Командировка в Атлантиду
Шрифт:
На самом деле необычно было все – требовался конкретный специалист в неспецифической для него области. Что тут началось в институте! Можно сказать, что работа была полностью парализована. Слухи ходили разные, вплоть до самых неправдоподобных – что дала кому-то взятку в столице, что было невозможно в принципе. Ведь таких денег у научного сотрудника, даже будь он трижды доктор наук, быть просто не может. Поэтому слухи быстро изменились – что я просто кому-то дала, чтобы выбить эту командировку. В это поверило намного больше народу.
Но все равно, оставалось непонятки. С каких чертей понадобилась именно я? При чем тут я, и вообще наш институт, к исследованиям в Средиземном
И самое главное, при чем тут именно я? Да, за последний год у меня вышло несколько работ в международных журналах. Но наша лаборатория все равно еле перебивается с хлеба на квас на хозтемах. И если бы не поддержка (загадочная для большинства) от бухгалтерии, то мы бы давно и благополучно загнулись. Грантов мы, увы, не получаем. И виновата в этом только я. Ну что мне стоило полтора года назад ответить согласием на совершенно прозрачное предложение грубого животного, прибывшего с инспекцией из министерства? У меня что, скучного секса никогда в жизни не было? Убавилось бы что-то?
Но я не просто сказала «Нет». Это мое «Нет» отпечаталось у него на физиономии четырьмя полосками от ногтей, да и залезть на кого-то другого ему, боюсь, удалось не скоро – такая травма паха очень болезненна и не скоро проходит. В результате без иностранных грантов осталась не только лаборатория, прижали и весь институт.
В общем, все было плохо. Вплоть до того, что мы с приятельницей даже начали подумывать, не бросить ли работу и не перейти в собственный бизнес.
Потом, с приходом Рика, все более-менее наладилось… И вдруг – вот это. Народ сразу же решил, что мне удалось лечь под кого-то повыше.
Одновременно с письмом примчалась комиссия из министерства. Было видно невооруженным взглядом, что они пытаются «утопить» проект всеми возможными силами. Рванули в бухгалтерию, затем начали дергать сотрудников, пытались надавить на начальство, но нарвались на Петровича – нашего сурового начальника первого отдела.
Было очевидно, что они собираются не просто закрыть странную командировку, а выжить меня из института вообще. По статье «за нецелевое использование средств». И сделать это они пытались грубо, нагло и всеми возможными силами. На меня начали поглядывать сочувственно. А я после обеда уже собралась поинтересоваться у подруги, есть ли для меня место в торговле.
И вдруг, как чертик из коробочки, появился Михаил Израилевич. Милейший дядечка, поразивший весь институт энергией и юмором. Он материализовался в приемной директора и очаровал секретаршу Юлечку, наговорив ей за пару минут целую гору комплиментов и вытащив ниоткуда плитку швейцарского шоколада. От директора он вышел, обмахиваясь стопкой подписанных бумаг.
Где он по дороге в бухгалтерию достал тортик, никто так и не понял. Но спустя пятнадцать минут все девочки были в него влюблены, начиная от операционисток и заканчивая главбухом. Потом на полчаса исчез за дверью Первого Отдела, и на выходе они с раскрасневшимся Петровичем долго трясли друг другу руки и чему-то злорадно ухмылялись. И только после этого завернул к нам в лабораторию.
Первое впечатление от его появления было странным. Открылась дверь, и в комнату вкатился этакий колобок из сказки. Который и от бабушки ушел, и от дедушки ушел. Излучающий тепло и свет. Колобок быстро обвел комнату взглядом и на секунду сфокусировался на мне. И вот тут меня обдало волной холода. Почему-то показалось, что меня очень быстро раздели, сняли все мерки, препарировали, просветили рентгеном, взяли пробы мозгового вещества, после чего аккуратно зашили и даже одели. А потом мне снова стало тепло и радостно, а «колобок» перевел взгляд на проверяющих.
Два хряка в пиджаках как раз бродили по лаборатории, нервируя меня и ребят. А третий рылся в файлах на моем личном компьютере. Но появление Михаила Израилевича мигом переломило ситуацию. Это было какое-то волшебство. Он ухитрялся вести себя так, будто этих типов вообще не существовало. А от попыток «качать права» отделался настолько небрежным жестом, что захотелось тоже так научиться. Как-то между делом оказалось, что это – наша лаборатория, а два жлоба просто стоят в углу, мешая работать. И совершенно не внушают того страха, который сковывал всех несколько минут назад.
Оказалось, он «просто пришел уточнить пару вопросов по той заявочке на командировку, которую прислали неделю назад». Уточнил, насколько загружена. Удивился, что из министерства сообщили, что я очень занята с каким-то международным проектом. Вежливо – но настойчиво, как бульдозер с обшитым резиной ножом – попросил главного козла покинуть на секундочку стол, чтобы подписать пару бумаг. А заодно освободить компьютер. А на попытку возражать с удивлением в голосе процитировал целую вереницу параграфов и каких-то законов. Которые, как оказалось, козел из министерства вместе с его стадом прямо сейчас злостно нарушают. Вежливо уточнил, не хотят ли проверяющие убедиться в его полномочиях, и жестом фокусника выложил на стол стопку бумаг. Заодно попросил предъявить еще раз документы и направление на проверку, после чего помощники занервничали, а главный козел покрылся испариной.
Предъявленную грозную бумагу из министерства Михаил Израилевич молниеносно сунул в сканер, нажал копирование и ехидно спросил, нет ли у них еще парочки таких же бумаг, и что давно так не веселился – особенно по пунктам 2 и 5 прим. После чего у борова задергался глаз, он выхватил из сканера оригинал и буркнул, что придет завтра. Как эти трое исчезли из комнаты, никто даже не заметил. Очевидцы потом утверждали, что видели их летящими по коридору.
А потом на столе появился тортик, и мы в лучших традициях старых НИИ сели пить чай. При этом он все ахал и удивлялся, что в отделе биологии нет кроликов, лягушек или на худой конец рыбок, зато такая куча какой-то железной аппаратуры и компьютерных экранов. Пришлось даже выдать краткую лекцию, что представляет собой современная синтетическая биология и чем она отличается от старой, «мокрой». И какую роль играют во всем этом компьютеры.
Михаил Израилевич оказался просто душкой. Круглое лицо, очки в круглой железной оправе, обаятельнейшая улыбка и бездна юмора. Да, он гражданин другой страны, но из наших. Да, эмигрировал на историческую родину. Да, юристы везде нужны, так что утроился, теперь работает. Нет, приехал не специально, просто сотрудничает с одной фирмой, утрясая вопросы между исполнителем и подрядчиком (вы знаете, для Запада наш менталитет – потемки, они предпочитают нанимать тех, кто в этом хоть немного разбирается). А тут в его юридическую контору пришел заказ поспособствовать и ускорить – так почему бы не помочь? Особенно за деньги? Просто побеседовать, посмотреть, понюхать и подписать пару бумаг? Времени это почти не отнимает, а деньги клиент платит. Ведь отказываться от лишних денег – грех, хотя это и не указано прямо в девяти заповедях. Кто клиент? Вы знаете, это почему-то считается тайной, хотя через неделю – максимум через неделю и пару дней – сама с ним познакомлюсь. Проверка? А с чем связана? Какие слухи? Да нет, все это ерунда!