Колодец тьмы
Шрифт:
— Отверстие, — задумчиво повторил Гарет. — Но разве слияние природных стихий не образует... Пустоту?
Мальчик понизил голос, произнеся ужасное слово со странным удовольствием, будто ощущение ужаса было чем-то ему приятно.
— Тише, Гарет! — нахмурился Эваристо. — Не относись легковесно к этому слову! Нет, это ни в коем случае не была магия Пустоты. Подумай сам: разве могли Почтенные Маги прибегнуть к такому проклятому средству? Пустота разрушает, а не созидает... Так о чем я говорил?
Эваристо выглядел крайне раздраженным.
— Вы говорили о Владыках, учитель, — смиренно напомнил ему Гарет.
Лицо Эваристо просветлело.
— Верно, я говорил о них. Это куда более подходящая тема для разговора. Так вот, король Тамарос, со своей стороны, начал понимать, что создание Порталов может способствовать миру, а может стать средством ведения войны в невиданных доселе размерах. Эльфы с самого начала отнеслись к замыслам людей с подозрением. По их убеждению, люди строили Порталы с единственной целью — вторгнуться в государство эльфов и подчинить его своей власти. Тамарос потратил два года на переговоры, стараясь убедить Божественного, что Порталы будут использоваться только для мирных надобностей. Он пообещал, что каждая из рас поставит стражу у своего входа в Портал. Король также обещал, что никто не будет допущен в Портал без разрешения Хранителя Порталов.
— Обещать-то он обещал, но как проследить за тем, чтобы обещания выполнялись? Порталы еще не закончили строить, а уже сотни людей добивались разрешения туда войти. Король Тамарос знал, что лишь немногие из просителей имеют достойные намерения. Остальные были попросту обманщиками и негодяями. Мог ли король поручиться, что люди, попав через Порталы в чужие земли, будут и там соблюдать наши законы, оставшись без присмотра?
— Каждый раз, когда перед королем Тамаросом встает какая-нибудь трудноразрешимая задача, он обращается к богам. Вот и тогда он покинул дворец и направился в Храм, где постился и молился, прося богов дать ответ. Король провел в Храме девять дней и девять ночей. Он спал прямо на полу своей маленькой кельи, ничего не ел и пил только воду. Мне выпала честь ухаживать за ним в это время, — сказал Эваристо.
— Я как сейчас вижу короля, облаченного в простую сутану, которая даже грубее той, какую носит самый последний послушник. Но король не был магом и не требовал себе особой одежды. Его нечесаные волосы ниспадали на плечи. Мне было несколько странно видеть короля небритым и смотреть на его длинную льняную щетину, мерцающую в свете свечи. От поста король не стал выглядеть изможденным, пост лишь обострил черты его лица. Я поставил возле него принесенный кувшин с водой. Потом я обратился к королю и спросил, не надо ли ему чего-нибудь еще.
— Король не видел и не слышал меня. Я знал: в эту минуту он находится среди богов. Я молча удалился. На следующий день Тамарос покинул Храм и возвестил волю богов.
— Он сказал, что сначала для путешествия через Порталы будут избраны десять человек. Эти люди станут нашими послами у других рас. Они будут жить среди тамошних народов и изучать их нравы и обычаи. Они будут нести ответственность за тех, кто отправляется в путешествие через Портал, а также встречать и внимательно наблюдать за прибывшими.
— Это были Владыки, — внезапно догадавшись, воскликнул Гарет
— Да, и поначалу на них были возложены обязанности, о которых я только что сказал, — подтвердил Эваристо. — С той поры их могущество и ответственность возросли. Король Тамарос по всем человеческим королевствам разыскивал тех, кто достоин такой чести. Король установил для претендентов высокие требования: эти люди должны были быть образованными, знать не менее двух языков помимо родного; они должны были быть искусными воинами, чтобы защищать слабых, а также — дипломатами. Заботливость и сочувствие, сила и мужество — в претенденте должны были сочетаться все эти качества.
— Наконец было выбрано десять претендентов, и король Тамарос представил их богам. Именно тогда впервые произошла Трансфигурация — Чудо Обретения Доспехов. Это свидетельствовало, что король сделал мудрый выбор, и боги довольны им.
— Я ведь увижу Трансфигурацию, правда, господин Эваристо? — порывисто спросил Гарет, которого интересовала не столько религиозная подоплека церемонии, сколько само это внушительное зрелище.
— Моли богов, чтобы увидеть ее, — серьезно и даже с каким-то упреком ответил Эваристо. — Но это очень серьезная церемония, к ней нельзя относиться как к веселому представлению. Трансфигурация тяжела как для тела, так и для разума испытуемого. Одна из испытуемых не вынесла этих тягот. Она упала и умерла у самого алтаря. Доспехи и ее тело сплавились воедино, и их невозможно было разделить.
— Вы хотите сказать, учитель, что боги не приняли ее? — спросил Гарет.
— Кое-кто вначале так и подумал. Но затем Верховный Маг объявил, что боги дали этой женщине особо благословенные доспехи. Было решено, что дух испытуемой принял дар богов, однако ее смертное тело не обладало достаточной силой, чтобы выдержать этот дар. Ее похоронили на том самом месте, где она упала, — возле алтаря. С того момента все испытуемые преклоняют колени у ее могилы, и она всегда присутствует в их мыслях и молитвах. Некоторые называют ее одиннадцатой Владычицей — Владычицей Призраков.
Глаза Гарета стали большими, как у совы; он дрожал от волнения.
— Скажите, Почтенный Маг, ведь с Хельмосом такого не случится?
— Мы молим богов, чтобы не случилось, — ответил Эваристо и, видя бледное, встревоженное лицо мальчика, добавил более уверенным тоном: — Хельмос молод, силен и в высшей степени достоин быть Владыкой. Он проведет в Храме целую неделю, чтобы пройти подготовку и Семь Испытаний. Он обязательно их выдержит.
Гарет всегда молился перед сном. Однажды няня рассказала ему историю про мальчика, который забывал молиться, за что и был съеден медведем. Обычно Гарет скороговоркой произносил свои молитвы, ибо у него на холодном полу мерзли колени. Но сегодня он молился искренне и помянул в своих молитвах Хельмоса, прося богов быть милосердными к кронпринцу.
Гарет ни словом не обмолвился Дагнарусу о своем новообретенном кумире. Он вообще не заговаривал с принцем о Хельмосе, если только Дагнарус сам не заводил разговор, что случалось крайне редко. Житейский инстинкт, детская интуиция, а может, и то, что за эти месяцы он хорошо узнал Дагнаруса, подсказывали мальчику для наказаний: ему позволительно иметь только одного кумира и единственного героя — самого Дагнаруса.
Глава 6
Кронпринц. Владыка Призраков