Колдунья
Шрифт:
Там было тепло и тихо. Огромные круглые печи были еще горячие. Пол, столы, полки и даже висящая на крючках медная посуда покрылись тонким налетом муки. Закончив утреннюю выпечку хлеба на завтрак, обед и ужин, работники ушли — кто в город посидеть в пивной, кто в большой зал, где почти всегда можно было найти партнера для игры в кости, а если нет, то просто подремать. Элис осторожно переступила порог и прикрыла дверь. В помещении приятно пахло свежеиспеченным хлебом. Девушка опустилась на колени в белую пудру возле теплой печи; по ее лицу потекли слезы. На мгновение ей показалось, что она снова в своем аббатстве, на кухне,
Тряхнув головой, Элис подняла край широкого темно-синего платья и вытерла мокрые глаза. Потом присела на корточки и довольно долго смотрела на пламя, еще не погасшее в печи.
— Огонь, — задумчиво сказала она.
Поднявшись, она сняла со стены две небольшие плошки, наполнила одну водой из бочки, находившейся у стола, и поставила возле огня.
— Вода, — промолвила она.
После чего взяла немного остывшего пепла, копоти и кирпичной пыли из задней части дымовой трубы и высыпала смесь перед собой.
— Земля, — проговорила она.
Затем поставила вторую плошку, и получился квадрат.
— Воздух, — произнесла Элис.
На слое муки и пепла, покрывающем каменный пол, она начертила треугольник, обозначив его вершины: воздух, земля и огонь.
— Приди, — прошептала она. — Приди, господин мой. Мне нужна сейчас твоя сила.
В пекарне стояла тишина, а в замковой кухне, находящейся через двор, вдруг разразилась ссора, раздался стук резко распахнувшейся двери. Однако Элис ничего не слышала.
Она нарисовала еще один треугольник, перевернутый, где вершинами были воздух, земля и вода.
— Приди, — снова прошептала она, — приди, господин мой, мне нужна сейчас твоя сила.
Осторожно приподняв платье, словно женщина, по камням переходящая бурный поток, она медленно встала и шагнула внутрь пентаграммы. Она переступила черту, перешла границу. Откинув голову и закрыв глаза, она улыбалась, словно получая некую силу, струившуюся из огня, воды, земли и воздуха. Ее питали каменные плиты, которые она попирала ногами, воздух, потрескивающий и светящийся вокруг головы, лучистое тепло пекарни, в которой вдруг стало так жарко, что у нее перехватило дыхание.
— Да, — сказала Элис.
И больше ничего не случилось.
На несколько долгих минут она замерла, ощущая, как сила поднимается по телу через подошвы босых ног, входит в нее с каждым вздохом, она чувствовала, как покалывают кончики пальцев. Потом выпрямилась, снова натянула капюшон, улыбнулась про себя, как бы тайно, и вышла из нарисованной на полу фигуры.
Она вылила воду обратно в бочку, повесила на место жестянки и одним быстрым и небрежным движением стерла пентакль с усыпанного мукой пола. Затем развязала висящий на поясе мешочек. Восковые фигурки Моры холодили руку. Она перевернула их и улыбнулась: как точно передала Мора черты Хьюго; но лицо Элис тут же застыло — она посмотрела на фигурку Кэтрин с ее непристойной щелью между ног. Подойдя к куче дров, наваленных возле печи, Элис вытащила нижнее полено, засунула фигурки как можно дальше в образовавшееся отверстие, осторожно задвинула полено обратно, сделала пару шагов назад и критически оглядела дрова. Как будто не заметно. Она нагнулась, подняла с пола горсть пыли и посыпала на полено.
— Прячьтесь, — тихо попросила Элис. — Прячьтесь, мои миленькие, пока я не явлюсь за вами.
Она снова села перед огнем, чтобы согреться.
И только тогда, словно настало время ее найти, тяжело дыша, по двору пробежал слуга и, особенно не надеясь на успех, заглянул в пустую пекарню.
— Тебя требует к себе лорд, — задыхаясь, взволнованно крикнул он. — Сейчас же. Еле тебя отыскал.
Девушка равнодушно пожала плечами.
— Соври, что не смог найти. Я покинула комнату леди Кэтрин без разрешения. Мне все надоело. Не хочу больше служить ни ей, ни ему, да и вообще никому. Наверняка успела на меня пожаловаться. Не пойду, и все.
Слуга не выразил никакого сочувствия.
— Знать ничего не знаю. Ты должна идти. Там все собрались. И молодой лорд, и его мегера, и старый лорд, и отец Стефан. И даже Элиза Херринг. Теперь они требуют тебя. Советую поторопиться.
Голубые глаза Элис сузились.
— С чего это вдруг? А отец Стефан что там делает? И лорд Хьюго? Что им от меня надо?
— Они переругались, — пояснил слуга. — Все из-за леди Кэтрин. Старый лорд, я думаю, на ее стороне. Тебе придется послушаться.
— Ладно, — согласилась Элис. — Вернись и доложи, что я уже иду.
Она вытерла лицо концом рукава, пятерней причесала спутанные волосы, заправила самые длинные локоны за уши и плотней натянула на голову капюшон, чтобы вокруг лица не было видно ни единой пряди. Потом оправила длинный корсаж синего платья, отряхнула синюю нижнюю юбку, вышла из пекарни и пересекла двор, направляясь в большой зал. В зале молодой слуга подбрасывал в огонь поленья, прогревая воздух к ужину. Сделав несколько шагов по помосту, Элис открыла дверь в коридор, прошла по нему и оказалась в башне. Там она поднялась по лестнице и проплыла по караульному помещению, словно королева, раздавая поклоны слугам и солдатам; наконец, преодолев еще одну лестницу, добралась до покоев лорда Хью. Дверь была открыта. Девушку с нетерпением ждали. Спокойно и невозмутимо, с высоко поднятой головой и дерзким видом она ступила в ярко освещенную комнату. За ее спиной со стуком захлопнулась дверь.
Элис встала перед сидящим возле камина старым лордом; она не сразу выделила леди Кэтрин среди присутствующих. Та же смотрела на нее, уверенно положив руку на спинку кресла; лицо ее так и сияло торжеством. Священник находился возле стола у окна; перед ним лежала Библия в черном переплете и накрытый белой салфеткой серебряный поднос. Рядом с ним, вытаращив от страха глаза, переминалась с ноги на ногу Элиза. Элис взглянула на приятельницу и вдруг увидела ее руки, сжатые в кулачки так, что большой палец торчал между указательным и средним, — старинный оберег против ведьмы. Синие глаза Элис потемнели. Она поняла, чего ей следует опасаться.
В стороне от всех развалился в кресле молодой лорд Хьюго. Ноги, обутые в сапоги для верховой езды, он вытянул перед собой, руки глубоко засунул в карманы штанов, лицо под шляпой было угрюмым и мрачным. Он поймал быстрый взгляд Элис, и глаза его сердито вспыхнули, словно он хотел ее предостеречь.
Элис молчала, соображая, откуда исходит угроза. Она еще раз внимательно посмотрела на старого лорда, пытаясь прочитать его мысли. Лицо его было землистого цвета, а руки, лежащие на резных подлокотниках, дрожали.