Колдолесье
Шрифт:
«Подожди, пока он выедет обратно, - посоветовал он. – Когда увидишь, как ворота открываются, у тебя должно хватить времени, чтобы добраться до окна и разглядеть людей, управляющих машиной».
Так что Энн вернулась в кровать и ждала. И ждала. Но так и не увидела, как фургон выезжает. К вечеру она решила, что отвлеклась, или уснула, или уходила в туалет в тот момент, когда ворота открылись, выпуская фургон.
«И какой он?» - спросил он.
«О, просто весы, знаешь, такие старомодные – с двумя чашами, свисающими с ручки посередине».
К ее удивлению, не только Король, но и Раб, и Узник появились в ее сознании, встревоженные и оживленные.
«Ты уверена?» - спросили они хором.
«Да, конечно, - ответила Энн. – А что?»
«Будь крайне осторожна, - сказал Узник. – Эти люди посадили меня в тюрьму».
«В моем времени и месте, - сообщил Король, - они представители очень могущественной и продажной организации. Они уничтожали людей при моем дворе и пытались подкупить мою армию, и я весьма опасаюсь, что в итоге они свергнут меня».
Раб ничего не сказал, но у Энн возникло сильное ощущение, что он знает об организации больше других. Однако они все могли иметь в виду что-то другое, решила Энн. В конце концов, они происходили из других времен и мест. А на Земле существовали тысячи фирм, постоянно изобретавших логотипы. «Думаю, это случайность», - сказала она Мальчику. Она чувствовала, как он замер поблизости, мечтательно слушая.
«Ты так думаешь, потому что никто на Земле на самом деле не верит, что есть другие миры, кроме Земли», - сказал он.
«Да. Но ты прочитал мои мысли, чтобы узнать это. Я же просила тебя так не делать!»
«Я не нарочно. Ты также думаешь, что мы не существуем. Но мы существуем. Правда существуем».
– 4-
– Будто леди Шалот! – с отвращением произнесла она. – Безумная женщина в том безумном стихотворении[1], которое мы учили в прошлом семестре! Она была под проклятием, и ей тоже приходилось смотреть на всё через зеркало.
– О, перестань ворчать! – сказала мама. – Всё пройдет. Потерпи.
– Но я хочу, чтобы прошло сейчас! Я активный подросток, а не прикованный к постели инвалид! Я здесь уже готова на стены лезть!
– Если ты замолчишь, я велю Мартину одолжить тебе плеер.
– Вот будет чудо! Он скорее одолжит мне свои отрезанные пальцы!
Но Мартин одолжил, совершенно неожиданно по-братски появившись в ее комнате на следующее утро.
– Ужасно выглядишь, - сказал он. – Словно парень из шпаклевки.
После этого комплимента он бросил плеер и кассеты на кровать и сразу ушел в школу. Энн была тронута.
В тот день она лежала и слушала те единственные три кассеты, которые могла вынести – вкусы Мартина в музыке соответствовали его любви к динозаврам, – и поглядывала на ферму Колдолесье, просто чтобы на что-то смотреть. Молодой Харрисон появился однажды, совершенно как обычно, за исключением того, что он купил ужасно много хлеба. Возможно ли, заинтересовалась Энн, что ему нужно кормить кучу людей из фургона, который всё еще внутри? Она не верила в это. К этому времени она, пребывая в скучающем и мрачном настроении из-за вируса, решила, что ее захватывающая теория насчет гангстеров просто глупая фантазия. Весь мир был серым – вероятно, вирус проник во вселенную, – и даже нарциссы перед домом напротив казались ей бесцветными и унылыми.