Колесница Афродиты
Шрифт:
Она упрямо скрестила руки на груди и продолжала яростно раскачивать старые качели.
– Потому, что я не позволила бы Дэниелу Куинну даже сопроводить меня через дорогу, вот почему. Я не собираюсь везти его и его последнюю пассию в Ридинг! У меня с ним такого договора не было.
Облокотившись на деревянные перила, Энди поднял руку и потёр над левым ухом – явный признак того, что он собирается сказать ей что-то, о чём она и слышать не хочет. В последний раз это было тогда, когда он заявил ей, что намерен стать рок-звездой.
– Но я с ним не договаривалась о таких услугах, не правда
– Ну, во-об-ще-то… – начал брат осторожно.
– Эндрю Аббот, во что ты меня втянул? – пронзительно завопила Джо, вспоминая, что Энди был единственным, кто подписывал контракт. А у неё до сих пор не нашлось времени, чтобы изучить договор до конца. – Выкладывай все как есть!
Энди набрал побольше воздуха и торопливо заговорил:
– Договор гласит, что у Дэниела имеются некоторые льготы на весь срок действия. Это значит, что он может потребовать шофёра по своему выбору, и контракт аннулируется, если мы не сможем выполнить его пожелание без указания на то серьёзной причины. Вот почему сегодня вечером нам придётся отвезти Дэниела в «Замок Стоуксей» на ужин, и вот почему за рулём придётся сидеть тебе. Если этого не произойдёт, то мы потеряем контракт. Ты говорила, что из банка звонили сегодня и сообщили, что наша просьба о ссуде удовлетворена, так что потерять сейчас Дэниела не в наших интересах. Мы проиграем всю игру. Правильно? – Он поднял руки, чтобы защититься от нападения.
Следующие слова Джо произнесла очень медленно:
– Думаю, что я заболею. Серьёзно заболею. Энди опустил руки.
– Но это ты сделаешь?
– Я сделаю это, – подтвердила она, поднимаясь на ноги с достоинством французского аристократа, идущего на гильотину. – Но Дэниел об этом пожалеет. Господи, как он об этом пожалеет!
– Дэниел отличный парень, Джо. Почему ты его ненавидишь? – спросил Энди в явном недоумении.
– Потому, что у меня нет выбора, – отозвалась Джо, но смысл её реплики до Энди не дошёл – кому дано понять влюблённую женщину?…
«Замок Стоуксей» всегда был красив, но в этот тёплый летний вечер он был красив особенно. Возвышавшиеся на вершине горы башенки озарялись последними лучами заходящего солнца, серые каменные стены и занавешенные окна выглядели приветливо, по-домашнему. Этот замок строился с любовью, с учётом мельчайших деталей. Впечатление производили и огромные, отделанные черным деревом парадные двери, и многочисленные залы, увешанные портретами в полный рост и тяжёлыми гобеленами.
Неважно, сколько раз приезжала сюда Джо, привозя влюблённых, для которых замок служил отличным местом для «выяснения подробностей» за специально сервированным обедом, и счастливые семейные пары, отмечающие годовщины свадьбы, – замок всегда оставался для неё чем-то особенным.
Именно поэтому она пожалела, что рассказала о нём Дэниелу, который с небывалым азартом принялся возить сюда своих женщин, но никогда – её. Поэтому Джо с глубоким огорчением повернула «Эсмеральду» на извилистую дорогу, которая вела к ресторану.
Поездка проходила в безмолвии, Дэниел одиноко сидел на заднем сиденье, выглядя безупречным в своём тёмном костюме и совершенно отрешённым. Он уже
За длинные, душераздирающие три четверти часа, которые понадобились им, чтобы прибыть в замок, настроение Джо совершало стремительные скачки от гнева к слабым, беспричинным проблескам надежды. Он был один. Значит, встреча назначена в замке? Может быть, настал момент, когда он решил сорвать завесу тайны с Урсулы? Или он сидит там, борясь с угрызениями совести?… Того и гляди, начнёт лепетать извинения за её разбитое сердце…
Безусловно, он знал, что её сердце уже разбито. Не надо быть знатоком компьютеров, чтобы понять, что ему известно об «Одной на дороге» и он сделал для себя ошибочные выводы…
Нет, решила она, Дэниел не торопится приносить извинения – тем более таким милым, глупым, романтическим способом. Он сделает это, не спеша, во всём своём великолепии, а я, его наёмная прислуга, буду сидеть впереди, и на моей дурацкой голове будет напялена эта дурацкая фуражка… Ух, я могла бы сейчас убить его! Но я так сильно люблю его!
– Вы, Джо, сегодня вели машину не так плавно, как обычно, – заметил Дэниел бесстрастно, вылезая из лимузина. Он дождался, пока она выберется с места водителя и подойдёт к его двери, чтобы открыть её перед ним.
– Радуйся, что я не сбросила тебя со скалы, – прошипела она в ответ, сжав губы и видя, как он направился в ресторан, даже не взглянув на неё. Она подождала, пока дверь за ним захлопнется, и только тогда со злостью произнесла: – А теперь, мистер Дэниел Куинн, надеюсь, вам понравится ваш ужин, потому что обратный путь до Сокон-Валли будет долгим!
Боясь, что передумает, Джо дрожащими пальцами уже почти пристегнула ремень безопасности, как ей в окошко постучала одна из официанток.
– Привет, Джо, – поздоровалась она, показывая знаками, чтобы Джо опустила стекло. – Пойдём со мной, мне надо кое-что тебе показать.
– Не сегодня, Джинни, – взмолилась Джо. – Мне пора ехать. Как-нибудь в другой…
– Но это замечательная вещь! Ты должна посмотреть, Джо. На крыше, в одной из башенок. Пойдём, это не займёт и минуты.
Джо вздохнула, вынув ключ из замка зажигания.
– Что там такое, Джинни? – спросила она, следуя за официанткой в ресторан. – Ты что, наконец-то выяснила, где скрывался всё это время Элвис Пресли? Он расположился в одной из секретных комнат в башне? Ты случайно ещё не проверила подвалы – может, там прячется Бадди Холли?
Джинни, преданная поклонница звёзд рок-н-ролла, нервно засмеялась.
– Не говори глупости, – шутливо посоветовала она, взяв Джо за руку и поднимаясь по винтовой лестнице, ведущей на самый верх башни. – Владельцы решили отремонтировать террасу для молодых влюблённых, а я знаю, что тебе хотелось бы посмотреть её, чтобы потом порекомендовать своим клиентам. Слушай, Джо, помнишь ту пару, которую ты привозила сюда в прошлом году, – молодой человек ещё попросил меня бросить обручальное кольцо его подруге в бокал с шампанским? На прошлой неделе они справляли здесь свою первую годовщину. На Рождество у неё будет ребёнок! Правда, здорово?