Колдовской мир (Книги 4, 5, 6, 7 цикла "Колдовской мир")
Шрифт:
— Херрел! Ты человек, а не зверь! Ты человек! — Я кричала это ему, потому что была убеждена в том, что внутри этой кошки скрывается человек. Или того, кого я знала как Херрела, больше не существовало. Я закрыла глаза, потому что воля моя отступила перед нахлынувшими на меня отвращением и яростью, которые исходили от него.
Боль горячей волной пронзила мою руку, которую я успела поднять в последнюю секунду, защищая лицо. Что-то тяжелое прижало меня к земляному холму так, что я не могла пошевелиться. Я не глядела на то, что меня прижало, я не
— Джиллан! Джиллан!
Меня обняли руки мужчины, а не лапы зверя, которые должны были рвать мое тело. Голос, хриплый от боли и страха, а не шипение кошки.
— Джиллан!
Я открыла глаза. Его лицо склонилось надо мной, и я прочла на нем выражение такой муки, что сначала удивилась.
— О, Джиллан! Что я тебе сделал?
Потом он поднял меня, словно я была как перышко, и понес на площадку на вершине холма. Он положил меня на меховую подстилку и осторожно вытянул мою раненую руку. Разорванный рукав рассыпался на два больших куска материи и обнажились глубокие кровоточащие раны. Он издал странный звук, увидев их.
— Херрел?
Теперь его взгляд встретился с моим. — Он кивнул.
— Да, теперь я Херрел. Да съест желтая гниль их кости за то, что они сделали с тобой! В этом лесу есть лечебные травы, я пойду поищу их…
— В моей сумке есть лекарство… — Боль, как жидкий металл, захлестнула мою руку до самого плеча, так что я едва могла дышать, и колонны в лунном свете начали колебаться перед моими глазами. Я чувствовала, как Херрел достал сумку из-под моего платья и попыталась показать ему, какую мазь он должен был взять. Когда он положил свою руку на мои раны, я вскрикнула и погрузилась в ничто, в котором не было ни боли, ни мыслей.
— Джиллан! Джиллан!
Мне не хотелось покидать это лечебное ничто, но голос звал и звал меня.
— Херрел?
Он опустился возле меня на колени, и его лицо было худым от усталости. Он поднял руку, словно хотел коснуться моей щеки, но потом снова опустил ее.
— Джиллан, как ты себя чувствуешь?
Я пошевелила рукой, но ощутила только следы боли. Я осторожно приподнялась. Рука моя была забинтована, и я почувствовала острый запах хорошо знакомой мне мази; так, значит, он разворошил мою сумку. Когда я начала двигаться, на меня упало несколько капель крови и среди этих капель я увидела маленькие кусочки разорванных листьев, которые пахли лекарственными травами. Я лежала, покрытая плотным слоем этих листьев.
— Как ты себя чувствуешь? — снова повторил Херрел свой вопрос.
— Хорошо, мне кажется, хорошо.
— Но не все так хорошо. Времени у нас в обрез!
— Что ты имеешь в виду? — Я зачерпнула горсть крови и листьев, чтобы вдохнуть их запах.
— Ты разделена…
— Я знаю это.
— Но, возможно, тебе известно не все. На некоторое время возможно из одного человека сделать двоих, хотя это и злое дело. Но если эти двое не сойдутся снова, одна из вас погибнет…
— Другая Джиллан? — Кровь и листья выпали из моей руки, и я снова почувствовала холод внутри и меня снова куда-то тянуло.
— Или ты, — он, наверное, прочитал по моему лицу, что я его не поняла. — Они сделали это потому, что думали — ты умрешь в горах или в пустыне. Эта страна имеет мощную защиту.
— Я знаю это.
— Они не верили, что ты сможешь выжить. И когда ты умрешь, останется только та Джиллан, которую они взяли с собой и она будет жить, хотя и не будет такой, как ты, кроме самой маленькой частички. Когда ты пришла в Арвон, они узнали об этом. Они узнали, что их страну побеспокоило какое-то чужое существо, и поняли, что это ты. Итак, они снова использовали магию и…
— И послали тебя, — сказала я мягко, и он ничего не ответил.
Он повернул свою голову так, чтобы я могла видеть его лицо, и на нем была написана такая боль, что я не могла найти слов, чтобы облегчить его мучения.
— При нашей первой встрече я рассказал тебе, что я не такой, как все остальные. Они могут меня принудить, если захотят, или ослепить мои глаза, когда это будет им нужно. Когда они привели с собой ту, другую Джиллан, она отвернулась от меня и отдала предпочтение Хальзе, как тому хотелось с самого начала!
Я испугалась Хальзе! Другое мое «я» действительно находилось в руках Хальзе и она действительно отдала ему предпочтение? Стыд пронзил меня пылающим огнем. Нет… нет…
— Но я же здесь — наконец смущенно сказала я. — У меня есть тело… я…
Но было ли это так на самом деле? В этой стране я была только привидением, так же, как здешние люди были для меня такими же нереальными. Я провела рукой по ранам, радуясь боли, которая последовала за этим движением, потому что я почувствовала реальность своего тела.
— Ты это ты, и она тоже — ты, часть тебя. И пока вы обе малые и слабые части одного целого. Вот если бы ты погибла, тогда она стала бы полноценной для целей Хальзе. Мои братья по отряду боятся тебя, потому что тебя нельзя удалить, как других. Поэтому они воздействуют на тебя с помощью колдовства, Джиллан, которым могут удалить тебя.
— И если ты… — Он снова прочитал мои мысли. — Если я убью тебя, как они рассчитывали. Им было все равно, узнал бы я правду или нет. Они, видно, не боятся меня, но если бы я сделал с собой что-нибудь из-за этого вынужденного убийства, это было бы для них только правильно. Для них это был тонкий план.
— Но ты же не убил меня.
Выражение его лица оставалось мрачным.
— Посмотри на свою руку, Джиллан. Нет, я тебя не убил, но я тебя ослабил, и это тоже пригодится им. Время — наш враг, Джиллан. Чем дольше вы будете разделены, тем сильнее ты ослабеешь и, может быть, объединяться вам будет уже слишком поздно. Будет лучше, если ты узнаешь Правду.
— Я думаю, что ты можешь больше, чем думаешь о себе, — мужественно произнесла я. — Иначе почему ты не выполнил возложенное на тебя задание? Колдовство — могущественная сила, и ее нельзя так легко преодолеть.