Колеса ужаса

Свен Хассель

— Значит, все-таки сошли с дистанции, — сказал Штеге и улыбнулся.

—Да, мы остались, когда остальные ушли.

— Ушли? Хорошее выражение, — засмеялся Штеге. — Мы называем это «удрали». Успели на экспресс или на самолет?

— Сейчас не время для плоских шуток, — сказала блондинка.

Штеге пожал плечами.

— Как вас зовут?

— Меня — Грете. Мою подругу — Труде, — ответила блондинка.

Малыш больше не мог сдерживаться. Он чуть ли не упал на Грете, но та ловко увернулась.

—

Ты отличная цыпочка, — крикнул он и побежал за ней. — Как раз во вкусе Малыша. Я сделаю тебя своей личной шлюхой!

Штеге схватил его и резко сказал:

— Малыш, оставь в покое девушку. Она не шлюха.

— Шлюха, как пить дать! — крикнул Малыш, ухватил Грете за юбку и чуть не стянул ее. Девушка в испуге пронзительно вскрикнула.

Послышался топот сапог вниз по лестнице.

— Прячь их, — отрывисто приказал Штеге, и девушки нырнули под кровать.

Дверь отворилась.

Порта с Легионером встали, оглядывая сцену.

Малыш сидел на краю кровати, глядя в потолок с таким видом, что даже ребенок догадался бы — он что-то скрывает.

Порта негромко, протяжно свистнул. Подошел к Малышу и взял его за подбородок.

— Будь хорошим мальчиком, скажи дяде Иозефу, где ты ее спрятал.

— Не знаю, о чем ты, — ответил Малыш.

Порта засмеялся и пнул стоявшую перед Малышом дамскую туфлю.

— Знаешь, что это?

— Да, обувка шлюхи. — И ханжески добавил: — Мы оказались в заброшенном публичном доме.

— Где они? — внезапно выкрикнул Порта, и Малыш от неожиданности повалился на спину.

— Под кроватью, — прошептал Малыш.

Через минуту девиц обнаружили. Малыш бушевал и клялся, что Грете — его собственность.

Чем это могло кончиться, трудно сказать. Но тут по крыше застрочил пулемет противника, и на нас посыпалась штукатурка.

Мы бросились к своему пулемету и увидели, что русские собираются перейти железную дорогу.

— Тяжелый миномет! — крикнул лейтенант Хардер из окна туалета.

Трое лихорадочно устанавливали большой миномет в боевое положение. Остальные пытались держать русских на расстоянии пулеметным огнем. Но там их скапливалось все больше и больше.

Снаряды советской полевой батареи начали падать на дома вокруг и на дорогу. Хардер в отчаянии связался с батальоном, попросил разрешения отойти; но нам приказали оставаться на месте.

— Нас окружат! — крикнул Хардер в трубку.

— Ничего не могу поделать, — ответил фон Барринг. — Штаб корпуса приказал удерживать позицию. Другие роты не в лучшем положении, чем вы. Третья уничтожена полностью. Конец связи.

Из здания вокзала выбежал какой-то ефрейтор. Рядом с ним упал снаряд, и его подбросило в воздух.

— Мы в безвыходном положении, — крикнул Штеге. — Русские подтянули тяжелые противопехотные пушки.

Возле нас уже разорвался первый снаряд. В воздух полетели камни, комья земли, пыль, штукатурка и шрапнель.

Мы спрятались за стеной, но не успела осесть пыль, как снова открыли огонь из своего пулемета. Наверху мы услышали крик Порты, потом увидели, что он скользит вниз, как акробат, по водосточной трубе. Он побежал к станционному зданию, установил противотанковое ружье, встал за стеной на колени и выпустил снаряд по атакующим русским.

Действие на таком расстоянии оказалось фантастическим. В воздух полетело стрелковое оружие и человеческие конечности. Атакующие дрогнули, но несколько русских офицеров вдохновили солдат лозунгами из статей Ильи Эренбурга. Они приготовились к новой атаке.

Следующий снаряд просвистел, угодил в группу плотно сбившихся солдат и расшвырял их.

Порта усмехнулся нам, снял цилиндр и раскланялся, как циркач. Потом побежал со всех ног обратно к дому.

— Конфеты кончились, — крикнул он и стал карабкаться вверх по водосточной трубе.

Малыш высунулся из туалетного окна.

— Не заметил, шины у меня накачаны? Я, должно быть, поеду домой на велосипеде.

— Я дам тебе прищепки для штанин, — сказал Легионер и громко засмеялся.

Русские отошли за железнодорожную насыпь. Мы снарядили пулеметные ленты, готовясь к новой атаке.

Когда начался бой, обе девицы залезли по кровать. Теперь они вылезли, совершенно потрясенные.

— Что нам делать, если появятся русские? — спросила Грете. Штеге невесело засмеялся.

— Об этом нужно было думать, когда вы дезертировали.

— Ладно, но что нам делать?

— Быстро снимайте штанишки! — крикнул, входя в комнату, Порта.

— Наглец, ты еще хуже русских! — завизжала Грете.

— Конечно, моя кошечка, — засмеялся Порта. — Но у тебя скоро появится возможность сравнивать. Дядя Иван готовится к победе.

Он запустил куском колбасы в девиц, сидевших с жалким видом на кровати.

Малыш пил водку, сидя по-турецки на полу. Он сплюнул, вытер рот и повернулся к девицам.

— Кто из вас будет играть с Малышом в диких животных? Само собой, я заплачу, — добавил он и бросил на кровать кредитку в сто марок. — Купите себе чулки или розовую воду.

Девицы яростно уставились на него. Порта засмеялся.

— Малыш, ты возбуждаешься!

Малыш кивнул.

— Ну да. Мы не каждый день сражаемся в любовном гнездышке. Девочки, готовы для Малыша? Тебя обслужат потом.

И, указав на Порту, поднялся.

Малыш наклонился над Грете и хотел поцеловать ее. Та вырвалась и истерически завопила: