Кольцо Событий. Книга 4. Истинный дракон
Шрифт:
И в то же мгновение просигналил инфоблок Б’Райтона, и еще несколько… Казалось, переливчатый звон полился со всех сторон — и земляне, как и Б’Райтон, в тревоге уставились на экраны инфоблоков.
— Карина просит помощи! — крикнул Дух и кинулся к Б’Райтону. — Что нам делать?
Глава Союза выдохнул. Все пошло не так, а значит, вся надежда сейчас на него. Он нужен брату, нужен сыну, нужен этой маленькой девочке, которой и так слишком много досталось…
— Я иду к ним, времени ни на что другое нет, — резко сказал Б’Райтон. И кивнул Ан’Тао — первому пилоту флагмана — и… Ис’Абель. — Управление
Вгляделся в побледневшие лица землян, ободряюще улыбнулся и шагнул в другой мир, чтобы выйти уже на вражеской планете.
— Папа, будь осторожен! Выживи, пожалуйста! Я люблю тебя! — донесся вслед голос дочери.
***
Как только Б’Райтон исчез, земляне переглянулись в повисшей тишине. И Дух подумал, что не одному ему пришла в голову эта мысль. Древним и Карине нужно помочь! А, зная всех этих коралийцев — исполнительных, точных, — они будут действовать, как условились. Как велело начальство. А начальства сейчас просто не было, чтобы внести коррективы!
У Духа в голове мелькнуло, что надежда лишь на Изабеллу — ее легко уговорить! Брайтон ведь оставил флагман и на нее тоже.
Собранный Ан’Тао встал у пульта управления.
— Начинаем операцию по ранее намеченному плану, — твердо сказал он и обвел глазами командный состав и землян, видимо, не ожидая возражений.
— Да нет! — Дух подошел вплотную и посмотрел ему в глаза. — Мы должны им помочь!
— Как? — удивленно посмотрел на него Ан’Тао. — Мы же не можем разбомбить этот «правительственный комплекс» сверху — там Древние и ваша девочка. И Б’Райтон скоро будет там.
Дух на секунду задумался. А ведь коралиец прав… Как они могут вмешаться, что сделать? И тут Карасев и Маша одновременно схватили его за руки и принялись шептать в уши. Сбивчиво, быстро…
— Штуковина… — шептал Карасев. — Ванькина штуковина!
— Можно отключить все сразу! — раздавался у другого уха голос Маши. — Они же техногенные, начнется паника!
— Стойте! — Дух кивнул друзьям, высвободился из их рук и снова решительно посмотрел на Ан’Тао. Сейчас от его убедительности зависит все. Ребята правы! Выход есть! Пусть дурацкий, пусть рискованный, но есть, и они его придумали!
— Что, Игорь? — устало вздохнул командующий и взглянул на него, как на маленького мальчика, который отчаянно лезет во взрослые дела. И обидеть жалко, и тратить время на него не хочется. Отвлекает от важных дел.
— Смотрите! — Дух достал из аптечки пластинку — Ванькино устройство для отключения техники, что они так и не использовали. — Таи-ваннские устройства отключают ментальную технику. А она у них уже не работает — Ар’Тур обеспечил! А наше отключит любую — освещение, средства связи, оружие! Если пропустить излучение через усилитель такого большого корабля, как наш, можно отключить всю их технику в этом «комплексе»! Нужно только спуститься ниже! Тайванцы прикроют, а мы спустимся! Отключим… Древние видят в темноте, дракон — тоже! А вот геар… они же техногенные! У них начнется паника, и Древние смогут спастись в общей неразберихе!
— Он прав! — Изабелла встала рядом с Духом и взяла его за руку. — Это наш единственный выход! Не будете же вы ждать, когда они все там погибнут! — она обвела их горящим взглядом. — Все старшие Древние там! Значит, решать нам! Мы должны сделать все, чтобы помочь им!
Кажется несколько коралийцев кивнули.
— Если вы откажетесь, я беру командование на себя! — добила Ан’Тао Изабелла. — Как второй первый пилот, я имею на это право, если твои решения будут не целесообразны!
Несколько секунд Ан’Тао удивленно смотрел на командный состав, который молчал и, кажется, одобрял слова землян и молодой Древней. Потом как-то потупился…
— Неожиданный план, и рискованный, — сказал он. — Они будут атаковать флагман, как только мы направимся к планете!
— А вот на этот случай у нас есть таи-ваннцы с их суперкораблями! — громко сказал Дух. — Я уже говорил — они прикроют! Да они костьми лягут, чтобы прикрыть нас, когда узнают, что мы идем на помощь их Тарро и арре Карине! Нужно только снова связаться с Кеурро!
— Хорошо! — неожиданно просто кивнул Ан’Тао. — Но… Ис’Абель, ты берешь ответственность на себя?
— Да, я ведь Древняя, — радостно улыбнулась Изабелла и быстро вызвала корабль Кеурро Найра.
Дух передал Ванькино устройство (которое земляне между собой называли «суперглушителем») главному технику и проследил, как тот установил его в основную излучающую установку корабля. А потом они пошли вниз… Во фронтальном окне замелькали вспышки космической битвы, когда серые корабли геар кинулись им наперерез.
А вот в космических битвах Дух понимал плохо. У него просто рябило перед глазами, и четкие команды Ан’Тао и Изабеллы вызывали уважение — они, в отличие от землян, хорошо ориентировались в происходящем.
Потом корабль тряхнуло — они вошли к атмосферу, уклоняясь от вражеского огня, спустились ниже и зависли над огромным лабиринтом серого здания.
— Мерзость какая, — сказал Дух. — Они что, не слышали ничего о нормальной архитектуре!
***
Б’Райтон бежал по коридорам среди извивающихся по стенам проводов, похожих на кровеносные сосуды странного существа. Найти дорогу было просто — там, где прошли Рон’Альд с Кариной, пол устилали черные тряпки — трупы геар, и растекались лужи их черной крови.
Увы… Он не мог выйти прямо туда, откуда слышал полный страдания ментальный сигнал сына. Пути по мирам туда не было. Ему пришлось выйти туда же, куда прежде вышли Рон’Альд с Кариной, и двинуться тем же путем по сплетению коридоров.
Б’Райтон бежал, на ходу анализируя ситуацию. Мозг Древнего позволял делать это быстро, стремительно, с полной отдачей. И Б’Райтон благодарил Бога, что родился Древним — может быть, для того, чтобы сейчас помочь брату. И стать настоящим Хранителем. Испуганный, одинокий, грустный мальчик, которого он всегда в себе ощущал, сколько бы ни пытался сказать себе, что это в прошлом, ликовал. Он, Б’Райтон, идет делать настоящее дело. Дело, достойное Хранителей Вселенной. Дело, подобное тем, что много столетий совершал его брат, а он не понимал, вернее, не хотел понимать, не хотел себе признаться, поддаваясь своей зависти, боли и разочарованию. Поддаваясь своему одиночеству и обиде на Древних, что оставили его здесь.