Колдовские сказки
Шрифт:
Дверь внезапно распахнулась настежь, но за ней не было ничего, кроме темноты, разбавленной подсвеченным разноцветными лучами снегом. Недовольно высказавшись по поводу сквозняков, а также склероза некоторых ребят, не закрывающих дверь на задвижку, Хойс поднялся со стула. И тут же в комнату ворвался настоящий шквал. Он в момент занес пол тонким слоем снега, смел со стойки несколько мелких предметов и до чертиков напугал хозяина, который отродясь не видывал в Городе подобного разгула стихий. Впрочем, сразу выяснилось, что стихия здесь ни при чем. Едва улеглось мельтешение снежинок, Хойс обнаружил посреди прихожей закутанную
Хойс распахнул рот и замер, как столб, посреди мастерской. Конечно, в самом факте подобного появления ничего особенного не было – мало ли какие чудеса на свете бывают! – но он никогда не слышал, чтобы с подобными эффектами врывались в приемную мастера с просьбой починить старый светильник. Пока он удивлялся, незваный гость отбросил за плечи свои драпировки и воздел руки почти театральным жестом. Возраст этого типа, как и большинства по-настоящему могущественных магов, можно было определить разве что словами «после пятидесяти». Эти ребята ухитряются долго сохранять физическую форму, а многие вполне могут дать фору молодым. Рукопашная схватка с этим дядей совсем не радовала Хойса, даже в том случае, если под рукой у мастера будет находиться молоток. А в том, что намерения у пришельца далеко не мирные, можно было не сомневаться. Но он почему-то медлил.
Снег за спиной старца вновь пришел в движение, и из молочно-белого вихря возникли еще четверо. Красиво. Впечатляет. Вот только зрителей маловато. А тот единственный, который есть, от страха все равно не способен оценить эффектность приема. Эти сумбурные мысли были единственным, что шевелилось в организме Хойса. Да еще, пожалуй, сердце, через раз. Все остальное заледенело, как мелкий ручей в разгар зимы, и двинуться не было сил. В какой-то момент он догадался, что дело, пожалуй, в поднятых к небу руках пришельца. А потом перехватило дыхание.
Эта пытка продолжалась лишь несколько секунд, но Хойсу показалось, что прошла целая вечность. Еще немного, и он бы, пожалуй, свалился, но этому не суждено было сбыться. В проеме распахнутой двери показались еще трое. Такие же неопределенного возраста старцы, чьи темные балахоны были уже куда больше похожи на накидки горожан, вот только никому до них не приходило в голову их подпоясывать. Они начали действовать прямо с порога. Передний из этой группы, чьи волосы были собраны в аккуратный хвостик, совершил дикий прыжок, никак не согласующийся с представлениями Хойса ни о возможностях, ни о привычках пожилых мужчин. Одним махом он преодолел расстояние от двери до центра зала, где как раз и помещался напавший на мастера колдун.
Оба упали на пол, и Хойс тут же почувствовал, что снова может не только дышать, но и двигаться. Он отшатнулся назад, жадно хватая ртом воздух. Сбитый с ног колдун тем временем применил какой-то жуткий прием самообороны, отчего спаситель Хойса полетел вверх тормашками в противоположный угол. Там он и замер, но от зрелища, которое вдруг предстало перед всеми желающими, мастер остолбенел не хуже, чем от недавнего заклинания.
У этого человека не было головы. Точнее, не было человеческой головы. На ее месте вдруг образовалась жуткая харя, и если бы Хойс знал животное, с которым это было бы сравнимо, он бы обязательно сравнил. Вот только не с чем было. Пожалуй, это было все же больше похоже на насекомое. Видение продолжалось не более секунды, а затем человеческое лицо вернулось на законное место. Но парню хватило. Что-то подсказывало ему, что именно то лицо и было настоящим, а это так, маска. Он попятился.
Тем временем все его враги всерьез занялись друг другом. Пришедшие первыми развернулись к двери. Они стискивали в руках какие-то предметы, которыми сосредоточенно размахивали. Оставшиеся в меньшинстве противники (их третий все еще лежал на полу) заслонялись руками и что-то ожесточенно бормотали себе под нос. При этом старший из них метнул на Хойса такой взгляд, что тот сразу понял: если бы колдун мог хоть на секунду отвлечься, он бы сделал все возможное, чтобы парень прилег отдохнуть под стойку. Ровно до того времени, пока они смогут разобраться с противниками.
Понимая, что другого шанса может и не быть, Хойс метнулся вглубь дома. Там он проделал то, чего не делал с раннего детства и вообще не надеялся однажды повторить: он покинул свое жилище через окно. После чего бросился наутек.
Отбежав немного от дома, Хойс все-таки притормозил и обернулся. Ничего особенного не заметил, так что продолжил бег. Уже не от страха, просто домашняя одежда не слишком приспособлена для того, чтобы совершать прогулки по зимнему Городу. Он спешил добраться до дома своего друга.
7.
Покинув дом своего учителя, Уна отправился бесцельно шляться по Городу. Он говорил себе, что ему надо подумать, но в голове было совершенно пусто, и он никак не мог ни на что решиться. Хотелось сходить к Хеллин. Эта малышка преуспела в своем мастерстве куда больше, чем он в своем. Она напоит его какой-нибудь успокаивающей дрянью, погладит по голове и пошепчет на ушко приятные глупости. Он растает и может быть даже останется на ночь. Но в это время суток у нее полная приемная клиентов. Уна представил себе, как жалобно скулит на стульчике под дверью кабинета знахарки, а все прочие взирают на него со смесью жалости и отвращения… Нет уж! Встречаться сегодня они не договаривались. И вообще, что это за мужик, который без помощи подружки не может решить свои проблемы!
Поразмыслив, Уна твердо решил не ходить сегодня к Хеллин и не забивать ей голову всякой ерундой. К тому же, хорошенько проветрившись, он вдруг устыдился собственной душевной слабости. Чего он испугался? Троих пожилых людей, которые не причинили ему ни малейшего вреда, да и вообще выглядят довольно симпатичными? Ведь сказал учитель, что у этих ребят свои дела, и Уны они не касаются. А значит, можно спокойно жить дальше.
В конце концов он отправился домой, где старательно пошарил по углам ради собственного успокоения. Не обнаружив ничего подозрительного, он рухнул на кровать и не заметил, как заснул. Несмотря на то, что проспал всю ночь, он почему-то чувствовал себя усталым.
Он дрых до вечера, и проснулся уже после того, как окончательно стемнело. Прямо в окно снова светил идиотский зеленый фонарь. Поморщившись, Уна перебрался на кухню, где в окно виднелось обычное разноцветье вполне приятных сдержанных тонов. Вспомнил, что собирался еще зайти к Хойсу. Уже, пожалуй, слишком поздно. Удивительно, даже такую простую программу на день не смог выполнить до конца! И как Хойс еще его терпит? Уж он-то строго подчиняет свою жизнь расписанию, потому и успевает все на свете.