Колония

John M. C.

– Что сказали Легенда, Эйдолон и...
– Александрия запнулась, когда поняла, что она собиралась сказать "Герой".
– Что они сказали? Про Мантона?

– Они не знают. Я полагаю, мы должны сказать Эйдолону. Он плохо отреагировал, когда его силы сообщили ему о других наших планах и проектах.

Александрия склонила голову.

– Как нам остановить Мантона? Если он превратился в это...

–

Нет, образец, который он принял - Ф-один-шесть-один-один - должен был дать ему силу, связанную с проекцией. Я подозреваю, что его настоящее тело не изменилось. Но вот я думаю, не следует ли нам оставить его в покое?

Александрия ошарашенно уставилась на Доктора.

– Что?

– Пока он на свободе, люди охотнее будут присоединяться к Протекторату...

Александрия ударила кулаком по стоявшему у кровати металлическому столику.

После вспышки гнева повисла тишина.

– Я не собираюсь мириться с гибелью людей ради ваших тайных мотивов. Я не позволю чудовищам разгуливать на свободе ради того, чтобы получать выгоду от паники, которую они распространяют.

– Ты права, - сказала Доктор, - должно быть, я... потрясена предательством Мантона больше, чем думала. Забудь всё, что я сказала.

Если Александрия и заметила намёк на неискренность в том, как вела себя Доктор, то она убедила себя, что это было вызвано напряжением неповреждённого глаза, работающего за двоих.

– Ты понимаешь, что всё это значит, не так ли?
– спросила Доктор.

– То, что мы уже не делаем добрых дел больше, чем злых, - признала Александрия с горечью.

– Нет. Я всё ещё считаю, что мы на стороне добра. Мантон всегда был эгоистичным и неуравновешенным человеком. Он исключение из правил.

Александрия не смогла заставить себя поверить в это.

– Нет. Это означает, что мы должны ускорить реализацию наших планов. Для того, чтобы закончить с проектом Терминус, мы должны нарастить усилия с Котлом. И нам нужно, чтобы работа Протектората была успешна по всем направлениям.

– Или нам нужно, чтобы ваш проект достиг успеха, - ответила Александрия.

Доктор нахмурилась.

– Или так. Мы всё ещё должны найти подходящего человека. Или создать его.

* * *

10 апреля 2008 года

Повсюду вокруг неё разрывались миномётные мины, бомбы и ракеты "воздух-земля". Последний раз она чувствовала боль десять лет и полгода назад, и всё равно вздрагивала, когда неподалёку

раздавался взрыв. Но она продолжала идти, плащ и волосы развевались позади неё.

Двое людей лежали ничком на краю улицы. Молодой человек и девушка всё ещё держались за руки. Она встала на колено и проверила их пульс. Мертвы.

Но были и другие. Она быстро подошла и опустилась на колени возле молодого человека. Его живот был разворочен, и он боролся за каждый вздох.

– To gustaria livir?
– спросила она на местном англо-испанском диалекте. "Ты хочешь жить?"

Когда он увидел её, его глаза изумлённо распахнулись:

– Eres an gwarra engel?

– Нет, - ответила она и одной рукой убрала волосы с его лица, - No an engel. "Нет, не ангел".

– Livir, - выдохнул он одно слово и обмяк.

Она подняла его на руки - быстро, но осторожно. Убедившись, что поблизости не падают снаряды, она поднялась в воздух.

Дверь открылась, когда она достигла облаков. Она шагнула в ярко освещённый коридор испытательной лаборатории Котла и зашагала к камерам.

Тридцать камер содержали подопытных. Теперь тридцать одна. Камеры не имели дверей, но те, кто в них находился, слишком хорошо знали, насколько опасно выходить за пределы камер или досаждать Александрии, когда она проходит мимо.

Только две трети из них были созданные формулами монстры. Остальные после стирания воспоминаний смогут выйти на свободу. Некоторые получат закладки в психике - команду притормозить в критический момент против определённого противника.

Но они будут жить. Это было самым главным. Они были обречены умереть там, где никогда не прекращаются войны, или там, где свирепствуют эпидемии. Но они были спасены от неминуемой смерти.

Войдя в камеру, она ещё раз убрала волосы с лица молодого человека, затем поддержала его в вертикальном положении и использовала предоставленный Доктором препарат.

Он дёрнулся, она отступила назад. Раны затягивались, дыхание восстановилось, и он начал кричать.

Глаза раскрылись, и он уставился на неё, продолжая кричать, поскольку снова мог ощущать своё тело, и боль переполнила его.

– Eres okay, - сказала она на его языке, - eres livo.

Всё в порядке. Ты выжил. Она заставила себя ободряюще улыбнуться.

Пока они живы, они могут надеяться. Жизнь - это самое важное.

"Докатилась. Ввожу яд с улыбкой на лице".

Она повернулась и вышла вон.