Команда
Шрифт:
Хейлс хмуро и сосредоточенно кивал, внимая его словам.
— И он назвал ваше имя?
— Да.
Хейлс метнул молниеносный сердитый взгляд в сторону Джарвиса.
— И это все, что он сообщил, Терри? Портер помотал головой:
— Я не знаю. Дальше я не слушал.
Хейлс постукивал пальцами по подбородку, прохаживаясь по кабинету.
— Ладно, Терри. Теперь для составления полной картины случившегося позвольте мне изложить, что известно нам. Три дня назад некая итальянская газетенка поместила анонимное письмо, в котором сообщалось, что второй человек, пострадавший в результате поножовщины, был офицером
Портер уставился на него:
— И что теперь?
Со скорбной миной и сожалеющей улыбкой Хейлс ответил ему:
— Мы немедленно связались с итальянской полицией, и теперь они выясняют, как могла произойти утечка информации.
— А мне почему никто не сказал?
— Мы надеялись, что дело не зайдет так далеко, — вздохнул Джарвис.
— Что? Так и вы знали? Великолепно. Ну, спасибо вам, шеф, огромное спасибо за доверие. В жизни не забуду.
Хейлс предостерегающе поднял руку:
— Давайте сохранять спокойствие, хорошо? — Он обвел взором присутствующих и продолжил: — За последние два дня зарегистрировано уже четыре обращения в полицейские участки людей, готовых засвидетельствовать, что они знают, кто убил Гарри Фитчета.
— И все они называют меня, не так ли? — процедил Портер, саркастически усмехаясь.
Хейлс кивнул:
— Да, Терри. Все указывают на вас. Их версии несколько различаются, но в общем и целом сходятся в одном. Этот Фитчет третировал вас расистским обращением, и вы, не выдержав его издевательств, выхватили нож.
— Бред какой-то, — пробормотал Портер, оглядываясь в поисках поддержки. — Меня же самого там порезали.
Хейлс едва заметно качнул головой:
— Именно так. Они утверждают, что в руках Фитчета тоже оказался нож, которым он нанес несколько ответных ударов.
— И куда же потом эти мифические ножи испарились? — ехидно спросил Портер.
Хейлс лишь вздернул бровями и продолжил:
— В баре было найдено множество ножей, которые задержанные побросали на пол в последний момент, чтобы избавиться от улик и усугубляющих их ответственность предметов. Однако итальянцы поступили опрометчиво. Они не зафиксировали общей картины и местонахождения оружия, чтобы восстановить картину случившегося, не сняли отпечатков пальцев, а просто сгребли все в одну кучу вместе с последствиями той драки, набравшимися за несколько послематчевых дней.
— Но откуда же объявились эти четверо «правдолюбов» — и почему именно сейчас? — в отчаянии пробормотал Портер.
— Двое заявили, что просто боялись, когда узнали, что дело касается сотрудника полиции. Третий сказал, что потерял сон и аппетит, храня эту тайну, а четвертый недавно вернулся из отпуска и только буквально вчера узнал о смерти Фитчета.
— И вы поверили всей этой чепухе?
Хейлс ответил проницательной полуулыбкой:
— Не имеет значения, Терри, верю я или не верю. Речь идет об информации, проходящей по мокрому делу. Так что мы должны подойти к
— Что мы знаем о них? — поинтересовался Аллен.
Джарвис оторвал глаза от пола и затем выпрямился.
— Они не входят в группу, которую мы преследовали по пути в Италию, — устало произнес он. — Однако они оказались в числе тех, кто был задержан и депортирован после случившегося у бара «Сан Марко».
Портер покачал головой, не поднимая глаз:
— Просто не верится… какая подлость, какие сволочи…
Хейлс посмотрел на него и попросил Джарвиса сесть на свое место.
— Послушайте, Терри, все четверо свидетелей были допрошены сегодня утром, но никто из них не упоминал о том, что вы полисмен. — Метнув взгляд в сторону Аллена, Хейлс продолжил: — Однако, если сказанное вами правда… — он умышленно не договорил, оборвав себя на полуфразе. — Это дело времени, чтобы вычислить все, не так ли? Мы не должны упоминать ваше имя в документах. Хотя бы на первое время. Но сейчас, пока идет расследование в Италии, это не представляется возможным.
— Какое… расследование? — вырвалось у Портера, который только сейчас начал понимать всю серьезность своего положения. Что же это получается? Отныне он — подследственный?
Хейлс участливо посмотрел на него и снова вздохнул:
— Терри, пока мы не опровергли воздвигаемых против вас обвинений, вы подлежите аресту. И содержанию под стражей там, в Италии. Если не за убийство, то, во всяком случае, за нападение с холодным оружием.
Портер откинулся в кресле, зажмурившись. Он просто не верил в то, что такое могло случиться. Происходящее казалось каким-то бредом. Этого просто не могло быть.
— Все это мог придумать только один человек, — заявил Джарвис. — Это Эванс, сомнений нет.
Хейлс кивнул:
— Согласен. Именно он и был тем неведомым, кто вошел в контакт с итальянской и британской прессой, и он откопал этих четверых свидетелей, заставив дать ложные показания. Но прежде чем мы выведем их на чистую воду, предстоит сделать очень многое. Доказать будет трудно. И его в угол не загонишь — случись что, и он станет утверждать, что ему сказали про Терри, — тогда вся линия допроса провалится.
— Все равно надо попытаться, что бы вы ни говорили. — Портер стал подниматься.
— Нет, Терри, — немедленно ответил Хейлс. — В свете случившегося мне не остается ничего другого, как поместить вас под стражу до поступления дальнейших распоряжений. Пока дело не прояснится.
— Что? — воскликнул Портер. — За что? Я же ничего не сделал! Это чистая подстава!
— У него нет выбора, Терри, — спокойно и рассудительно сказал Аллен. — Ты же сам понимаешь.
Портер оглядел присутствующих. Из всех четверых лишь Джарвис не избегал его взгляда. Некоторое время Портер не сводил с него глаз и затем повернулся к Хейлсу:
— Скажите начистоту, сэр: плохи мои дела?
Высокий человек в чине главного детектива-инспектора посмотрел ему прямо в глаза, прежде чем ответить:
— Плохи, Терри. Так плохи, что хуже некуда.
Аллен дождался, пока Терри Портер покинет кабинет, после чего встал и приблизился к окну.
В кабинете повисло неловкое молчание, нарушаемое лишь скрипом пера: детектив-сержант Джеффри записывал какие-то сведения, выяснившиеся из разговора с Терри Портером.
— И каким же будет следующий шаг, Колин? — спросил он.