"Колхоз: Назад в СССР". Компиляция. Книги 1-9
Шрифт:
В общем, препирались мы почти час. Если честно, было ощущение, председатель спорить больше ради интереса. Ему по приколу сам процесс. Я же спорил и потому что машина реально нужна, и потому что эта тема окончательно отвлекла Николаича от предыдущей.
А Наташка вообще под шумок смылась в дом. Правда, я видел, как маячит ее голова в окне. Похоже, слушала, о чем мы говорим.
В итоге, председатель согласился и велел утром зайти в сельсовет. Я отправился домой довольный до одури. Засыпал с мыслями о Наташке и в предвкушении завтрашнего дня. На душе было
А эту ответственную задачу, разузнать информацию о месте жительства дядьки и маман, я доверил Переростку. Сначала обрадовал его новостью, что мы поедем в город. Братец реально обрадовался. Потом обрадовался Семен. Совсем не понимаю, почему. Его никто не звал. О чем я Сеньке и сообщил. Следом за Семеном обрадовался дед Мотя, который припозднился, сидя во дворе с теткой. Они говорили о чем-то очень важном и жизненном. Пока не пришла баба Зина и не пояснила Матвею Егорычу, что если он сейчас же не отправится домой, то может ночевать на улице в кустах. Все нормальные люди уже в постели улеглись, а этот ирод шляется по дворам. Причем, мой разговор с Андрюхой про поездку он услышал мельком, уже выходя на улицу. Тут же быстро подскочил к нам, подмигнул и сказал, мол, он готов.
Как только мы с Андрюхой остались вдвоем, я велел братцу встать пораньше. Надо смыться из дома не в 10.00, как слышали Сенька и дед Мотя, а около 8.00. А то потом мы этих двоих с хвоста не скинем. Андрюха согласился и пошел к отцу. Под предлогом разговора по душам выяснить, где тот жил, когда устроился на завод.
А вот Светланочка Сергеевна так и не объявилась.
Глава 16. О путешествиях и приятной компании.
В общем-то, оказалось, что моей логике следовали и все остальные. Когда мы с Андрюхой подошли к сельсовету, там уже сидел на лавочке Матвей Егорыч. Нарядный. В пиджаке. Все, как положено.
— Ну?! И где шляетесь? Жду с самого утра. — Заявил дед Мотя, едва завидел нас с братцем во дворе администрации. Будто мы опоздали.
Я посмотрел на часы. Время — восемь. Это какими же критериями у него определяется утро? Мы итак вскочили ни свет, ни заря, чтоб никто не упал нам на хвост. Собирались, как шпионы. Мелкими перебежками от дома до кухни. Наличие маман я, кстати, проверил. Она благополучно дрыхла в своей постели, довольно чему-то во сне улыбаясь. Представить не могу, во сколько явилась. Почувствовал себя строгим родителем, который беспокоится за моральный облик непутевой дочери. Мандец.
— Матвей Егорыч, Вы чего здесь? — Я решил косить под дурака, дабы никого с собой не брать. Это, в конце концов, не увеселительная прогулка, если что. И свидетелей лишних не надо. Итак вон, Андрюху приходится тащить с собой.
— Как чего? В город поеду. — Дед Мотя выбрал точно такую же тактику и смотрел на меня чистым, невинным взглядом. Будто не понимает намека, звучавшего в моем вопросе. А там даже не намёк. Там откровенно все.
— Зачем Вам в город? — Тут же влез Андрюха. — В Зеленухах хорошо. Смотрите, свежий
— Вонизма… Дурак ты, Андрюха. Вам зачем в город? — Матвей Егорыч сделал брови "домиком". Мол, подловил братца.
— А нам по делу. — Не сдавался Переросток. — По важному, между прочим.
Вообще, я ему преподнес историю, приблизительно, как Наташке, когда мы ехали к Нине Григорьевне, но немного в другой вариации. Типа, разлад в семействе Милославских — старая история. Вот хочу узнать подробности, чтоб потом помирить родителей. Андрюха пытливым умом, как Наташка, не отличался, ему эта версия прокатила "на ура".
— А мне тоже по делу. — Матвей Егорыч пожевал губами, а потом выдал. — В кино пойду. Да. Я, может, хочу перед смертью в кинотеатре настоящем побывать. А то все клуб да клуб. Когда еще выпадет такая возможность? У нас не каждый день народ в областной центр катается. Еще и на предательской "Волге".
— Ой, хватит Вам. Вы уже в театр перед смертью ходили. На всю жизнь запомнилось. Позорище такое. — Братец даже руками замахал, напоминая то ли взбесившегося гуся-переростка, то ли ветряную мельницу. — В кинотеатре Вас теперь не видели. Да и потом, перед какой смертью? Всех нас переживете.
— А вот я хочу в кинотеатр. Видишь, даже денег на билет взял. — Матвей Егорыч сунул руку в карман пиджака и вытащил оттуда горсть монет. — Что ж ты, Жорик, откажешь старику в последнем желании?
Он посмотрел на меня грустным, обиженным взглядом.
— Да почему последнее-то желание. — Не мог никак успокоится Андрюха
— Так это… болезнь у меня. Сурьёзная. Все, ребятушки. Все. Неизлечимая она…
Мы с Андрюхой оба уставились на деда Мотю с недоверием. Лицо у его было свежее, румяное. Похожее на только что снятый со сковороды блин. Болезнью там никакой и не пахло. Особенно, смертельной.
— Чет Вы гоните…Ну, то есть, врете. — Высказался я общее сомнение, пока братец подбирал слова.
— Нет, Жорик. Правда это. Просто никому особо не говорю. Что ж, будут ходить, жалеть… — Матвей Егорыч снял свою неизменную кепку и вытер ею глаза. Хотя, слез я не заметил. Ну, наверное, держится старик, старается не показать слабости.
— Вы серьезно? — Андрюха так расстроился, что сел рядом с дедом и даже приобнял его за плечо. — Вот ведь… Матвей Егорыч, да как же так?
— А что за болезнь? — Поинтересовался я, потому что сомнения один хрен оставались.
— Ох, Жорик… Не хочу и вслух даже говорить. Не принуждай старика сердце себе рвать.
— Че вот ты прилепился к человеку? — Психанул Андрюха. — Тебе жалко его в город взять? Пусть сходит в кино, пока мы по делам поедем. Вот сухарь ты, Жорик. Сухарь!
Я вообще офигел, как быстро меня сделали крайним. Главное, пять минут назад братец сам доказывал, что быть такого не может, а я теперь сухарь. Ну, молодцы, че.
— Ладно. Поедем. Ждите, ключи от машины у председателя возьму.
— Так я уже взял, Жорик. Вот. — Матвей Егорыч сунул руку в другой карман и вытащил ключи от "Волги".