета. Ответ с Титана вот-вот придет. Мне сдается, что сейчас мы получим либо подтверждение, либо опровержение, которое станет объективной оценкой работы мистера Чао, не правда ли?
«Так его, обухом по голове, — весело подумала Сондра, — старого козла в присутствии всего коллектива предала его главная союзница». Ларри как будто хотел что-то сказать, но Сондра пнула его ногой под столом. Сейчас не стоит приканчивать Рафаэля. Пускай помучается.
У Рафаэля уже не было времени переломить ход психологической игры в свою пользу. Раздались низкие гудки, звук шел как будто отовсюду. Сондра не сразу сообразила, что это гудит ее собственный карманный компьютер, предупреждая о поступлении сообщения на ее имя. Кроме того, гудели компьютеры Ларри, Уэблинг и Рафаэля.
Титан! Сондра вынула компьютер из висящей у нее на поясе сумочки и нажала на кнопку «Чтение сообщений».
Экран прояснился и высветил текст послания. Сондра стала читать сообщение, опережая Уэблинг, которая встала и торжественно зачитывала его вслух всему персоналу.
«ОТПРАВИТЕЛЬ: ЦЕНТР СВЯЗИ СТАНЦИИ НА ТИТАНЕ, СВЕРХСРОЧНО, ЛИЧНО В РУКИ.
АДРЕСАТ: РАФАЭЛЬ, УЭБЛИНГ, БЕРГХОФФ, ЧАО.
ТЕКСТ СООБЩЕНИЯ: СТАНЦИЯ НА ТИТАНЕ, ФИЗИЧЕСКИЙ ИНСТИТУТ ИМЕНИ САХАРОВА ОТВЕЧАЕТ СТАНЦИИ ГРАВИТАЦИОННЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ НА ПЛУТОНЕ. ГОРЯЧО ПОЗДРАВЛЯЕМ РАФАЭЛЯ И ВСЕХ УЧАСТНИКОВ ЭКСПЕРИМЕНТА. НЕВЕРОЯТНО! В СООТВЕТСТВИИ С ВАШИМ УВЕДОМЛЕНИЕМ О ПРОВЕДЕНИИ ОПЫТА ГРАВИТАЦИОННЫЕ ДАТЧИКИ ЗАРЕГИСТРИРОВАЛИ С МИНИМАЛЬНОЙ ПОГРЕШНОСТЬЮ ПРИЕМ ГРАВИТАЦИОННЫХ ИМПУЛЬСОВ НЕБЫВАЛОЙ МОЩНОСТИ. ДЛЯ НАС БОЛЬШАЯ ЧЕСТЬ ПЕРВЫМИ ПОЗДРАВИТЬ ВАШУ ЛАБОРАТОРИЮ С ЭТИМ ВЕЛИКИМ ДОСТИЖЕНИЕМ. МЫ ОБРАБАТЫВАЕМ ДАННЫЕ ДЛЯ ПРЕДВАРИТЕЛЬНОГО ПОДРОБНОГО АНАЛИЗА И ПЕРЕДАДИМ ИХ ВАМ СРАЗУ ПО ЗАВЕРШЕНИИ РАБОТЫ. ЭТО ОТКРЫТИЕ ПЕРВОСТЕПЕННОЙ ВАЖНОСТИ. МЫ ПОДНИМАЕМ РЮМКИ С НАСТОЯЩЕЙ «СТОЛИЧНОЙ» И ПЬЕМ ЗА ВАШЕ ЗДОРОВЬЕ. МОЛОДЕЦ, САЙМОН. С НАИЛУЧШИМИ ПОЖЕЛАНИЯМИ, ДИРЕКТОР М.К.ПОПОЛОВ. КОНЕЦ СООБЩЕНИЯ».
Раздался оглушительный взрыв аплодисментов, человек десять подбежали к Ларри пожать руку. Сондра не могла сдержать ехидной улыбки: «Вот уж поистине „молодец, Саймон“! Директор Пополов решил, что Саймон Рафаэль руководил проведением опыта, в действительности же доктор всеми силами старался ему помешать. Ну и пусть, сотрудники-то Станции понимают, кто заслуживает поздравлений, от них правду не утаишь». Сондра видела, как растет кольцо улыбающихся людей вокруг Ларри. «Молодец, Саймон». Сондра посмотрела туда, где стоял Рафаэль, и не увидела его. Она перевела взгляд на дверь — пользуясь тем, что всеобщее внимание направлено на Ларри, директор, чтобы избежать унижения, потихоньку выскальзывал из комнаты. На какое-то очень короткое мгновение Сондре стало его жаль.
Затем толпа поглотила ее и увлекла в вертящийся вокруг Ларри людской водоворот. Смущенный, покрасневший, взволнованный, он принимал поздравления сослуживцев — среди них были и те, кто всего несколько часов назад публично называл его лжецом. Со всех сторон сыпались вопросы. Каждый вытащил свой карманный компьютер и пытался подключиться к данным Ларри, хранящимся в центральной вычислительной машине. Система связи с ней на минуту отключилась, перегруженная слишком большим количеством запросов. Тогда Ларри воспользовался собственным компьютером, которому подчинялись интересующие сейчас людей массивы и банки данных.
Ларри изнемогал от напряжения. Гордость, волнение, обычная неловкость на людях, боязнь предполагаемых действий Рафаэля — все эти чувства и многое другое смешались в его душе, а тут еще наседали с бесконечными вопросами ученые во главе с Уэблинг. Но все-таки главным ощущением было торжество, величие сегодняшнего события.
Кто-то (Ларри показалось, что это Эрнандес, эксперт по микронавигации) совал ему под нос свой компьютер и просил объяснить воспроизведенный на экране график последовательности технологических операций. Ларри принялся разбираться в графике. Его ответы вызвали следующие вопросы, и вновь разгорелся нешуточный спор. Было слишком много вариантов, слишком много теорий.
В какую-то секунду все почувствовали, что объяснения будут яснее рядом с экранами, счетчиками и ручками управления, и толпа двинулась из обсерватории в Главную диспетчерскую Кольца. Впоследствии Ларри не помнил, как он туда попал.
Оказавшись в диспетчерской перед кнопками, шкалами и приборами, сотрудники Станции повели себя строже и спокойнее. Голоса притихли, люди перестали перебивать друг друга.
Комната была маленькая, а людей набилось как сельдей в бочке. Экологическая система работала на пределе, воздух стал горячим и спертым. Никто не обращал на это ни малейшего внимания, слишком уж все были увлечены анализом эксперимента. Духота, напротив, даже подчеркивала драматизм и торжественность происходящего. Ларри оперся о спинку кресла и устроил импровизированный семинар.
Страсти понемногу уступали место спокойному обсуждению, но тут пришло следующее сообщение — со Станции на Ганимеде. Оно было еще восторженнее, чем ответ с Титана. Потом снова подключился Титан с подробным отчетом, и тут всеобщее воодушевление, казалось, уже достигшее предела, удвоилось.
А когда пришел полный отчет с Ганимеда, то, вкупе с предыдущим отчетом Титана, получился материал для серьезной работы. Раньше была точно известна лишь исходная мощность посланного луча, теперь же к ней добавились его характеристики еще в двух точках пространства — при прохождении Титана и Ганимеда. То есть динамическая картина изменения лучевых характеристик стала более или менее ясна.
Данные не только подтвердили, что гравитационный луч Ларри существует, но и сообщили много нового о природе самой гравитации, о поведении луча в пространстве-времени, о веществе и гравитационных полях, сквозь которые и рядом с которыми он проходил, и о взаимозависимости его показателей от скорости встреченных им в пространстве объектов. Эрнандес сразу доказал, что гравитационные волны подвержены эффекту Допплера. Ничего удивительного: теория так и предсказывала, но впервые это было установлено и подтверждено экспериментально.