Колхозное строительство 7
Шрифт:
— Товарищ Козьмецкий, я тут вам выписал из Москвы одного человечка. Зовут его Леонид Иванович Куприянович. Он радиоинженер. Создал мобильный радиотелефон.
— Так мы с фирмой Bell Telephone Laboratories ещё в 1964 году создали переносной радиотелефон, в нём использовался диапазон 150 МГц. И это уже была автоматическая дуплексная система. До этого выпускали симплексные системы, и в них использовалась ручная коммутация. Система была 11-канальная. Практически все полицейские машины в Сент-Луисе оборудованы такими телефонами.
— Ну вот и хорошо. Приедет товарищ
— Я слышал об этой системе, фирма Bell даже пыталась получить образцы ваших станций и телефонов.
— Пусть. Обгоним. Они не знают главного. Итак. Принцип связи таков: город обслуживала одна базовая станция. Оборудование устанавливается, на одном из самых высоких зданий в городе. Можно и приподнять специальной вышкой ажурной, типа нашей Шухова или Эйфеля. В зависимости от высоты, рельефа и этажности застройки, устойчивый сигнал в городе осуществляется в радиусе до 50–60 км, а кое-где и до 100 км вокруг базовой станции. В этом радиусе и можно звонить, как с «Алтая» на «Алтай», так и на городские номера АТС, и даже по межгороду и за рубеж.
— Пока ничего нового. Вся проблема в малой пропускной способности, — Козьмецкий сочувственно улыбнулся — чего может знать про связь колхозник.
— Точно. Эта связь явно не успевает за быстро растущими потребностями, при ограниченном числе каналов в жёстко определённых полосах частот.
— И…
— Выход найден. Нужно использовать системы сотовой связи, что позволит резко увеличить ёмкость за счёт повторного использования частот в системе с ячеистой структурой.
— Не совсем понял.
Пришлось Петру нарисовать медовые соты, и в центр каждой ячейки поставить телевышку. Основные составляющие сотовой сети — это сами телефоны и базовые станции. Будучи включённым, сотовый телефон прослушивает эфир, находя сигнал базовой станции. После этого телефон посылает станции свой уникальный идентификационный код. Телефон и станция поддерживают постоянный радиоконтакт, периодически обмениваясь пакетами. Если телефон выходит из поля действия базовой станции, он автоматически налаживает связь с другой.
— И это придумал ваш Куприянович?
— Конечно же, нет. Это придумал наш Куприянович. А вы с ним, и с Христо Бачваровым, и с товарищами из Воронежа доведёте всё до ума и организуете выпуск телефонов и станций. Главное — сотовую связь запатентовать, и фирме Bell Telephone Laboratories не продавать. Пусть организует производство у нас, и покупает у нашего с ней совместного предприятия уже готовые станции и телефоны, — так хотелось почесать ногу — просто сил не было. И это радовало: где-то слышал, что раз чешется, значит, заживает.
— А если Bell не согласятся? — Козьмецкий уже что-то чиркал в блокнотике. Формулы. Есть ведь умные
Почему Советский Союз отставал от Запада? А чего не отставать? Десять лет назад в детском журнале. И через двенадцать лет в правительственные машины. Прогресс! Радовало одно: «Беллы» ещё до сотовой связи не додумались. Будут в США пользоваться русскими мобильниками.
Обязательно на задней крышке нужно будет серп и молот нарисовать.
Глава 18
Интерлюдия пятая
Зашёл в магазин, подошёл к кондитерскому отделу, так как хотелось сладкого — но здоровье дороже. Взял себя в руки, перешёл в другой отдел и взял полусладкого.
— Юджин, я не хотел! Это всё чёртов капустник Рудольф. Ну, ты же знаешь его, он же был твоим начальником. И его собственный босс, этот жуткий наци фон Браун. Они никогда не признавали своих просчётов! И за все их выдумки отвечал перед Конгрессом я, на мне висели все эти огромные траты, это меня бы четвертовали или утопили в Потомаке, если бы это идиотское трёхсотфутовое ведро не полетело на Луну! Какого чёрта мы там вообще забыли? Проклятые коммунисты, втянули нас в эту гонку, а старый Джим должен за всё это отдуваться…
Юджин, он же Евгений Михайлович Глухарёв, инженер-ракетчик компании «Дуглас» и один из создателей «идиотского ведра», сочувственно кивал. Ему было ужасно неловко и неприятно смотреть, как бывший директор НАСА, опытный и циничный чиновник Джеймс Уэбб сбивчиво фонтанирует признаниями пополам с соплями, явно под воздействием какого-то наркотика. Он и встречал-то Уэбба всего пару раз за всё время работы в проекте «Аполлон» — чего там, какой-то рядовой инженер-двигателист и сам директор мощнейшего государственного агентства, ворочавший миллиардами долларов. Однако, когда обитателей виллы в Сиуатанехо наконец оповестили, что приехал автобус, на котором они в самом скором времени отправятся в Мехико, а дальше — на самолёт, и на Родину, и возле двери Глухарёв столкнулся с пребывающим в полном неадеквате Уэббом, американец, увидев смутно знакомое лицо, вцепился в него как клещ и больше не отходил ни на минуту. На соседних сиденьях расположились два солидных господина, очень похожих друг на друга — беглецы из Америки знали их как мистера Эм и мистера Кей. Близнецы, время от времени переглядываясь, что-то быстро-быстро строчили в блокнотах и одними глазами подбадривали Евгения Михайловича, намекая, чтобы тот помогал Уэббу как можно свободнее изливать поток покаянного сознания. Глухарёв только вздыхал, хлопал старину Джима по плечу и украдкой стирал с рукава слюни.