Кольцо
Шрифт:
Хозяйка звонко похлопала в ладоши, и пещера чудесно преобразилась. Тёмные каменные своды засветились тонкими прожилками грибницы, точно паутиной покрывавшей чёрный камень. Красные, жёлтые, голубые светящиеся нити мягко освещали пещеру, вместе давая приглушённый, почти солнечный свет; казалось, пещеру осветило неяркое предзакатное солнце. У Тани захватило дух.
Посреди площадки лежала большая плоская каменная глыба. В ней было круглое углубление с пологими краями, наполненное водой. В середину этой чаши откуда-то сверху через каждые несколько секунд падали капли воды. Круги пробегали до краёв лужицы и гасли. Поверхность вновь становилась зеркальной, отражающей многоцветное мерцание свода.
Эльфийка опустилась на камень, пригласила девушку присесть рядом. Элле остался стоять у входа в пещеру.
— Смотри, — Эсти показала на поверхность воды. — Будь внимательна. Зеркало остаётся спокойным совсем недолго.
Тани посмотрела на переливчатое отражение в воде. Ничего необычного… Капля упала в воду как-то вдруг: отскочила от мерцающей жидкости на мгновенье маленьким столбиком, вновь упала, и круги побежали в стороны, оставив влажный след на поверхности камня.
Едва рябь унялась, как Тани показалось, что в воде, совсем неглубоко, что-то лежит — чёрное и блестящее. Попыталась приглядеться, но в воду упала следующая капля. Волны… Внезапно, совершенно явственно она увидела. Вода словно исчезла, и кольцо из блестящего тёмного металла со странной неровно-ребристой поверхностью стало чётким, до невозможности реальным. Видение раздробилось на тысячи бликов, по воде побежали круги…
Потом возник воин, настоящий древний рыцарь в сверкающих доспехах с длинным двуручным мечом: он стоял в полутьме, весь сияя, чуть наклонившись вперёд, а на него неслась узкая чёрная тень. Воин в последний момент отпрыгнул, взлетел клинок… И вновь круги.
Кто-то долбит неподатливую землю какой-то трубой… Эл! Мокрые слипшиеся волосы, грязное лицо…
Вот бегут какие-то люди. Узкий коридор, среди бегущих тот старинный воин, ещё кто-то с мечом, гном… Гном? А впереди… Всё исчезло.
Больше ничего не было видно: лишь вода и камень. Тани пристально всматривалась в мерцающую поверхность, пока её не отвлекло прикосновение — Эсти дотронулась до её руки.
Лицо эльфийки было спокойным и доброжелательным. Она легко поднялась, направилась к выходу. Девушка пошла за ней. Элле вопросительно посмотрел на них, переводя взгляд с одной на другую. Тани удивлённо приостановилась, увидела, словно впервые, его тёмно-серые — почти как у эльфов — глаза, заметила вертикальную складочку между бровями, которой раньше, вроде, не было. Ей показалось, что они не виделись несколько дней или даже недель, хотя прошло каких-то пять минут. Она едва заметно встряхнула головой, отгоняя наваждение.
Возле родника, весело журчавшего среди заросших красной смородиной камней, они остановились, присели на замшелый валун.
— Ну и что же это было? — наконец спросила Тани. — Кольцо. Что за кольцо? А дальше вообще какое-то кино: рыцари, сражение… Эл яму копал, — она недоумённо подняла брови.
Эльфийка задумчиво наматывала прядь своих серебряных волос на палец.
— Ты приняла решение. Точнее, ты готова его принять. От этого последует цепь событий. Близких и отдалённых. Всё, увиденное тобой, каким-то образом связано с твоим выбором. Что ты должна вынести из знания об этих событиях, я не знаю. Твоё первое видение скорее всего связано с наиболее сильным твоим устремлением. А дальше… Толкований может быть очень много. Вдруг ты действительно видела кадры из фильма? — Эсти развела руками. — Насчёт кольца ещё могу сказать два слова. Ты могла бы их услышать, если бы вы, люди, умели слушать шёпот воды: Кольцо Сарумана. Так оно называется. Кто такой Саруман — мне не ведомо. На одном из древних языков имя это могло означать что-то вроде «хитроумный». Оно… — эльфийка прикрыла глаза, помолчала, — тень из прошлого. Очень-очень далёкого, ещё до моего рождения.
Элле осторожно спросил:
— А сколько тебе лет?
— Четыре тысячи триста двенадцать. Кажется, — Эсти хмыкнула. — Если я не сбилась со счёта.
Тани потрясённо умолкла. Конечно, она знала, что эльфы вроде бы живут вечно, но…
Некоторое время они шли молча, каждый думал о чём-то своём.
Тани на ходу достала блокнотик и спросила, как это «Саруман» правильно записать.
Эсти приостановилась, немного озадачившись, написала две короткие строчки: рунами и затейливой вязью.
— Думаю — так. Вот архаичный вестрон, а здесь — древнеэльфийское письмо, — она чуть смущённо улыбнулась. — Но за точность ручаться не могу. Это ведь не наш язык. Письмо Эльдар. Когда-то мы сами изучали его по древним рукописям — ирония судьбы — сохранённым людьми.
— Людьми? — Тани поразила эта новость.
— Очень давно жили два эльфийских народа. Эльдары и мы, лесные эльфы. Эльдары были в чём-то похожи на людей. По крайней мере, куда больше, чем мы. Они пытались изменять мир, а мы считали, что великое творение Валар — Арда — совершенна, и наша высшая цель — хранить её в неприкосновенности. Растить леса, расчищать родники, слушать ветер и воду… Радоваться и нести радость. Конечно, ещё исправлять в меру своих сил вред, нанесённый Всеобщим врагом.
— Но разве это не так?
— Так, да не совсем… — Эсти задумалась. — Мы говорили: Эру дал нам долгую жизнь, память и язык. Недаром мы — квенди, говорящие. Зачем что-то записывать? Письма нет в Арде, это будет искажением великого замысла. Когда мы смотрели на повозки людей, мы говорили: и это искажение! Колеса не существует в природе, оно противно ей. Сделав повозку, человек прокладывает дорогу, вырубая лес, вытаптывая траву… И так далее.
Эльдары ушли, а мы жили по-старому столетия за столетиями. Но вдруг оказалось, причём, очень скоро, что мы, цивилизация эльфов, не можем на равных состязаться ни с людьми, ни с гномами. Они, используя письменность, быстрее учились, надёжнее сохраняли и эффективнее передавали накопленные знания, они развивали своё общество, науки, развивались сами… А мы оставались там же, где и тысячи лет назад.
И все наши усилия сохранить первозданность Арды становились всё более и более незаметными перед гигантскими преобразованиями мира, совершаемыми людьми.
— Но… Вы… Вам ведь не нужно было воевать с людьми? — неуверенно спросила Тани.
— К счастью, нет. Вы же видите — это было бы невозможно. Когда возникали трения, мы просто уходили… Эльфы оставили и Лориэн и Фангорн — древние лесные районы. Везде, где возникали разногласия с людьми, у нас был один выбор — уйти или погибнуть.
— И после всего вы всё равно помогаете людям? — тихо спросила девушка.
Эсти улыбнулась:
— Мы не злопамятны, — её звонкий смех эхом отозвался среди окружающего леса. — А если серьёзно: впадение в крайности — самая большая и самая частая ошибка. Да, одни люди нас принудили бросить свой дом, но ведь другие помогли построить новый… Не находись Форлин многие столетия под защитой Арнора, разве смогли бы мы вообще уцелеть? Но самое главное — это был просто урок. Жестокий, но своевременный и совершенно необходимый. Он заставил нас, наконец, задуматься. И, в конце концов, позволил понять: Эру великой песнью Арды не гранил бриллиант — он сажал росток дерева. И саженец этот должен расти, развиваться, плодоносить… Он не может не меняться! А мы, эрухини: эльфы, люди, гномы, даже маленькие хоббиты — в ответе за то, каким вырастет дерево и какие плоды принесёт.