Колдовской час
Шрифт:
— И как же я нарушила обещание?
— Она — друг клана, а у тебя не было их разрешения. Еще раз повторяю, ты находишься на моей территории и не получила моего разрешения. Может, богатство твоих родителей, их статус, испортили тебя. Избаловали. Но ты не в Чикаго, и в реальном мире дела обстоят иначе.
Теперь я злилась за себя и за своих родителей.
— Меня воспитывали поступать правильно, и именно это я и сделала. Политика стоит на втором месте — всегда будет на втором месте — после спасения жизней.
— Она — одна жизнь. Ты потенциально
Я просто вытаращилась на него.
— Ты же не серьезно. Ты не можешь говорить, что оставил бы ее там, отказался бы помочь, позволил бы умереть.
Ронан просто посмотрел на меня в ответ.
— Я не могу позволить себе беспокоиться об одном человеке. Мне нужно думать о своем клане.
— Отлично, — произнесла я. — Ты можешь свободно растрачивать свое бессмертие, если хочешь — не пользоваться дарами, которые тебе даны. Я этого не планирую. — И это включало в себя гарантию ее безопасности от его упертости. — Ты позаботишься о Карли, или мне нужно найти другие способы?
— Я забочусь о своих вампирах, — ответил он. — Именно это я и имел в виду. — Он подошел ближе. — Ты больше не будешь подвергать опасности мой народ. Ты не прикоснешься к другому человеку.
Его слова были пропитаны гламуром, натиск — магией. И все это сквозило оскорблением. Может, он думал, что я превратила ее ради забавы, как возможность основать свое собственное королевство на севере Миннесоты.
— Я спасла ее, — снова сказала я, и мне потребовалось усилие, чтобы произнести эти три слова, продвинуться сквозь гламур, призывающий, чтобы я уступила. — И я не собираюсь больше тратить время на споры с тобой. У нас есть проблемы посерьезнее.
— Ты больше не будешь подвергать опасности мой народ, — повторил он, требование повиновения становилось все сильнее и настойчивее. И хотя оно могло повлиять на меня, на монстра не влияло. Он поднялся на поверхность сквозь мою слабость, сквозь магическое подчинение моей воли и вышел на первый план, и мои глаза покраснели.
— Убирайся на хрен с моей дороги, — сказала я ему, мой голос был низким, хриплым и столь же полным гнева, как и его приказ. Монстру не терпелось подкрепить свои слова действиями, и он двинулся вперед.
Коннор положил руку мне на плечо и внимательно посмотрел на мое лицо. А в ответ на него посмотрел монстр.
— Вот дерьмо, — произнес он и крепко сжал мою руку, чтобы я не могла броситься на него. — Убавь магию, — сказал он Ронану. — Ты не помогаешь ни ей, ни себе.
— Она не…
— Убавь долбанную магию, — снова приказал Коннор. И на этот раз Ронан не стал спорить.
Гламур отступил, подобно отливу, и я снова вздохнула, снова обрела контроль… и обнаружила, что Ронан с чистейшим ужасом уставился на меня широко раскрытыми глазами.
Даже монстр пристыдился.
— Что с тобой такое? — спросил Ронан.
Коннор повернулся к нему так быстро, что я едва заметила
— С ней все в порядке. И если ты еще когда-нибудь снова используешь на нас гламур, то не проживешь достаточно долго, чтобы пожалеть об этом.
— Предлагаю, — произнес Ронан, его глаза были подобны ртути, — тебе убрать от меня свои руки.
Грудь Коннора вздымалась, глаза были холодными, как лед, но он поднял руки и отступил.
— Как скоро мы узнаем, выживет ли она?
— Вы узнаете только после завершения трансформации. Или если она не произойдет.
— Мне нужно ее увидеть, — сказала я.
Ронан перевел взгляд на меня.
— Думаю, ты сделала достаточно. Если она захочет увидеть тебя, когда очнется, мы с тобой свяжемся. Лимузин ждет вас снаружи.
И на этом мы были свободны.
* * *
Лимузин отвез нас обратно на курорт, но не соизволил заехать на территорию поселения. Он подъехал к входу, остановился и стал ждать, когда мы выйдем. Мы вылезли и едва успели закрыть за собой дверь, как он разогнался, взвизгнув шинами, спеша вернуться в свой клан.
— Пойдем внутрь, — тихо сказал Коннор, оглядывая дорогу, и мы направились к нашему краю курорта.
Он не прикасался ко мне, не держал за руку. И из-за этой дистанции у меня что-то сжалось в груди.
— Прими душ, — произнес он, когда мы добрались до хижины. — Это поможет.
Я поверила ему на слово и приняла самый горячий душ, который только могла выдержать, позволяя воде барабанить по мне, пока я не вытолкала часть адреналина, злости и печали. Это помогло, немного. Но чувствовать, что Коннор все еще на моей стороне, что мы все еще едины против врагов, с которыми столкнулись, было бы лучше.
Я вытерла волосы полотенцем, вышла в леггинсах и футболке и обнаружила, что он запирает двери, поскольку снаружи наступал рассвет.
Он оглянулся на меня.
— Ты, должно быть, устала, — наконец, сказал он.
— Я выжата как лимон, — ответила я. — А ты?
— Аналогично. — Он вздохнул, и звук был прерывистым. На его плечах был большой груз, и в немалой степени та куча, которую я добавила сегодня.
— Прости, — сказала я. — За все это.
Его лицо ничего не выражало, и он не предлагал никакого утешения, что резануло мне по сердцу, подобно моему острому мечу.
— И ты меня, — произнес он. — Это не та поездка, которую я планировал — и не те неприятности, которые я ожидал обнаружить.
Я боялась спросить, кого он имел в виду — меня или монстров. Но знала, что даже если мы не можем говорить о нас — или о том, что нас уже нет — нам нужно обсудить то, что произошло.
— Ты действительно не знаешь, что они такое?
Он отрицательно покачал головой.
— Судя по доказательствам, они — члены клана, как-то превратившиеся при помощи магии. Но я не знаю как.