Команда: Шакал и волки
Шрифт:
Крепыш вскинул биту и двинулся на Шнура. Его кореша тоже ринулись в атаку.
Шнур и Товарняк отступили. Но всего лишь на несколько шагов. Чтобы успеть поставить на землю пакет с харчами и ящик с пивом. У них еще оставалось время выхватить из-под курток «волыны». Что они и сделали.
«Бейсболисты» остановились. Но в глазах их вожака не было страха.
– Ты свою китайскую игрушку спрячь, – презрительно скривился он.
Теперь нос его и подбородок смотрели в одну сторону.
– Это не игрушка, –
И для убедительности выстрелил крепышу под ноги. И сразу презрение уступило место откровенному страху.
– Э-э, ты чего? – пятясь задом, пробормотал вожак.
– Ты на кого наехал, фуфло дешевое? – заорал Шнур. – Я те ща черепуху прострелю, гондон ты штопаный!..
Он мог запросто пострелять этих бакланов. Но в голове у него появилась неожиданная мыслишка.
– Ты это, извини, братан, – пролепетал крепыш. – Мы обознались...
– А мне по барабану, обознались вы или нет! Всех на хрен урою!.. Тебя!.. И тебя!.. И тебя!..
Он по очереди ткнул каждого «бейсболиста» стволом в лоб. Пацаны были в ужасе, но биты свои не сбросили. Это Шнуру понравилось. Есть в них какой-то стержень.
Пацаны совсем молодые. Вожаку лет двадцать пять, остальным самое большее по двадцать. Все крепкие как на подбор. И с законом никто не дружит. Всего их было пятеро. И если Шнур приберет их к рукам, у него будет целая банда.
– Ладно, живите, – снисходительно усмехнулся Шнур.
Он опустил руку с пистолетом. Толпа облегченно вздохнула...
– Откуда вы такие деловые, а? – спросил он.
– Из Казани, – глядя на него исподлобья, хмуро изрек вожак.
– А мы с братаном в Ижевск едем, – на ходу придумал Шнур. – Знаете, зачем?
– На кой нам это знать?
– А на той! Крутыми хотите быть, да? А почему стволов у вас нет? Что это за дубье в руках, а?..
– Так за «волыну» срок...
– Смотри какой умный! Был бы у тебя ствол, ты бы так не говорил. Когда у тебя ствол, ты – сила. Нет ствола – фраер ты дешевый, вот ты кто. Такие вот, мужики, размазы... Или я не в тему говорю?
Толпа напряженно молчала.
– Короче, пацаны, если хотите быть крутыми, можете с нами в Ижевск дернуть...
– Стволы бабок стоят, – угрюмо заметил крепыш.
– Понятное дело, что на дороге они не валяются... Будут вам стволы, отвечаю...
Пацаны оживились. Они смотрели на Шнура уже без страха и с надеждой. Для них он не просто благодетель, а круто поставленный покровитель. Шнур высоко поднялся в их глазах. И надо держать марку, тогда эти черти будут принадлежать ему с потрохами.
– Короче, пацаны, на Ижевск ночью дернем. А пока есть время, можно конкретно закирять. Поляну накроем, все дела... Вы как?
Толпа была «за». Только вожаку что-то не очень улыбалось брататься со Шнуром. Оно и понятно, не хотелось чуваку терять свое право быть
Шашлыков не было, деликатесов тоже. Только дешевая колбаса, несвежий сыр, хлеб. Зато сколько коньяку, да еще какого. Пацаны чуть не пищали от восторга.
– Девок, жаль, нет, – сел на своего любимого конька Товарняк.
– Да можно организовать, – с деловым видом сказал крепыш.
Звали его Равиль. Не слабый пацан, и телом крепкий, и духом. Шнуру это не нравилось. Ему было нужно, чтобы пацаны вышли из-под влияния Равиля и переключились на него самого. А Равиль не собирался сдавать свои позиции.
– А у вас по этой части как, есть завязки? – спросил его Товарняк.
– Есть шмары знакомые.
– А барыги у вас свои есть? Ну, в смысле, шерсть с кого стрижете? – продолжал допытываться Товарняк.
– Да нет пока, – покачал головой Равиль.
– А наркоту не толкаете?
– Да было бы не хило...
– Вы счас чисто тачками занимаетесь?
– Ну, было раз. Нормально все было...
Шнур понял, что банда Равиля только-только становилась на ноги. Нет еще реальных дел за этими пацанами. Шнур наставит их на путь истинный.
– Ничо, пацаны, все нормально будет. Ща в Ижевске стволы возьмем. И чисто на уши вашу Казань поставим... А можно в Екатеринбург дернуть. Там у нас есть конкретные завязки. И с бабками ноу проблем...
Товарняк небрежно вытащил из кармана пачку стодолларовых купюр, как плеткой хлопнул ею себя по ладони. Пацаны смотрели на него с открытыми ртами. Только Равиль недобро косился на него. Не нравилось ему, что Товарняк выбивает почву из-под его ног.
– Это сейчас оно как, пацаны, – продолжал буровить Товарняк. – Сейчас чисто рэкет не канает. Правильные пацаны делают «крыши» солидным людям. А «крыша» – это какая-нибудь чисто охранная контора, да. Все чин чинарем. Конкретный прикид, да, навороченные джипы под задницей, барыги стойку на ушах перед тобой делают, серьезная братва с тобой за ручку здоровается... Все это, пацаны, реально. Я вас конкретно на дело поставлю. Будете в дорогой коже ходить, на крутых джипах выруливать, бабок полный карман, телки на кию галопом. Все это будет, пацаны...
Шнуру Товарняк тоже не нравился. Слишком он много говорит. И все по теме. Но вся беда в том, что он братву чисто под себя подгребает...
Когда-то Товарняк уже катил бочку на Шнура. После того как он завалил Осипа, Товарняк опомнился, все это время был предан ему как собака. Но, похоже, он снова съезжает с катушек. Шнур ему уже не нужен. Теперь он сам хочет быть центровым. А Шнура, значит, в сторону. Или лучше в расход.
Товарняк какое-то время грузил братву. Затем разговоры стихли. Пацаны пили коньяк, жевали хлеб, тихо базарили о чем-то между собой.