Шрифт:
Записки Ксении Воробей, частного детектива
Пролог
В огромной мрачной комнате было тихо и холодно. Тонкий предзакатный лучик робко пробился в узкую щёлку между тяжёлыми занавесями, скользнул по серебряному блюду на маленьком столике, заиграл разноцветными бликами на гранях громоздкой хрустальной вазы, тронул лицо мужчины, задремавшего в глубоком кожаном кресле. На красивом, но измученном лице дрогнули ресницы, губы шевельнулись, мужчина негромко застонал, но не проснулся. Луч двинулся дальше – и вдруг упёрся в большой полированный гроб, задрожал и замер.
Что-то резко стукнуло, затем заскрипело. Мужчина в кресле очнулся, обвел глазами комнату… И вдруг взгляд его застыл, глаза расширились, брови поползли вверх, рука непроизвольно потянулась к горлу. Что-то увиденное удивило его или напугало. Он резко вскрикнул – и ощутил толчок, обжигающую боль, затем покачнулся вперёд и неловко упал. Плотные шторы шевельнулись и вновь сомкнулись, не пропуская больше ни капельки света. Снова мрак и тишина…
ГЛАВА 1. Разбитое сердце, галлюцинации и ожившие мертвецы
«Мёртвый неожиданно провёл рукой по груди и попытался повернуться… Его глаза, которые несколько минут назад не реагировали на свет, теперь были широко раскрыты».
Г. Райт «Свидетель колдовства»
В эту странную, малоправдоподобную историю я влипла исключительно благодаря своей старинной приятельнице Арине. Справедливости ради следует признать, что все предыдущие совместные авантюры и сомнительные приключения случались только по моей вине.
Стоял серый, унылый день, напоминающий скорее о поздней осени, чем о начале лета. По оконным стеклам стекали мутные струи дождя, и казалось, потоки воды из низкого тёмного неба никогда не иссякнут. Дождь лил уже вторые сутки.
С тоской я смотрела в окно: на раскисшую землю и поникшие мокрые ветви деревьев. Такая погода всегда нагоняет на меня сон. Хочется только одного: обложиться подушками на любимом диване, укрыть ноги пледом, запустить пальцы в тёплую шёрстку любимой кошки и читать что-нибудь загадочно-детективное.
Иногда я могу себе это позволить, так как теоретически ежедневной офисной каторги у меня в нынешнее время нет. Хотя имеются некоторые обязанности перед семьей: родителями, тёткой Ольгой из Варшавы. И прочими компаньонами в лице давнего друга Кирилла, с которым я ещё недавно работала в агентстве по недвижимости. Все мы, перечисленные выше, теперь являемся совладельцами фирмы по оказанию туристических и гостиничных услуг. Наша компания приобрела достаточно крупную недвижимость в виде старинного особняка в Подмосковье. После ремонта сие строение должно будет дать приют и отдых состоятельным любителям роскошной среднерусской природы и культурно-исторических сокровищ этих мест.
Собрание компаньонов единогласно выбрало меня директором, что совсем не означало, что командовать буду я. Просто всякая бумажно-официальная канитель должна как-то серьёзно называться.
Общение с чиновниками, получение согласований, разрешений и прочее в таком же нервном духе кроме меня никто на себя взять не захотел. Но за всё это я живу в своей квартире, не прикладываю рук к хозяйственным делам и часто высыпаюсь по утрам. Если не нужно ничего сдавать, подписывать, регистрировать, согласовывать…
***
Тем вечером я устроилась в кресле с книгой и довольно лениво то читала, то дремала. Детектив попался средненький, но мне хотелось проверить, правильно ли я догадалась, кто прикончил несчастную старушку и почему. До конца книги было ещё много страниц, а часы уже пробили полночь. Пора ложиться поудобнее и спать уже до утра. Я захлопнула книгу, сладко зевнула и отправилась спать.
Но погрузиться в сон не успела: раздался звонкий и настырный телефонный звонок. С трудом я стряхнула с себя обволакивающую дрёму и в полной темноте долго не могла сообразить, где нахожусь: то ли в маленькой спальне, выходящей окнами в лес, то ли в своей московской квартире? И какого чёрта кто-то так оглушительно трезвонит среди ночи? Наконец я добралась до столика с аппаратом, пару раз споткнувшись о вещи, разбросанные невесть кем по полу, нашарила трубку… И услышала жалобный голос Арины.
– Где ты пропадаешь, Ксюша? – заныла подруга жалобно. – Вторые сутки тебя разыскиваю. Тут со мной жуткие вещи творятся!.. А тебя не найти!
Я взглянула на электронные часы, светившиеся в темноте загадочным красным светом. Два часа ночи! Что же у Арины могло произойти в такое неподобающее время?
– И что там у тебя стряслось? – сонно проворчала я.
– Ужасное! Непоправимо ужасное! Только по телефону про это никак нельзя. Придётся ехать ко мне.
– С ума ты сошла! Сейчас почти два часа ночи. А мне завтра рано вставать, машину для фирмы регистрировать. И вообще… Да что случилось-то? Твой кот загрыз соседского бульдога? Или собака заболела?
– Типун тебе на язык! – испугалась Арина. – С Пиратом и Мальвиной всё в порядке, слава богу.
Кот Пират и фокстерьерша Мальвина – для подруги самое святое. Детей у неё нет, мужа тоже. Даже племянников, как мне, ей никто не подкидывает хоть изредка.
– Ну и что случилось? Да не тяни резину, прошу тебя! Ночь на дворе, спать охота.
– Счастливая! А я не могу уснуть, трясусь от страха как осиновый лист. А случилось такое ужасное: мёртвая женщина восстала из гроба и убила своего живого мужа, – выпалила Арина на одном дыхании.
– Что-о? – опешила я и поспешно добавила: – Никуда не уходи, сейчас приеду. Я скоренько, Арин, потерпи до моего приезда. И к окну не подходи, ради всего святого.
Собралась я мгновенно и помчалась вниз. Села в машину и рванула к Арине. Одна только мысль у меня мелькала: совсем у Арины крыша съехала или это временные, поправимые последствия глубокой депрессии? И что означала дурацкая фраза про вставшую из гроба мёртвую даму?
Наконец я пришла к выводу, что у Арины на почве любовных переживаний крыша просто слегка покосилась, вот она и несёт всякую чушь. Дело-то поправимое, с кем не бывает.