Колыбель за дверью
Шрифт:
– Здравствуй, моя хорошая! Ты как, где и когда?
– Из дома вышла. Пробегусь по магазинам на Московском и буду у тебя, мой повелитель.
– Без женщины наша жизнь была бы: в начале – беззащитна, в середине – без удовольствия, в конце – без утешения. Жду тебя, солнце моё, – Картузов отключил телефон и вспомнил о Радомире. Тот стоически смотрел на него, не проявляя нетерпения.
– Наташа, – пояснил Максим. – Извините.
– Я понял, что Наташа. Вы с ней, когда разговариваете, у вас лицо меняется… Шопенгауэром увлекаетесь?
– Не особо. А вы?
– Совсем никак, но занятно.
– Вернёмся к нашим баранам?
– Вернёмся. Мне непременно нужен ассистент для подстраховки процесса. Когда я уйду… в реальность, которой по вашим словам не существует, нужен человек контролирующий аппаратуру – иначе я не смогу вернуться!
– А к чему вам возвращаться? Можно переселиться в Парадиз и жить припеваючи вечно, – развеселился Максим.
– Вам бы всё шуточки, – насупился Радомир. – У меня нет стопроцентной уверенности, что при отключении прибора я смогу воротиться в тот же временной отрезок. Крыса вернулась, как положено, а таймер ключа показал, что она отсутствовала неделю.
– Какая крыса? – заинтересовался Максим.
– Белая, с чёрным пятнышком на ухе, – желчно съязвил Радомир.
– А серьёзно?
– Если серьёзно, я отправлял много раз крысу в клетке с пищей путешествовать в различные… миры, назовём так. Выставлял таймер на ключе возврата, и крыса всегда возвращалась секунда в секунду. А вот когда выключил прибор на минуту и включил снова, полудохлая крыса вернулась, вернулась вовремя, плюс минута отключения прибора, но только часы на ключе показали – через семь дней. У нас прошло шесть минут, а там – семь дней. Понимаете?
– Понимаю. Ещё бы поверить во всё это и вовсе хорошо.
– Вы говорили, материальные доказательства вас убедят?
– Разумеется – глупо спорить с очевидным.
– Хорошо! Вы можете закрыть прокат ненадолго?
– Зачем?
– Вам нужны доказательства? Я предоставлю доказательства!
Картузов, заинтригованный, смотрел на Радомира, пытаясь понять, в чём подвох. После молча, встал, взял табличку: «Технический перерыв 15 минут» , повесил её на дверь и задвинул задвижку.
– Ну?
Радомир уже открыл массивный чемоданчик-дипломат, в котором распологался странный плоский прибор с несколькими клавишами, множественными круглыми ручками и странным дисплеем на треть всей поверхности. Над дисплеем распологался необычный объектив, словно из матового камня, в поворотном корпусе.
– У вас электропроводка мощная?
– Новая, не знаю. Два электронагревателя в лютую стужу, выдерживает.
– Сойдёт, – махнул рукой Радомир. – Нужно максимум три киловатта на пике, обычно два… Теперь так: вот сетевой кабель – его в розетку, естественно, а этот шнур в видеодвойку. Красный – видео, белый – аудио.
– Да я понятия не имею, о чём вы говорите, – смутился Максим. – Только кассету умею включать – нет у меня видео дома.
– Странно, – удивился Радомир. – Телефон за тысячу долларов есть, а видео за двести-триста, нет.
– Тысячу? – глупо переспросил Максим.
– Понятно… Наташа подарила? – усмехнулся изобретатель.
– Не ваше дело. Подключайте сами, пока я не передумал, – озлился Максим.
– Не сердитесь, Максим, я не хотел обидеть ни вас, ни Наташу – она потрясающая девушка!
– Знаю, – ворчливо отозвался Картузов.
Радомир завершил подключения и попросил:
– Поставьте кассету со спокойным видовым фильмом. Лучше природу или географию.
Максим, скептически взял с полки кассету с надписью «Мир дикой природы – Африка» и вставил в приемное гнездо. Магнитофон проглотил её и включился на воспроизведение. Радомир щёлкнул на приборе тумблером «вкл.\выкл» и по прокату разнёсся странный звук: «Пф-у-у», постепенно нарастая по высоте.
– Сейчас – покормится, прогреется пару минут. Подстрою пока, – и он начал колдовать многочисленными верньерами на панели. На плоском экране прибора возникла чёткая красочная картинка, как на экране телевизора, только намного контрастнее, без шумов и огрехов записи, словно отличная фотография. – А теперь смотрите! – торжественно возгласил Радомир и нажал на крупную зелёную кнопку под «объективом», направленным в зал.
Вначале ничего не происходило. Максим даже подумал: «Не вышло, ну и слава богу!». Но постепенно звук прибора усилился и в центре зала для клиентов стал прорисовываться светящийся круглый контур. Нарастая, словно слой за слоем, появилось как бы живое зеркало, переливающееся волнами, а на нём проступило изображение того, что происходило на экране! Это напоминало кинопроектор, только не было ни белой простыни, ни света из объектива – он оставался чёрным. Изображение слегка волновалось, становилось всё чётче, всё контрастнее, пока не стало похоже на окно, за которым была… Африка!
Максим всё не мог поверить в происходящее.
– Ну и что, – глупо спросил он. – Проектор какой-то, хорошего качества, вижу.
– Проектор? – насмешливо переспросил Радомир. – А прогуляться не желаете, Максим Андреевич? По Африке?
– Бросьте, – ещё не веря глазам, отвечал Максим.
Радомир молча, взял лист бумаги со стола, скомкал его и, подойдя к зеркалу, швырнул комок прямо в изображение. Бумага не выпала с обратной стороны картинки – она исчезла. Максим нервно сглотнул. Будучи умным и эрудированным человеком, он принимал очевидное, но не мог поверить своим глазам. Конечно же, Картузов покривил душой – он читал и Стругацких, и Лема, и Азимова, и Хайнлайна…
– Хорошо, я готов, – решительно произнёс Максим.
– К чему? – растерялся Радомир.
– Прогуляться по Африке, – и он направился к зеркалу.
– Стойте! – завопил Радомир. А как вы вернётесь? Нужен ключ возвращения!
Максим даже вспотел. Он не подумал и ругал себя за легкомыслие.
– Дайте руку, – сказал Радомир. Максим протянул руку и на ней тут же защёлкнулся массивный металлический браслет со сложным двойным замком. По виду, браслет должен быть очень тяжёлым, но на поверку оказался неожиданно лёгким. Металл матово отсвечивал серым. Было впечатление, что браслет сам сжался до размера руки и стал тёплым.