Коллекционер душ 1
Шрифт:
— Знаешь Агрламею?
— Конечно, знаю.
— Можешь нарисовать мне?
— Сама рисую. Че, не видишь?
Пора пускать в бой тяжелую артиллерию.
— А я тебе императорскую фишку. Если нарисуешь.
— На кой мне твои фишки? У самой полно. Отстань! Сергей Леонович!
Вот, дрянь! Специально позвала учителя, чтобы я окончательно понял, что она не в настроении.
— Да, Мария? — отозвался учитель.
— А, ничего. Я уже поняла.
Так. Двойки мне вообще не нужны. В этой школе для одаренных система такая, что в старшую
— Эй! — я побил по плечу, сидящему впереди Альфреду Баконскому.
Этот не аристократ. Фишка должна его заинтересовать. Только вот он далеко не ботан. Агрламею может и не знать.
— Че? — обернулся ко мне длинноволосый брюнет в кепке «USA».
— Агрламею знаешь?
— Чего?
— Агрламею нарисовать, спрашиваю, можешь?
Альфред задумался, окинул взглядом других учеников, уткнувшихся в свои листы, и ответил:
— А ты мне че?
— Императорскую фишку дам.
— Н-е-е… — протянул он.
Да с чего им тут всем вдруг фишки стали не нужны?
— Фишки мне не нужны, — добавил он. — Я в такие места все равно не хожу.
— А че надо тогда? — шепнул я.
— Сейчас, — ответил он и отвернулся.
Я слышал, как Баконский оторвал кусок от своего листа, затем увидел, что он что-то пишет на нем. В конце концов брюнет повернулся ко мне и протянул свое послание.
Я раскрыл листок и пробежал по нему глазами:
«Хочу, чтобы ты помог мне подружиться с Клаус.»
Подружиться с Клаус? Ха! Как же это смешно звучит. А парень-то, похоже, неровно дышит к моей соседке по парте. Да я и сам бы приударил за рыжей бестией, если бы мы были хотя бы лет на пять старше. Но у меня каких-то великих планов на нее нет. С учетом наличия единственной и любимой. Да и Альфред не самый плохой парень. По крайней мере, в истинном мире из него вышел отличный хирург. Помогу ему что ли. Никто даже и не узнает, что я замешан.
Я зачеркнул его писанину своей ручкой и написал фразу, которая означала мое согласие. Затем я передал наше маленькое письмо вместе со своим листом.
Дело в шляпе. Было не так уж и сложно.
— Где твой листок? — спросила у меня Клаус, когда дорисовала последние штрихи на своем символе.
— Отдал Баконскому, — ответил я. — Парень согласился мне помочь.
— Баконский? Тебе? Просто так?
— Не просто, — я ухмыльнулся самому себе, потому что у меня в голове уже зрел план, как их подружить. — За один мужской уговор.
— Пф, — фыркнула Клаус, снова достала свое зеркальце и принялась поправлять макияж. — Мужской уговор. Если ты пообещал ему слишком много, то лучше откажись.
— И что потом? Получать два?
— Давай я отдам тебе свой символ, — сказала она и протянула мне свой листок.
— Ты… — я на несколько секунд потерял дар речи. — Зачем тебе… То есть, а ты как?
— Слушай. У меня всего несколько четверок за четверть. Эта двойка почти никак не повлияет на мой средний бал. Одной больше, одной меньше.
Черт… Это очень смелый поступок для девочки в ее возрасте. Отдать мне свою контрольную работу, а потом испытать позор от того, что прилежная ученица не смогла нарисовать какой-то символ. После такого отношения я даже чувствую себя несколько отвратительно из-за того, что соглашаюсь на сделку с Баконским. Но в конце концов, я же пообещал просто подружить их и ничего больше. И не могу я смотреть, как она получает неуд из-за того, что я не успел, а потом не потрудился выучить все.
— Нет, Жанна, — я отодвинул листок от себя. — Я уже договорился. Да и не могу так с тобой поступить.
Клаус забрала лист.
— Ну, как знаешь, Ракицкий. Я тебе предлагала.
Хорошая девчонка. Но что-то нас в прошлой жизни развело.
— Итак, время вышло! — возвестил Сергей Леонович и показал на мою соседку по парте. — Жанна. Я слышу, что ты уже справилась и вовсю болтаешь. Выходи. Будешь первой.
Жаара. Символ с переплетающимся трехмерным кубом и треугольником. При наделении силой образовывает в воздухе управляемый огненный шар. Клаус удалось нарисовать правильный символ, и мы все лицезрели магию, пока она не утопила файербол в трехлитровой банке.
Каждый из учеников по очереди выходил к доске и демонстрировал выполнение своей контрольной работы. Получалось не у всех. Но очень немногих ждал провал. Кипяток, как и полагается «отличнику» без проблем наложил на свое тело щит. Очень скоро настала моя очередь.
Агрламея. Вот она. Сплошные круги, наложенные друг на друга. И как можно выучить такое за один вечер? За два месяца — еще поверю. Знак позволяет сделаться невидимым. Из-за маленького количества сил я исчезну всего на несколько секунд. Если, конечно, Альфред правильно нарисовал его.
Я зачерпнул Силу из разрыва, который нам всем открывал учитель и уже собирался приложить руку к символу, как в дверь постучали. Через секунду я увидел директора школы в дверном проеме.
— Прошу прощения, Сергей Леонович, — сказал он, не убирая рук с набалдашника своей трости. — Мне нужен Константин Ракицкий.
— Я? — удивленно пролепетал я.
— Да, Костя. Забери все свои вещи и пойдем.
Я в недоумении осмотрелся. Учитель по Знакам кивнул мне.
Глава 23. Осенний призыв
Часы в кабинете директора тикали громко и раздражали слух. Не помню, чтобы я вообще хоть однажды бывал здесь прежде, в истинном мире. Но сейчас зачастил. Нехорошая тенденция для ученика, если он, конечно, не выходит отсюда с грамотами и благодарностями.
— Я уже позвонил твоей матери, — сказал Глеб Ростиславович и посмотрел на надоедливые часы. — Она должна прийти с минуты на минуту.
— Моей матери? — опешил я. — Зачем?
Стук в дверь перебил мой голос.