Коллеги
Шрифт:
Алексей, что Анна обнаружила с неменьшим удивлением, как будто стал выше ростом. Впервые она слышала, как он, обращаясь к ней, не пересыпает свои речи всяческим романтическим вздором, и это было что-то новое. Взгляд его, лишенный мечтательности, стал более прямым и твердым, но быстро менялся и светился нежностью, когда был обращен на Лилечку. Это был взгляд без памяти влюбленного мужчины, который, однако, сознавал, что на нем лежит большая ответственность за другого человека.
Пока Анна угощала Алексея и Лилечку чаем с тортом, за которым пришлось спешно сбегать в ближайшую кондитерскую (поставить на стол свои сомнительные кулинарные шедевры она не решилась), они взахлеб рассказывали ей о своем
Улучив момент — Алексей в это время вызвался сходить на кухню и налить всем еще по чашке чая — Лилечка придвинулась к Анне и тихо спросила:
— Ну а ты?
— Что — я? — Анна попыталась всем своим видом изобразить безмятежность, которой на самом деле и в помине не было.
— У тебя… изменилось что-нибудь? — робко поинтересовалась Лилечка, не зная, как напрямик, без обиды спросить подругу о том, что ее волнует.
— Ты хочешь знать, не изменилась ли в лучшую сторону моя личная жизнь? — безжалостно уточнила Анна и, заметив, как Лилечка смутилась, с горечью подумала, что, наверное, всю жизнь ей придется наблюдать, как даже близкие люди, глядя на нее, почему-то теряются. «Пожалуй, Дэн был прав, — в тысячный раз решила она. — Даже Лилечка опять расстроилась не на шутку, а я-то думала, что все уже прошло. Наверное, глядя на меня, окружающие читают: „Осторожно! Злая и холодная!“, если в моем присутствии все чувствуют себя неуверенно».
— Я имею в виду… — пролепетала Лилечка покраснев.
— Я тебя поняла, — спокойно сказала Анна. Нелегко все-таки жить, если постоянно носишь защитную броню. — Мы очень часто видимся.
— Правда? Вот здорово! — обрадовалась Лилечка. — Я его знаю?
— Лично — нет. — Но ты о нем, конечно же, слышала: он достаточно известный человек. Только вот…
— А что я тебе говорила! — не дослушав подругу, радостно воскликнула Лилечка. — Я же всегда знала, что у тебя будет особенное счастье! Вот и оказалась права!
— Да, но… — пробормотала Анна, понимая, что объяснить доброй, ласковой, преданной, но такой наивной Лилечке, что все обстоит куда сложнее, скорее всего, не удастся.
— Что я слышу? — не менее радостно произнес Алексей, входя в гостиную с чашками. — Анна, ты с кем-то встречаешься?
Анна вдруг почувствовала, как в ней поднимается ей самой непонятная злоба. Неужели им невдомек, что счастливой можно быть и одной? Сколько женщин живет именно так! Меняют мужчин как перчатки, ни от кого не зависят и не глядят на какую-нибудь особь мужского пола влюбленными собачьими глазами! Анна чуть было не выпалила это вслух, но вовремя остановилась, подумав, что ее раздражение — результат самой заурядной зависти. Просто ей больно смотреть на счастье других людей, таких уверенных в том, что завтрашний день будет не хуже сегодняшнего, тогда как она сама пребывает в полнейшей неизвестности.
— Что с тобой? — спросил Алексей, как будто что-то прочитав в ее глазах.
— Ничего, — выдохнула она устало. — У меня сейчас очень ответственная работа, вы же знаете.
— А-а, модельное агентство Дэна Смирнова? — уточнила Лилечка без особого интереса.
— Да, — отозвалась Анна, подумав, как это странно: слышать имя любимого человека от другой женщины, которая произносит его так равнодушно. — Показ новой коллекции совсем скоро, и там сейчас все на нервах, включая меня. — Она сделала попытку улыбнуться, но ничего, кроме вымученной усмешки, у нее не получилось.
— Мы понимаем, — успокаивающе произнес Алексей, пристально глядя на нее.
«А ведь он-то точно все понял», — подумала вдруг Анна.
— Ладно, Лилечка, нам пора идти, — спохватился Алексей. — Анна, наверное, устала, да и у нас много дел.
— Да. Аня, мы ведь покупаем новую квартиру, представляешь? — восторженно сообщила Лилечка уже с порога, собираясь уходить.
— Очень за вас рада, — Анна постаралась ослепительно улыбнуться, но сама почувствовала, что это получилось у нее не очень хорошо.
Оставшись одна, она опустилась на диван. По привычке нашарила около себя пульт, но включать телевизор не стала, вспомнив, что в ближайшее время можно не ожидать от Сергея Воронцова новых каверз — он в отпуске. Рыбки ему, видите ли, захотелось половить, грибы пособирать. Ну и отлично! Не придется лишний раз смотреть на торжествующую физиономию этого нахала, который даже не может найти хороший сюжет для самостоятельной работы, коли имеет обыкновение воровать их у других.
Анна отбросила пульт и сделала мужественную попытку погрузиться в какую-то книгу, которая случайно оказалась лежащей на столике возле дивана, но, не прочитав ни строчки, задумалась обо всем сразу: о счастье Лилечки и Алексея, о ее собственных непонятных отношениях с Дэном, о Сергее Воронцове с его двухнедельным отпуском, о демонстрации новой коллекции, о возможном повышении по службе, если ей этот сюжет удастся — Борис Алексеевич в последний раз об этом обмолвился… Усталость мягко, но настойчиво брала свое. Через несколько минут Анна крепко спала, свернувшись клубочком на диване. Мягкий, приглушенный свет торшера, казалось, стер с ее лица всю жесткость, настойчивость и решимость. Защитная броня лежала отброшенная где-то в углу, где ее не было видно. Грудь спящей женщины мерно приподнималась и опускалась в такт глубокому дыханию. Длинные ресницы казались еще длиннее из-за тени, которую они отбрасывали. Мягкие пепельные волосы, избавленные от шпилек и заколок, свободной волной покоились на подушке.
Рядом с хозяйкой свернулся клубочком и Котька, положив голову на книгу, которую Анна пыталась читать. Это был «Толковый словарь живого великорусского языка» В.И. Даля, том четвертый. Самое подходящее чтение для влюбленной женщины, которая так хочет быть счастливой!
А Воронцов действительно выпросил у шефа отпуск.
— Маму, говоришь, надо навестить? — отеческим тоном переспросил Борис Алексеевич.
Поскольку Сергей об этом уже ему говорил, на этот раз промолчал — и правильно сделал.
— Что ж, дело похвальное, — пробасил шеф. — Но что-то ты в последнее время сдал, Воронцов. Вот Черкасова — молодец. Видишь, как у нее все гладко выходит? И, думаю, ей повышения не миновать, я уж постараюсь. Расширяться нам надо, авторские программы делать, а кадры где найти подходящие? — Он безнадежно развел руками, будто хотел показать, что вынужден иметь дело с бесталанными дураками. — Кроме Черкасовой — никого. Вот на тебя рассчитывал, да, наверное, ошибся.
— Командировочные выдадите? — поинтересовался Сергей вместо ответа.
— Ага! — удовлетворенно улыбнулся Борис Алексеевич. — Так я и знал, что тут дело нечисто. Далеко собрался?
— В Амстердам, — спокойно, будто речь шла о какой-нибудь деревне Пеньково, сообщил Сергей.
— Куда? — Шеф аж подскочил на стуле.
— В Амстердам, — терпеливо повторил Сергей.
— А я-то думал, что твоя мамаша в Саратове живет, — заметил Борис Алексеевич.
— Жила-жила, а потом взяла и махнула в Амстердам, — не моргнув глазом, соврал Воронцов таким тоном, будто для него это было дело обычное. — Сюжет один есть, — признался он все тем же тоном. — Если мне удастся раскопать то, о чем я сильно подозреваю, сенсация будет ого-го! — Он самодовольно улыбнулся.