Кольцо (Кольцо Кассандры)
Шрифт:
— Тамми, это моя мама и дядя Макс.
— Рада познакомиться.
Она вежливо пожала им руки, перекинула за спину волосы и взглянула прямо Ноэлю в глаза. Казалось, мгновение между ними шел безмолвный разговор, своего рода обмен тайной информацией. Макс поймал себя на том, что улыбается. Подобный взгляд двух людей может означать только одно.
— Вы тоже учитесь на юридическом факультете, Тамара? — вежливо обратилась к ней Ариана, стараясь не выдать своего страха перед тем, что в жизнь сына вошла эта девушка. Но в девочке не было ничего
— Да, миссис Трипп.
— Да она еще младенец в юриспруденции, — поддразнил Ноэль и коснулся рукой волос девушки. — Неоперившийся птенчик.
Тамара метнула на него острый взгляд.
— Мне осталось два года до окончания, — объяснила она Максу и Ариане. — А Ноэль сегодня просто лопается от важности.
Она говорила так, словно они все были давным-давно знакомы, и еще так, словно Ноэль больше принадлежал ей, а не им. Ариана поняла намек и улыбнулась:
— Думаю, сегодня особенный день, Тамара. Но придет и ваш черед. Вы продолжите учебу в Гарварде?
— Наверно.
И снова сверкнула глазами в сторону Ноэля.
Юноша спокойно выдержал этот взгляд.
— Иногда вы будете встречаться с ней в Нью-Йорке. Если она будет аккуратно выполнять домашние задания. Правда, детка?
— О! Кто бы говорил!
Ариана и Макс вдруг с изумлением поняли, что молодые люди совершенно забыли об их существовании.
— А кто доделал за тебя последнюю курсовую? Кто тебе все печатал последние полгода?
Оба рассмеялись, и Ноэль прижал палец к губам:
— Ш-ш-ш, Тамми, это же большой секрет! Ты хочешь, чтобы меня лишили диплома?
— Нет, — усмехнулась она. — Я просто хочу, чтобы его дали мне и я могла бы уехать отсюда.
В этот момент специально приглашенный оратор начал свою речь. Ноэль зашикал на Тамару. Она снова пожала руки Максу и Ариане и исчезла в толпе студентов.
— Очень хорошенькая молодая дама, — прошептал Макс, обращаясь к Ноэлю. — Просто красавица.
Ноэль кивнул:
— Когда-нибудь она станет дьявольски хорошим адвокатом.
Он смотрел вслед девушке, а Ариана смотрела на него и любовалась своим молодым, высоким, золотоволосым сыном.
Глава 46
Тем вечером они ужинали в ресторане «Лок Обер». Все трое очень устали, и разговор о Тамаре не возобновлялся.
Макс и Ноэль беседовали на юридические темы, Ариана слушала вполуха и смотрела на публику. Раз или два она вспомнила о девушке. Почему-то Ариане казалось, что она видела ее раньше, может, на какой-нибудь фотографии, которую показывал Ноэль? Впрочем, какая разница? Как бы ни были эти двое увлечены друг другом, отныне их пути разойдутся.
— О чем ты думаешь, Ариана? — Макс поднял брови и усмехнулся:
— Кокетничаешь с каким-нибудь молодым человеком?
— Ты застал меня врасплох. Извини, дорогой. Что ты сказал?
— Я спросил, не кажется ли тебе, что ему лучше отправиться не в
Ее лицо потемнело.
— Может быть. Но, откровенно говоря, Ноэль, думаю, тебе лучше съездить в Италию.
— Почему? — Он упрямо нахмурился. — Почему не Германия? Чего ты боишься, мама?
Макс про себя порадовался, что мальчик набрался мужества завести этот разговор.
— Ничего я не боюсь, что за глупости!
— Нет, боишься.
Она в замешательстве взглянула на Макса, опустила глаза. Они трое всегда были откровенны между собой, но сейчас ей вдруг стало трудно говорить о том, что у нее на душе.
— Я боюсь, что, если ты поедешь туда, ты найдешь там частичку самого себя. И почувствуешь себя дома.
— И что? Ты думаешь, я останусь? — Он ласково улыбнулся и осторожно коснулся ее руки.
— Может быть, — тихо вздохнула она. — Я сама не очень понимаю, чего боюсь, и кроме того… Я уехала оттуда так давно, это были ужасные времена. Я думаю только о том, что там я потеряла людей, которых любила.
— А тебе не кажется, что я имею право знать о них?
Увидеть страну, где они жили? Где жила ты, когда была ребенком? Увидеть дом твоего отца, дом моего отца? Почему я не могу поехать туда, где осталась частичка тебя, частичка меня самого?
За столом воцарилось долгое молчание. Макс нарушил его первым:
— Мальчик прав, Ариана. Он имеет на это право. — Потом обратился к Ноэлю:
— Это чудесная страна, сынок. И всегда такой будет. И единственная причина, по которой мы не возвращаемся, та, что мы слишком любим Германию и глубоко переживаем все, что с ней приключилось.
— Я понимаю, Макс. — Ноэль нежно, чуть не с жалостью посмотрел на мать:
— Поездка не причинит мне боли, мама.
Я ведь не знаю, как все было раньше. Я просто поеду погляжу, а потом вернусь назад, домой, к тебе, в мою страну, вернусь, зная чуть больше о тебе и о себе самом.
Она вздохнула и посмотрела на них:
— Вы так убедительны и красноречивы — вам бы адвокатами быть.
Все рассмеялись и стали пить кофе, а Макс подал знак официанту, чтобы тот принес чек.
Ноэль собирался вылететь из аэропорта Кеннеди через две недели и провести в Европе месяца полтора. Он намеревался вернуться в Нью-Йорк в середине августа, чтобы спокойно подыскать квартиру и в сентябре приступить к работе.
Предотъездные дни прошли в суете и суматохе. Он встречался с друзьями, устраивал вечеринки и почти каждый день обсуждал маршрут с Максом. Путешествие это все еще беспокоило Ариану, но она смирилась. Ее захватила вся эта кутерьма. Как-то раз, видя, что среди ночи Ноэль отправляется с друзьями развлекаться, она подумала, что за двадцать лет молодежь изменилась не так уж сильно.
— О чем ты задумалась? — спросил Макс, заметив ностальгический блеск ее глаз.
— О том, что ничего не изменилось, — нежно улыбнулась она своему возлюбленному.