"Колхоз: Назад в СССР". Компиляция. Книги 1-9
Шрифт:
— Предлагаю отсидеться в кустах, пока стемнеет. — Высказал своё предложение Сенька.
— Круто. Вот и сиди. А мне жрать охота, между прочим. — Ответил я пацану. — Вы че не сказали, что нам предстоит игра в диверсионный отряд? Хоть бы тогда в вагоне-ресторане что-нибудь прикупили.
Я, конечно, тупанул сам. Жорик не вдавался в детали будущего мероприятия, но можно было сообразить, вряд ли мы пойдем по главной улице с оркестром. Однако, вслух решил свалить всю вину на семейство Милославских.
— Да
— А я вообще не знал. Меня вообще хотели из поезда выкинуть. — Моментально перевел стрелки на брата Семен.
— Ясен пень. Вы же в походы никогда, наверное, не ходили. Не знаете, что еда и вода это самое главное. Да, Георгий Аристархович? — Я посмотрел на Милославского, естественно, в данный момент имея в виду совсем другого человека. Того, который в своей жизни сынка богатого олигарха не научился простым, жизненно необходимым вещам.
— Почему не ходили? — Заступился Семен за Мажора. — Очень даже ходили. А почему мы крадемся тайком? Можно ведь заскочить к дядь Вите. Он будет очень рад. И зачем вообще нам кладбище?
— Додумался, наконец, спросить. — Мажор хоть и не так сильно, но продолжал злиться на Сеньку, говорил с ним через раз, через губу. Но тут, видимо, решил всё-таки что-то объяснить. — Надо было спрашивать до того, как ты в поезд прыгнул. Спрятал я там кое-что. А к дяде Вите, это, конечно хорошая идея. И он даже, наверное, мог бы не афишировать наше появление. Но не забывай, что у дяди Вити есть соседка, Ольга Ивановна. Она за полчаса все село оповестит.
— Когда спрятал? — Пацан даже рот открыл от неожиданности. — Тебя же в Зеленухах два года не было.
— Когда…когда…Тогда! — Жорик покрутил головой, а потом, махнув нам рукой, направился к ближайшим кустам. — Через пруд пойдем. Сейчас все заняты хозяйством. Должны проскочить.
В итоге, еще минут сорок нам пришлось ползти, в полном смысле этого слова, по каким-то зарослям. Вернее, мы топали гуськом по дорожке, которая шла вдоль большого, широкого пруда, но при этом, при малейшем шорохе, ныряли в осоку или прятались за деревьями. Нужно ли говорить, что, естественно, в деревне шорохи — обычное дело. Поэтому внешне все так и выглядело, что ползли.
Только выберемся на тропинку, Жорик, который двигался первым, начинал тут же энергично махать руками и опять прыгал в заросли. В общем, как дураки, отвечаю. Так еще Семен, юный партизан, ломился через эти кусты с таким треском, что вся наша конспирация выглядело полнейшим бредом.
— Пока мы доберемся до вашего кладбища, зима придет. — Высказался я, за что получил в спину удар какой-то веткой. Ее бросил Мажор и угодил, сволочь глазастая, ровно между лопаток.
С горем пополам, дошли до тропинки, которая поднималась вверх, в сторону домов. Пруд закончился, уже было видно плотину. Дальше — дорога
— Теперь я тоже хочу есть. — Сообщил нам с Жориком Семен.
— Я просто мандец, как за тебя рад. — Жорик оглянулся и посмотрел на брата через плечо. Он стоял впереди, мы — за ним. — Но сегодня у нас разгрузочный день. А вот воды надо однозначно раздобыть. Вопрос только, как?
— Слушай, — Сеоька оживился, — А давай через какой-нибудь двор пройдем. Вдруг уже клубника пошла?
— Ага. Побежала! Ты дурак или что? Вроде хорошо в школе учишься. Рано еще для ягоды. Даже я это знаю. — Милославский покрутил пальцем возле виска. Видимо, для наглядности, чтоб Семен точно понял, какую глупость сказал.
— А что делать? — Пацан загрустил. Еще, в подтверждение его слов, у Сеньки громко заурчало в животе.
— Заголять и бегать. А вот через двор, в принципе, это идея. Вон там, с краю, дом председателя. Его до самого вечера дома не бывает. Давай через Николаича проберёмся.
— А гуси? — Испуганно спросил Сенька.
— Гуси…Гуси…Посмотрим. Если они на улице, где кормушка, то будем искать другой путь. Надеюсь, их все-таки заперли. А Мухтар меня хорошо знает. Тут проблем быть не должно. С коровой только как быть?
— А… так коровы нет у них уже почти год. — Семен оживился. Ему план брата явно пришелся по душе.
Я просто промолчал. Мне сказать было нечего. Эти двое лучше знают местность. Коровы, гуси, собаки. Не понимаю, о чем речь.
Мажор задумчиво смотрел в ту сторону, где теоретически жил этот самый председатель. Насколько я помню, Наташки отец. По крайней мере, рассказывал Жорик именно так.
— Ага. Давай. — Семен затряс башкой. — Тем более, их двор ты хорошо знаешь. Не раз бывал. Да?
Милославский снова обернулся и окинул брата взглядом с головы до ног.
— Я смотрю, кто-то стал очень разговорчивым. Так ты имей в виду, до демократии и гласности еще очень далеко. Свое ценное мнение нужно держать при себе. Желательно, спрятанным поглубже. Где именно, сам сообразишь. Идемте. Главное, чтоб проклятие Зеленух опять не проснулось…
Жорик, пригнувшись, начал пробираться вперед, стараясь при этом держаться в кустах.
— Какая демократия? О чем он? — Сенька в недоумении посмотрел на меня.
— Не обращай внимания. Это у твоего брата приступ желчекаменной болезни начался. Сарказм подскочил в крови до невиданных высот. Двигай следом. Нам лучше не разбиваться. А то я, например, если без вас, так вообще заблужусь, к чертовой матери. Будете потом еще меня искать.
Пацан фыркнул демонстративно, но послушался. Я топал вслед за ним, пытаясь осмыслить последнюю фразу Мажора. Что за проклятие, интересно? В тот момент еще не понимал, как «весело» может быть в этой обычной с виду деревне.