Колдовской круг
Шрифт:
— Не судите, да не судимы будете, сеньора. Неведомо, что ожидает нас впереди, ибо пути Господни неисповедимы. С вашего позволения я сниму маску, так как вижу, что она вас смущает. Вот так. — Лекарь снял птичий убор и принял свой обычный вид. — Теперь рассказывайте все. Чем смогу, помогу вам.
Рассказ о моих злоключениях он выслушал внимательно, не перебивая и ничего не уточняя. Хотя я на его месте засыпала бы собеседника вопросами. Для него же важно было лишь то, что я в беде и мне надо помочь.
— Покинуть город вы сможете легко, я это устрою: сегодня сюда приедут могильщики за трупом усопшего, и никто из них не заметит, что вместо одного тела, они вывезут два.
Я
— Мне бы только добраться до одного дома, а там мне помогут. Вот если бы вы одолжили мне свой костюм для перемещения по городу!
— К сожалению, он у меня один, и я до сих пор не попал в подвал инквизиции только благодаря ему. В их понимании увлечение астрологией и магией — от дьявола, и этим может заниматься только еретик или колдун. Исполнение мною обязанностей «чумного» доктора дает мне отсрочку от близкого знакомства с ними: они уверены, что чума рано или поздно убьет меня, и это будет Божьим наказанием за совершенные грехи.
— Так уж и за грехи! — рассмеялась я. — От чумы умирают и младенцы, не только закоренелые грешники. Чума — это тяжелое инфекционное заболевание, возбудителем которого является чумная палочка, и со временем люди научатся его лечить с помощью вакцины.
— Что такое чумная палочка, вакцина, инфекционное заболевание? — заинтересовался лекарь, но моих познаний в области медицины не хватило, чтобы все ему толково разъяснить, однако какие-то идеи в его голову я заложила.
Возможно, таким образом я сделала свой вклад в борьбу с инфекционными заболеваниями, и человечество найдет от них лекарства несколько раньше.
— А если я принесу вам одежду простолюдинки? Думаю, что под видом служанки или торговки вам будет проще добраться туда, куда вам требуется. Ведь этот костюм скрывает человека, но сразу привлекает внимание, а вам это ни к чему.
— Отличная идея!.. — У меня не было желания напяливать на себя этот нелепый птичий костюм, а Луиджине не впервой маскироваться под простолюдинку.
— Хорошо, сеньора Луиджина, сейчас приедут мои помощники за телом умершего, и я вас покину. Прошу простить меня, но смогу прийти лишь ближе к вечеру, тогда и принесу одежду и еду.
— Благодарю, сеньор Руджеро. — Я улыбнулась, хотя кишки внутри устроили концерт, узнав, что голодать придется еще несколько часов.
— Пойдемте наверх, я не хочу, чтобы мои помощники вас увидели, — спохватился лекарь. — Думаю, в этом доме вы будете в безопасности до моего возвращения.
— Надеюсь. — Я не разделяла его оптимизма.
— Зайти в дом, где побывала госпожа Чума, — значит, навлечь на себя беду и получить красный платок.
— Красный платок?
— Ходят слухи, и даже имеются очевидцы, утверждающие, что чума имеет облик красивой сеньоры, Красной Девы, которая бродит по городу, выискивая очередную жертву. Найдя ее, она подбрасывает ей красный платок, и вскоре этот человек заболевает.
— Сказка!
— Совершенно согласен с вами, сеньора, но недавно в доме, где все умерли, я нашел это. — Лекарь проделал какие-то манипуляции под плащом и достал красный платок.
Я смело взяла у него из рук кусок красной материи, повертела и вернула.
— Ничего особенного в нем нет. Обитатели того дома умерли от чумы?
— Лица у них были почерневшие, языки высунутые. Судя по всему, их задушили, ограбили, а этот платок для того, чтобы барджелло не занялся поисками убийц. Так и получилось. — Лекарь горестно покачал головой. — И думаю, это не последняя смерть.
— Выходит, действует шайка убийц?
— Именно так. Подброшенный красный платок вызывает у людей желание бежать из дома, так как они считают, что его наметила госпожа Чума. Они берут с собой самое ценное, открывают тайники с золотом и драгоценностями, так что грабителям и убийцам не требуется ничего искать.
— Ловко придумано, по всей видимости, у них есть наводчики, которые сообщают, в какой момент лучше напасть, и, возможно, даже помогают проникнуть внутрь. — Во мне проснулись дедуктивные способности и желание заняться расследованием, но есть хотелось сильнее.
Внизу хлопнула дверь и послышался грубый голос:
— Сеньор лекарь, мы прибыли!
— Поднимайтесь наверх! — шепнул мне лекарь, а сам, надев птичью голову, встал у входа в комнату, где лежал покойник.
Я забилась в пыльную душную каморку, служившую чуланом. Здесь обнаружились таз, несколько ведер и разная рухлядь, в темноте трудно было понять ее назначение. На лестнице послышались тяжелые шаги нескольких человек, невнятный разговор.
Мне стало трудно дышать, пыль набилась в нос, у меня появилось огромное, непреодолимое желание чихнуть. Закрываю себе нос и рот рукой, задыхаюсь, глаза слезятся, от напряжения буквально вылезают из орбит, но топот слышится уже в коридоре, потом снова на лестнице. Не выдерживаю и чихаю, но, похоже, меня не услышали. Наконец внизу хлопает входная дверь. Буквально вываливаюсь наружу, чихаю, кашляю, вытираю слезы и постепенно прихожу в себя. Не удерживаюсь, подхожу к окну и осторожно выглядываю наружу. Повозка, запряженная тощей лошадью, и несколько неподвижных тел на ней, рядом с ней вышагивают лекарь в птичьем наряде и двое верзил в черных одеждах и шляпах. Словно почувствовав мой взгляд, один из верзил поднимает голову и смотрит прямо на меня. Мгновенно прячусь, сердце колотится, не знаю, заметил ли он меня.
В комнате, где я недавно разговаривала с лекарем, нахожу красный платок и решаю забрать его себе. Теперь мне предстоит долгое ожидание. Сильнее, чем голод, меня измучила бессонная ночь. Я возвращаюсь в каморку, обмотав лицо платком, чтобы не задохнуться от пыли, присаживаюсь на корточки, прислоняюсь к стене и мгновенно проваливаюсь в сон, тяжелый, фантасмагорический, незапоминающийся, но дающий отдых измученному телу Луиджины.
Потоки машин тянутся бесконечными лентами в противоположных направлениях, воздух насыщен выхлопными газами, но я с восторгом его вдыхаю, не меньше я радуюсь и асфальту. Улица широкая, по обе стороны вздымаются вверх многоэтажки. Я вернулась в свое время! Мне хочется петь, орать от радости, обнимать прохожих. Все опасности и страхи остались позади. Но что это за город, почему я его не узнаю? Это должен быть Форли, только современный, но каким-то шестым чувством понимаю, что это не он, а какой-то громадный мегаполис. Останавливаюсь перед стеклянной витриной и смотрю на свое отражение. Виден только контур, но мне ясно, что это не мое тело, а снова чужое. Я даже не могу разобрать, женское оно или мужское? У меня новое задание? И для этого меня забросили сюда?
Справа открывается стеклянная дверь, и показавшийся швейцар в темно-синей униформе с золотыми позументами на лацканах и рукавах слащаво улыбается и приветствует меня.
— Я не миссис, а мисс, — поправляю его и следую за ним.
— За время вашего отсутствия мы выдали вас замуж, — говорит он, все так же противно улыбаясь.
— Какое вы имели право?! Без моего согласия! — возмущаюсь, но как-то неискренне, мне очень интересно, кто мой муж.
— Выбирайте. — Швейцар достает пачку фотографий и рассыпает их на стеклянном журнальном столике.