Колумбы иных миров
Шрифт:
И расколол бы, пожалуй, такова уж была его профессия. Но самонадеянный Павел Степанович отмахнулся.
– Не дозволяю! Умран говорит мне, это не он. Других ищите.
Сотник помолчал минуту, сердито сопя мясистым, сломанным в трёх местах носом. Потом спросил едва ли не враждебно – немногое осмелились бы говорить с Пращуром в таком тоне.
– А с этим что делать прикажете? Отпустить, что ли?
Всеволод хлопнул в ладоши, подзывая Братьев.
– Уберите неразумное чадо. Принесите в жертву матери нашей Эрде.
Те согнулись в поясном поклоне.
– Велишь закопать заживо или утопить?
Павел Степанович задумался. Закопать?
– Топите. Груз побольше привяжите, чтобы не всплыл утопленничек.
Потом уж как себя проклинал: почему не велел принести жертву Умрану, не приказал сжечь на костре? Но было это много позже. А в тот день он ни о чем не жалел – радовался.
Хельги был разочарован до глубины души. Если честно, от церемонии жертвоприношения он ожидал много большего. Думал, будет торжественное шествие, толпа народу, молитвы, песнопения – ради такого случая готов был и их стерпеть! Помирать – так уж красиво!
Понятно, что помирать на самом деле он не собирался, рассчитывал улучить момент и сбежать. Но братьям-то об этих планах известно не было! Они-то всерьез его топили! Могли бы и расстараться! А то привели на берег реки, всего вчетвером, привязали к ногам большой булыжник, рукой махнули: «Ступай, отроче, во славу матери нашей Эрды!» – и толкнули в спину. «Будто вора утопили!» – успел подумать демон с досадой, и камнем (в буквальном смысле слова) пошёл ко дну.
Нырял Хельги отлично, дыхание умел задерживать почти на пять минут. В детстве очень этим гордился – никто из мальчишек Рун-фьорда не мог его превзойти. Хотя на самом деле, никакой его заслуги в том не было, просто спригганы от природы выносливее большинства людей. Так или иначе, времени у него теперь было предостаточно – мог себе позволить спокойно утонуть, и уже со дна, не спеша и не привлекая лишнего внимания, уйти через Астрал.
Река – Тарвелен, так она называлась – в этом месте оказалась гораздо глубже, чем можно было предположить. Погружение, причём ускоренное дополнительным весом камня, заняло целую минуту (нарочно считал, чтобы знать, сколько времени у него осталось). Верхние слои воды были мутными, буро-зелёными, пахли тиной, и видно в них было шага на два вперёд, не дальше. Но примерно с середины глубины вдруг развиднялось и посветлело, будто не тонул он, а наоборот, всплывал. Исчезла муть, вода сделалась кристально-прозрачной, синеватого оттенка. «Странно!» – подумал Хельги с удивлением. Но если бы он в своё время удосужился выучить как следует эльфийский язык, теперь не удивлялся бы. Все названия рек в Староземье были староэльфийскими. «Венкелен» – «могучая вода», «Иткелен» – «холодная вода», «Менглен» – «злая вода». Даже имя «Аолен» можно было перевести как «чистая вода». Так вот, название «Тарвелен» именно это и обозначало – «странная» или «другая» вода. Но подменный сын ярла этого не знал, и не понимал, что происходит, гадал, чем объясняется сей природный феномен.
При всей неожиданности и необычности окружающей картины, она казалась ему подозрительно знакомой. Этот цвет – холодная магическая синь, этот запах, похожий на тонкий аромат берёзового сока, эта лёгкость – будто не на глубине находишься, а в сильно загустевшем воздухе… Где-то он встречал нечто похожее… Только где?…
Прислушиваясь к собственным ощущениям, он на секунду сомкнул веки – и тут ноги его коснулись мягкого дна. Он открыл глаза… и едва удержался от крика! Прямо перед его носом колыхался утопленник! А рядом – ещё один, второй, третий… Десятки, если не сотни утопленников стояли на дне. У каждого камень на ногах, руки скручены за спиной – чтобы не освободились, не всплыли. На каждом белая ряса, как саван… Бледные, выцветшие лица, синеватые губы, волосы шевелятся в слабых струях воды… Тихо, мёртво, страшно… И вдруг…
– А-ах! – выдохнул Хельги, от ужаса позабыв, что находится под водой.
Никто и никогда не упрекнул бы Хельги в трусости. Про таких, как он, в мире Макса говорят «не боится ни бога, ни чёрта». Но есть вещи, которые даже самая крепкая нервная система не выдержит! Один из утопленников, тот, что справа, вдруг открыл глаза, разомкнул мёртвые губы и тихо, но явственно произнёс: «О! Ещё одного потопили! А вы говорили, больше не будет!», а потом горестно рассмеялся.
Короче, было от чего сойти с ума! Ведь каждому обитателю Староземья и окрестностей (исключая, разве, самых суеверных) доподлинно известно: ЖИВЫХ УТОПЛЕННИКОВ НЕ БЫВАЕТ! Водная стихия не позволяет плодиться дурным мертвецам, разрушает действие Запретных сил.
Они просто не могли существовать в природе – но они существовали! Шевеление прошло по рядам несчастных жертв. Они поднимали головы, смотрели мутно и безразлично, переговаривались, всхлипывали… «Силы Стихий, неужели я спятил?!» – панически подумал Хельги, веривший науке больше, чем собственным глазам… и тут, наконец, заметил очевидное, сообразил: ему и самому давно полагалось бы захлебнуться и умереть, но он до сих пор жив! «Тьфу ты, осёл сехальский!» – отругал он себя за глупый испуг. Ситуация сразу прояснилась, даже скучно стало. Нижние воды – вот что это было. Обыкновенные нижние воды – привычная среда обитания Лавренсия Снурра, моргенов, келпи и тому подобных тварей. И утопленники – нечастные жертвы «матери нашей Эрде» – не имели никакого отношения к живым мертвецам. Живые были живы по-настоящему.
А мёртвые – мертвы. Те, кто попал на дно давно, умирали долго и страшно – от голода и жажды, которую не могла утолить та мучительно похожая на воду магическая субстанция, что окружала их со всех сторон. И всем живым тоже предстояло умереть – со временем…
– Какого демона вы тут полощетесь?! – с раздражением спросил Хельги у ближайшего «утопленника» Его взбесила их бездеятельная покорность. – Почему не стараетесь освободиться? Ползли бы к берегу, что ли!
– На всё воля матери нашей Эрды! – бесцветным голосом откликнулся тот.
– Идиот! – прошипел демон яростно. – Воля Эрды, говоришь? Ладно! Будет вам Эрда! Ждите меня здесь, я быстро! – приказал он бестолково (можно подумать, «утопленники» могли разбежаться!) и рванул через Астрал.
Вывалился из магического пространства прямо в сарай, мокрый и злой, камнем едва не зашиб Аолена. Девицы кинулись ему на шею с визгом и причитаниями.
– Ну, слава богам! Наконец то! Где тебя демоны носили! Я уже чуть не спятила! И я тоже! Ох! Ах! – обычная девичья канитель.
– Потом, потом всё расскажу! – отмахивался Хельги. – Скорее, развяжите меня! Мне назад надо! Срочно!
– Куда назад?!
– В реку!
– Хельги, счастье моё, ты рехнулся?!
– Ничего я не рехнулся! Сказал же – подробности потом! Меридит, собирайся! Тебе придётся изображать Эрду, мать нашу!
– Это почему сразу ей?! – взвилась Энка. Ещё и сама Меридит не успела сообразить, что к чему, а сильфида уже нашла повод для скандала. – Я, может, тоже хочу! Что я, хуже, что ли?