Колдовской источник
Шрифт:
Фрау Бекк остановилась:
– Вы отлично информированы, господин Маурер. Надеюсь, вы сумеете красочно изложить все эти трагические события. Получите хорошие чаевые, чем плохо?
Она заговорщицки подмигнула ему.
Свен ухмыльнулся. Он с аппетитом съел все ореховые улитки и был бы не прочь повторить! Узнав, где он сможет получать вкуснейшую выпечку за полцены, Свен решил, что его будущее вполне сносно.
Через пять минут они же стояли перед массивной башней. Рассыпавшиеся местами старые камни выдавали ее солидный возраст. На тяжелой
– Вы можете держать дверь открытой, пока не наступят морозные ночи и воздух станет свежее, господин Маурер.
Свен кивнул:
– Привидения есть?
– Только если вы сами захотите, чтобы они были, и расскажете о них, – подсказала Рита нехитрую идею и снова подмигнула ему.
Предназначавшиеся ночному сторожу апартаменты располагались на уровне третьего этажа, и Свен вздрогнул от отвращения, распахнув дверь в свое убогое жилище с жалким душем за занавеской.
Фрау Бекк проследовала по скрипучим половицам к окну и, сняв паутину, распахнула его. Она смотрела на Свена выжидающе.
– Выжившему в таких антисанитарных условиях положено рыцарское звание, не правда ли, фрау Бекк?
– Безобразно, конечно. А у вас есть какая-нибудь своя мебель?
– Да, в моей квартире. За триста километров отсюда.
– Это ваши проблемы. А кстати, наверху есть еще одно помещение.
Свен последовал за ней с все возрастающей надеждой получить хотя бы сносные условия для жизни и работы. Они поднялись вверх приблизительно еще на пятьдесят метров, причем лестница становилась все уже и уже.
– А что находится за этой стеной, в пустотах?
Она посмотрела на него с глуповатой улыбкой:
– Ничего. Раньше пустоты служили для подъема оружия с помощью системы подъемных блоков. А сейчас они демонтированы.
– Интересно.
Ворча и охая, женщина с трудом одолела последние ступеньки и остановилась в дверях отдышаться. Свен заглянул через ее плечо: перед ним раскинулось пустое помещение овальной формы, сквозь огромное окно которого лился мягкий свет вечернего солнца.
– Черт побери! – застонал он. – Черт побери! Да это же…
– Ваш предшественник велел расширить окно несколько лет назад. Из-за этого у нас возникли проблемы с Обществом охраны исторических памятников архитектуры, но он сумел настоять. А когда все уже было готово, он внезапно закрутил сумасшедший роман с одной из туристок – американской миллионершей. И был таков! С тех пор должность ночного сторожа у нас вакантна.
К ее удивлению Свен рассмеялся:
– Не нагнетайте, фрау Бекк. Американские миллионерши не в моем вкусе.
Он выглянул в грязное окно. Раскинувшийся за окном пейзаж околдовал его. Он снова обвел взглядом помещение: потолок низкий, но света достаточно.
– Здесь есть техническая возможность устроить в нише кухоньку, господин Маурер.
Но Свену было не до стряпни. Он думал о живописи. О том, что посвятит ей все свое свободное время – теперь его будет предостаточно!
– Хорошо. Через неделю я приступаю к работе. К этому времени я придумаю такую драматическую историю Берленштайна, что объятые страхом туристы будут ловить каждое мое слово!
– Именно этого мы с мужем от вас и ждем.
Рита Бекк попрощалась и начала осторожно спускаться вниз по лестнице. Он слышал, как она о чем-то говорила сама с собой, а затем снова подошел к окну и долго любовался раскинувшимся перед ним зеленым летним пейзажем. Теперь он забудет о постоянной заботе о куске хлеба и больше не услышит язвительных, оскорбляющих его достоинство замечаний Евы по поводу его неудач в живописи и актерском ремесле.
Покончено и с его ревнивыми расспросами, с кем она заигрывает, чтобы получить роль в телесериале или кинофильме. И ведь она добилась своего! Только вот какой ценой? Режиссер Лутц Штокмейр подписал с ней контракт о съемках в сериале на телевидении.
Свен дышал полной грудью. Хорошо, что все так получилось. Может быть, именно этот старинный городок подарит ему шанс на новую жизнь. Он машинально засунул руку в карман и достал бутылку с наполовину стертой этикеткой с надписью «Девичий источник». Что такого в этой бутылке, что фрау Бекк так испугалась, словно увидела привидение?
Надо раскрыть эту тайну! А пока пусть бутылка займет почетное место на подоконнике перед давно не мытым оконным стеклом.
* * *
Свен провел ночь в гостинице, а утром, взяв напрокат микроавтобус, отправился в Вюрцбург забрать свою немногочисленную мебель из их общей с Евой квартиры. Конечно, он не мог себе позволить снимать квартиру в таком шикарном доме в этом элитном районе, который населяли успешные банкиры, богатые бездельники всех мастей, их швыряющиеся деньгами подружки, дантисты, наследники аристократических семей, живущие на ренту от сдачи своих загородных особняков… Но все равно ему нравилось здесь. Нравились эти тихие бульвары, на которых элегантные пожилые дамы выгуливали своих вечно тявкающих шпицев, эти кафе, где по воскресеньям после ночи любви они с Евой так любили завтракать вдвоем…
Конечно, он не мог себе позволить и этот дом, в котором они прожили два наполненных страстью и горечью года. Дом, подъезд которого украшали мраморные львы (он так любил рисовать их благородные морды), а фасад – красивые колонны. Он любил эти огромные, во всю стену, окна, которые так хорошо освещали комнату, в которой он писал. Нет, это все не его. За это все платила Ева.
Припарковавшись за большим грузовиком, Свен вышел из машины и обомлел: у подъезда стояла часть его любимой кровати, которую он купил на блошином рынке несколько лет назад, продав одну из своих картин. Кровать была очень широкая, с кованым бронзовым изголовьем и изножьем. Но почему его кровать заносят в чужой грузовик?