Колдовской круг
Шрифт:
Тот совсем потерялся, съежился.
— У нас и в мыслях не было ничего подобного, — едва слышно пролепетал он.
— Пленников я забираю на папский суд, выше которого на земле нет, так как Папа — святейший представитель Бога! Дитя мое, садитесь в карету и поведайте мне о ваших злоключениях в плену.
— А нам как быть? — вновь пролелетал несчастный староста.
— Роланд, всыпьте каждому из этих негодяев по десять плетей и пусть убираются восвояси, — приказал папский секретарь воину в шлеме с плюмажем.
Тот проводил ненавидящим взглядом садящуюся в карету Яндру, затем указал на двух солдат:
— Вы оставайтесь здесь и выполняйте приказ: каждому по десять плетей, да так, чтобы неделю в седло не могли сесть. Затем догоните нас, мы едем в Ночеру. С этими, — офицер презрительно показал на пленников на повозке, — мы быстро двигаться не сможем.
Яндра, удобно устроившись в карете, рассказала свою историю секретарю Папы, искусно переплетая правду и вымысел. При этом она бросала на него томные взгляды, используя весь арсенал обольщения. Она была очень встревожена, ведь не исключено, что в Ночере, нынешней папской резиденции, известно о том, что она сбежала из тюрьмы инквизиции и что к этому был причастен Балтазаре Косса. Тогда всем станет ясно, что история о том, что она была пленницей у пиратов, — вымысел, и она снова окажется в застенках инквизиции. Единственное спасение было в сидящем напротив мужчине в мантии прелата. Он приближенный самого Папы, которому подчиняется всемогущая инквизиция. И она решила сделать все возможное, чтобы соблазнить секретаря Папы. Ведь для высшего духовенства понятие целибата было весьма условным, в этом она убедилась, став любовницей папского легата в Болонье. Когда Яндра в своем рассказе упомянула, что пират Косса поклялся уйти в монастырь, так развеселила этим папского секретаря, что тот долго смеялся визгливым, противным смехом.
— Пират-монах! Чего только не происходит в нашем мире! Сеньора, это меня так заинтересовало, что, пожалуй, я поговорю с этим пиратом.
В дверцу кареты постучали, и раздался почтительный голос офицера:
— Прибыл скороход от местного сеньора Пиетро Скваринчони, он нижайше просит посетить его замок, отведать блюд, приготовленных из утренних охотничьих трофеев, и остановиться у него на ночлег.
Папский секретарь ответил не раздумывая, хотя и раздосадованно:
— Передай, что это, к сожалению, невозможно, я должен как можно быстрее добраться до Ночеры, есть очень важные новости.
— Простите, ваше преосвященство, женское любопытство, но новости хорошие или плохие? Если это не секрет.
— Война никогда не была хорошей вестью. Боюсь, что эта новость станет известна Папе Урбану скорее, чем я доеду до Ночеры. Людская молва быстрее скорохода. Король Неаполя Карл III идет войной на Папу Урбана VI.
Мысль о войне заставила папского секретаря забыть на время о прекрасной спутнице, которая не иначе как сегодня ночью разделит его ложе. Папское войско было абсолютно не готово к предстоящим боям, уступая противнику численностью и вооружением. Не было и толкового кондотьера, который мог его возглавить. Исход предстоящей войны Дитриху фон Ниму был ясен: неаполитанское войско под началом короля Карла окружит Ночеру и после затяжной осады Папа вынужден будет пойти на уступки и освободить мятежных кардиналов [41] , находящихся в пыточных подвалах крепости. И тут же себя одернул: это было единственно разумное решение, которое вряд ли примет Папа Урбан в силу своего ослиного упрямства. Да и душевное состояние Папы внушало беспокойство: разве будет нормальный человек в папской тиаре распевать псалмы под аккомпанемент криков несчастных пытаемых кардиналов, вина которых как участников заговора призрачна? Не закончится ли все это тем, что король Карл, подобно своей предшественнице, королеве Иоанне, найдет общий язык с лжепапой Климентом [42] , засевшим в Авиньоне, ставленником французского короля? Само существование патримония Святого Петра было под угрозой. Папы римские покинули Рим и на восемьдесят лет обосновались в Авиньоне по указке французских королей. Только у Урбана хватило ума и силы вернуться на время в Рим, под защиту правителя Неаполитанского королевства, но затем он рассорился с королевой Иоанной и способствовал тому, чтобы на престол взошел ее племянник Карл Дураццо. И вот снова война, которая проиграна, еще не начавшись!
41
В 1384 году ряд кардиналов затеяли заговор с целью низложить Урбана VI по причине его недееспособности, то есть сумасшествия.
42
Папа Климент VII, его избрание в 1378 г. в противовес Папе Урбану VI послужило началом раскола Западной церкви. На протяжении почти сорока лет (1378–1417 гг.) одновременно было два, а то и три понтифика, и каждый называл остальных лжепапой. Порой между ними велись военные действия.
Через неделю после возвращения папского секретаря королевское войско начало осаду крепости Ночера, обстреливая ее из катапульт камнями весом в триста фунтов, что постепенно разрушало крепостную стену. Папа Урбан, несмотря на это, не желал слушать своих советников кардиналов, уговаривающих его вступить в переговоры с королем Карлом и пойти на уступки, отпустив кардиналов. Более того, он требовал от палача ежедневно мучить заключенных и наслаждался их стонами. Мятежным кардиналам не было выдвинуто ни одного обвинения, они сами должны были рассказать о том, каким образом намеревались извести Папу Урбана. Но даже когда те начинали говорить о своей реальной или мнимой вине, Урбан, читая протоколы допросов, в ярости разрывал их и требовал продолжать пытки, так как считал, что самое главное они утаили и своими признаниями хотят его одурачить.
Открылась дверь темницы, и Балтазаре, закованного в ручные и ножные кандалы, повели по узким коридорам подземелья, а потом вывели наверх. Дневной свет ослепил его, и какое-то время он ничего не видел, но, подчиняясь грубым толчкам в спину, продолжал двигаться вперед, нелепо семеня. За время пребывания здесь его неоднократно допрашивал следователь, на все вопросы которого Балтазаре отвечал, ничего не скрывая.
Был ли он пиратом и грабил ли торговые судна и прибрежные селения и города? Да, пиратствовал и пролил много крови. Проливал ли христианскую кровь? Бывало и это. Бежал ли он из тюрьмы инквизиции, убив при этом двух монахов ордена доминиканцев? Да, совершил это преступление, в чем глубоко раскаивается. Обо всем дотошно расспрашивал следователь, но только не о штурме тюрьмы в Болонье и освобождении обвиненной в колдовстве Яндры делла Скала. Балтазаре, поняв, что Яндра нашла себе нового покровителя, не упоминал ее имя. На допросах в последнее время присутствовал мужчина в прелатской мантии. Он ни разу не задал ни одного вопроса и вообще все время молчал.
Балтазаре ввели в большую светлую комнату. За столом сидел уже знакомый ему человек в одеянии епископа.
— Меня зовут Дитрих фон Ним, я секретарь его святейшества Папы Урбана VI. От того, чем закончится наш разговор, зависит ваша дальнейшая судьба. Если бы вас освободили от цепей, сняли бы все обвинения и отпустили, что бы вы стали делать?
Подобное предположение Балтазаре показалось настолько нелепым, что, несмотря на свое плачевное состояние, он невольно усмехнулся.
— В таком случае у меня один путь: в монастырь, замаливать грехи.
— Его святейшество обладает властью освободить человека от грехов, и чтобы это случилось, не надо проводить годы в монашеской келье в молитвах. Что вы на это скажете?
— Я не достоин подобной милости, ваше преосвященство.
— Так заслужите ее!
— Каким образом, ваше преосвященство?
Раздался глухой удар, от которого содрогнулось вся башня: камень, пущенный из катапульты, ударился в ее стену.
— Слышите?! Нечестивцы посмели поднять руку на самого помазанника Божьего, понтифика католической церкви! Бог не оставит милостью и помощью своего ставленника на земле. Своим посланцем он может выбрать кого угодно, даже закоренелого грешника, дав ему шанс очиститься от грехов. Вполне логично, что грешник, став на праведный путь, помогает помазаннику Божьему. Улавливаете мою мысль, сеньор Балтазаре?
— Но чем я могу помочь понтифику? У меня нет войска, а сам я могу лишить жизни немало врагов, но не целое неприятельское войско.
— Я много знаю о вас из протоколов допросов и еще больше мне рассказали о вас.
«Уж не это ли тайный покровитель Яндры? Больше, чем она и Ринери, никто обо мне не расскажет».
— Много крови, жестокости и смерти! Дерзкие нападения на прибрежные города Берберии, морские бои с превосходящим по силе противником, всегда заканчивающиеся вашей победой. А если вспомнить, что вы на несколько часов стали властителем Болоньи, при этом имея в своем распоряжении лишь несколько сотен человек? Большой, хорошо укрепленный город пал перед вами, не имеющим ни артиллерии, ни многочисленного войска. Вашей смелости и уму можно позавидовать. Я думаю, что церковь с охотой примет вас в свое лоно, и не простым монахом. Вам нужно только показать, на что вы способны. Вы готовы проявить себя?
— Мне надо знать расположение войск противника, прикинуть, каковы его силы, и иметь карту местности. Я хотел бы пообщаться с офицерами местного гарнизона. И мне нужны помощники — Ринери Гуинджи и Гуиндаччо Буонакорсо.
— Вы уже ставите условия? Хорошо, они будут рядом с вами, а вы — под моим неусыпным оком. Рональдо!
Из-за портьеры сразу вышел офицер с обнаженным кинжалом. Он с неохотой вложил его в ножны.
— Распорядитесь, чтобы с сеньора Балтазаре и его друзей сняли оковы, хорошо их накормили и дали им все, что потребуется. И ни на минуту не спускайте с них глаз! Если попытаются сбежать, немедленно убейте. Вам, сеньор Балтазаре, следует не позднее завтрашнего утра сообщить мне о ваших планах относительно окружившего нас врага.