Кольцо княгини Амондиран
Шрифт:
Стефан слушал Тину и на его лице сама собой расплывалась счастливая улыбка. Ему не дали от ворот поворот, а значит, всё ещё может быть хорошо.
Лина оказалась права: примерно через два часа имперцы стали по одному приходить в себя. Первым очухался Мирон Лещ, но он еще не успел сообразить, что случилось, как его окликнул один из солдат:
— Эй, командир, я что-то не понял: что с ребятами?
Наблюдавшая за их пробуждением Тина ткнула в бок уютно устроившегося рядом Стефана:
— Смотри, смотри, что сейчас будет! Интересно, как
— Ты думаешь? — усомнился Стефан.
В университете он изучал стазис в качестве заклинания для хранения продуктов и плохо себе представлял, как он действует на живые объекты.
Тина уверенно подтвердила свои предположения. Она из учебного курса почерпнула не больше него, зато однажды по ошибке испытала действие стазиса на собственной шкуре. Во время практики пострадали трое студентов, она взялась их исцелять, а руководитель по невниманию погрузил и пациентов и целительницу в стазис для отправки в университетскую лечебницу. После чего целый семестр выплачивал Тине компенсацию, несмотря на то, что она даже не заметила, что с ней что-то стряслось. Ректор таким образом наказал его за ротозейство.
Так что девушка знала, о чём говорила. Солдаты один за другим приходили в себя, выдергивали застрявшие в организме иглы и собирались в кучку, чтобы обсудить происходящее. Они гудели как рой шмелей и совали друг другу под нос странные колючки, но за недостатком информации не могли придти ни к какому выводу. Сейчас их не интересовали те, за кем они так упорно гнались. Произошло что-то непонятное, угрожающее их жизням, а их парни ценили больше императорской награды.
Наконец последний из ребят включился в поток жизни. Он единственный видел, как маг выводил из строя одного за другим, но вот чем закончились его действия, не знал. Зато смог заронить в сознание Леща мысль о том, что во всем виноват проклятый Кавериско.
Рассказ о коварстве мага навел Мирона на мысль о Маркусе. Тот все время крутился рядом с Кавериско. Неужели и он ничего не знает? Он покрутил головой, но нюхача не увидел. Зато узрел на другой стороне пропасти разбитый преследуемыми лагерь.
Ребята поленились перетаскивать спящего Маркуса с места на место, да и площадка около бывшей переправы оказалась удобной. Шатры разбивать не стали, просто настелили одеял, вскипятили чай и разлеглись в надежде отдознуть.
У Дамиана было желание пообщаться с теми, кого привёл Кавериско. Теперь, после гибели мага, у них не осталось причины продолжать охоту. Скорее всего они повернут назад. А если нет? Если им даны другие указания и они будут продолжать преследование во что бы то ни стало? Идти дальше, не зная, есть на хвосте погоня, или нет, весьма опрометчивый поступок.
Надо сказать, идей Дамиана никто не разделял, но каждый охотно остался на месте исходя из своих соображений. Тина считала, что они должны дождаться, когда молодой ведьмак придёт в себя, Стефан радовался возможности побыть с ней рядом.
Дамиан валялся на одеяле между спящим Маркусом и бодрствующим Стефаном, пил чай из кружки и внимательно следил за тем, что происходило на противоположном берегу. Он ждал удобного момента чтобы вступить в переговоры.
Мрачный Ромуальд выпросил у Тины бумагу и карандаш, которые нашлись в ее саквояже, и устроился под скалой. То ли делал наброски будущей картины, то ли записывал свои музыкальные идеи… Никто этого не знал, потому что он не желал никому показывать результаты своей деятельности.
Только Лина сидела тихо и не отрываясь смотрела прямо перед собой. Сейчас, когда всё было кончено, она вдруг впала в апатию. Вроде бы всё закончилось хорошо. Она освободилась, избавилась от кошмара, который мучил ее все последние годы: живи да радуйся. Но девушка ощущала только пустоту, да еще где-то на периферии болталось чувство вины.
С чего бы? Она не сделала ничего, чтобы уничтожить Кавериско, его гибель была делом его собственных рук. Он хотел отнять чужие жизни чтобы продлить свою и поплатился за это. Но почему-то сознание своей непричастности совсем не радовало Эммелину.
После крайнего напряжения всех сил наступила реакция и она сидела. Подобрав под себя ноги, и тупо пялилась на ревущую в пропасти воду.
Даже в таком состоянии она постаралась проявить свойственный ей такт. Не стала устраиваться посреди лагеря, где ее унылый вид мог испортить всем хорошее настроение. Она выбрала местечко чуть в стороне, за большим камнем, среди зарослей горного вереска. Сидела и пыталась себя убедить, что все пошло по наилучшему сценарию и ей нечего стыдиться. Гоняла эту мысль по кругу, но картина исчезающего в пропасти Кавериско так и стояла перед глазами.
Она видела, как пришли в себя Мирон Лещ и его люди, но никак на это не отреагировала.
Зато Дамиан решил ковать железо пока горячо.
Подошел к самому краю обрыва и крикнул:
— Эй, ребята! С вами всё в порядке?
Мирон резко обернулся на голос советника и злобно спросил:
— А тебе какое дело?
— Да в общем никакого, — весело отозвался Дамиан, — Только мы тут были свидетелями что творил ваш маг после того, как загнал всех вас в стазис. Очень поучительное зрелище. Не интересуетесь?
Солдаты разом зашумели. После того, как все они усвоили, что из их жизни незаметно выпали два часа, причем сделал это Кавериско с помощью своих колючек, им для душевного равновесия требовалась жизнеспособная версия того, зачем ему это понадобилось и куда он подевался. Леща к тому же интересовала участь Маркуса. Во — первых он отвечал за всех членов своего отряда, а во — вторых где он возьмет второго такого нюхача?
Так что на ехидный вопрос советника он ответил:
— Хотелось бы знать.
Дамиан радостно потёр руки: разговор, кажется, налаживался. Теперь главное не потерять интерес противной стороны. Поэтому он начал с того, что всех зацепило:
— Пока вы хлопали ушами, любуясь на то, как горит мост, этот ваш маг Кавериско что-то вытащил из своей сумки и пошел раздавать каждому. Судя по тому, что все замирали кто в какой позе стоял, это были иглы со стазисом. Наши маги сразу определили.
— У вас их много? — поинтересовался Лещ.
Советник с гордостью ответил: