Коллонтай. Валькирия и блудница революции

Соколов Борис Вадимович

Вскоре после вступления в должность Коллонтай подписала контракт о покупке в Норвегии 400 тысяч тонн сельди и 15 тысяч тонн соленой трески. Ее пришло приветствовать в полном составе руководство местного профсоюза рыбаков. Ответную речь Александра Михайловна произнесла на чистом норвежском и почти без акцента. Она также устроила грандиозный прием в столичном Гранд-отеле в честь Фритьофа Нансена, который, как было сказано в приглашении, "спас тысячи людей на Волге", возглавив кампанию по оказанию помощи голодающим в Советской России. Тост в честь Нансена она произнесла по-норвежски, повторив его на французском, английском, немецком, шведском, финском и русском языках. Это потрясло присутствующих, проникшихся настоящим уважением к советскому послу.

5 июля 1923 года поделилась своими

размышлениями с Марией Федоровной Андреевой, актрисой и женой Максима Горького: "Если я Вам скажу кратко: тов. Дыбенко сейчас не один в России; с ним юное, очаровательное существо… Вы за этим кратеньким сообщением прочтете целую повесть, которая разворачивается за кулисами деятельно-ответственной работы "на виду"… Улыбнетесь и скажете: знакомо! А когда я прибавлю к этому: но вместе с тем т. Дыбенко ни за что не хочет меня терять, и мы очень близки, и я уже приняла девочку и даже забочусь о ней, Вы покачаете головой и скажете: банально до скуки!.. Раньше они уходили от жен к нам, свободным Лилит… Сейчас это обычное, очень обыкновенное, юное, безличное существо, кто побеждает нас. В чем очарование этих девочек? Юность? Нет, не только это. Их сила в том, что "их" — нет, нет личности… Они не мешают мужской индивидуальности. Они, как зеркало, ловят и отражают… Это отвечает мужскому самодовлению. В этом их скрытая власть. И потом — они такие беззащитные, их всегда надо жалеть… Верно?.. Знаю, что Вы человек крепкий. Но Вы вместе с тем и женщина, а значит, и у Вас бывают часы, когда надо чье-то тепло, чьи-то нежно жалеющие глаза, чей-то душевный отклик… В такие часы вспомните обо мне…"

Норвегия не признала пока de jure Советский Союз, но Коллонтай уже подготовила проект соответствующего договора. Ее вызвали в Москву. Ответной шифровкой Коллонтай сообщила, что выедет вместе с Боди.

Для них были забронированы два номера в 1-м Доме Советов, снова ставшем гостиницей "Националь". Предупрежденный о ее приезде из Могилева приехали Дыбенко с Валентиной. Она оказалась полненькой девушкой, которой на вид было не более шестнадцати лет. Боди оставил их втроем, а вернувшись, застал Александру лежащей поперек кровати с сердечным приступом. Спешно вызванный врач предписал полный покой, но уже на следующий день Коллонтай отправилась в Наркоминдол и Наркомвнешторг. Однако там никакие вопросы решить не удалось. Пришлось идти к Сталину.

В "Национале" Александру Михайловну посетили некоторые члены бывшей "рабочей оппозиции". Один из них, Николай Кузнецов, заявил ей: "Вы наш представитель за границей". Она ничего не ответила. Через несколько дней Коллонтай вызвали в Центральную контрольную комиссию и потребовали дать объяснения по разговору с Кузнецовым. Стало ясно, что он — провокатор, подосланный чекистами.

В тот момент проходила очередная кампания против лидеров "рабочей оппозиции". 19 ноября 1923 года Дзержинский обратился к секретарю ЦК Молотову со следующим письмом: "Считаю пребывание Мясникова на свободе сугубо опасным. Во-первых, для всех это непонятно и является доводом, что ЦК боится его или чувствует свою неправоту в отношении "Рабочей группы". Затем Мясников, вернувшись сюда и не находя того, за чем пода приехал (переговоров и договора с ЦК), теряет всякую почву и, будучи психически неуравновешенным, может выкинуть непоправимые вещи… Поэтому я думаю, что Мясников должен быть арестован. О дальнейшем необходимо решить после его ареста. Думаю, что надо будет его выслать так, чтобы трудно было ему бежать".

Исключенного из партии Гавриила Ильича Мясникова арестовали. 24 ноября Политбюро поручило председателю Центральной контрольной комиссии Валериану Владимировичу Куйбышеву: "Вызвать тов. Коллонтай и переговорить с ней". Указание было исполнено. После беседы Куйбышев составил записку для Политбюро и в президиум ЦКК: "Для меня совершенно очевидно, что т. Коллонтай скрывает свое испитое отношение к "Рабочей группе" ("Рабочая группа" — чисто чекистское изобретение. Люди Дзержинского утверждали, что бывшие лидеры "рабочей оппозиции" создали нелегальную "Рабочую группу". — Б.С.) и что на деле она близка к ней. Это с очевидностью вытекает на материала, добытого следствием по делу "Рабочей группы"…

Следствием

установлено следующее: Во время пребывания т. А.М. Коллонтай в Москве (июнь — сентябрь 1923 г.) на ее квартире было устроено два совещания с представителями "Рабочей группы": Кузнецовым, Махом и Кочновым… Ответы т. Коллонтай на мои вопросы в связи с данными следствия явно уклончивы и неискренни… Следствием не установлено, что т. Коллонтай состояла членом "Рабочей группы" или входила в заграничное бюро "Рабочей группы". Но безусловно установлен факт ее связи с активными деятелями этой группы, устройства с ними конспиративных совещаний, одобрения ею организационного оформления и общей политической линии этой группы…

На основании изложенного и ввиду высказанного т. Коллонтай недоверия к партии и нежелания ею сказать всю правду, партии имеет право не доверять т. Коллонтай ту ответственную работу, которую она сейчас ведет. Тов. Коллонтай должна быть отозвана из-за границы, и дело ее должно быть передано на рассмотрение ЦКК".

Позднее, в 1923 году, Коллонтай вновь побывала на приеме у Сталина. Она заявила, что полностью порвала с оппозицией, что, очевидно, соответствовало действительности, и целиком разделяет генеральную линию партии. Сталин обещал помочь и сделать так, чтобы никто не попрекал ее оппозиционным прошлым. Для него было важно, что Коллонтай терпеть не могла ни Троцкого, ни Зиновьева. Поэтому материалам Дзержинского на Коллонтай не был дан ход.

Мясникова освободили из заключения весной 1927 года и сослали в Армению. Оттуда он в 1928 году сбежал в Иран, а в 1930 году поселился в Париже. В декабре 1944 года Мясников по приглашению советского посольства во Франции возвратился в Москву, наивно думая, что старые грехи ему простили. Но уже в январе 1945 года он был арестован, а 16 ноября расстрелян. Реабилитировали его только в 2001 году.

Г.И. Мясников

Не следует думать, будто Гавриил Ильич, как и другие соратники Коллонтай по "рабочей оппозиции", был белый и пушистый. Мясников был организатором убийства великого князя Михаила Александровича и лиц из его окружения. Об этом он довольно цинично вспоминал: "Но что же я буду делать с этими двенадцатью, что охраняют Михаила? Ничего не буду делать. Михаил бежал. ЧК их арестует и за содействие побегу расстреляет. Значит, я провоцирую ЧК на расстрел их? А что же иначе? Иного выхода нет. Выходит так, что не Михаила одного убиваю, а Михаила, Джонсона, 12 апостолов и двух женщин — какие-то княжны или графини, и, несомненно, жандармский полковник Знамеровский. Выходит ведь 17 человек. Многовато. Но иначе не выйдет. Только так может выйти… Собирался убить одного, а потом двух, а теперь готов убить семнадцать! Да, готов. Или 17, или реки рабоче-крестьянской крови… Революция — это не бал, не развлечение. Думаю, даже больше, что если все сойдет гладко, то это послужит сигналом к уничтожению всех Романовых, которые еще живы и находятся в руках Советской власти". Мясников готов был убивать невиновных, если считал убийство оправданным интересами "рабочего класса". Что, разумеется, не оправдывает беззаконную расправу над ним самим.

Переписка с Дыбенко продолжалась, и почти после каждой) нового письма Боди приходилось вызывать к Александре врача — болело сердце.

Валентина писала ей: "Милая, славная Александра Михайловна! <…> Часто-часто вспоминаем о Вас с чувством большого уважения, которое даже трудно выразить словами. Родная, спасибо за все. <…> Приехав в Могилев, занялись хозяйством. П.Е. обменял "немца" (ганноверского жеребца-производителя. — Б.С.) на корову, теперь их две. Курицы, которые никак не хотят реагировать на мое желание иметь каждый день свои яйца, отказываются нестись. Решила сделать им "чистку". Поросята уже выросли, большие и такие забавные. <…> П.Е. каждый день встает в 6 часов и роет грядку, осматривает "хозяйство", теперь это его очередное увлечение. Никак не могу повлиять на него, чтобы он читал <…>.