Командор флота
Шрифт:
— Сколько у нас людей, способных держать оружие?
— Едва десяток наберётся, — ответил тот и, предвосхищая следующий вопрос хозяина, сказал: — Ружья я раздал, но это вряд ли поможет…
— Вот сюда закатывай! — раздалось с улицы, и у ворот замелькали чьи-то смутные тени, а под окно, туда, где падал свет, вышел мужчина, одетый словно только что со светского раута. Мужчина поклонился, словно был на королевском приёме:
— Добрый вечер! Извините за вторжение в ваше частное владение, но увидев, что вам угрожает опасность, мы не могли проплыть мимо.
— Э-э-э, — растерялся стоявший
— Да, вы не ослышались. Мы тут проплывали мимо, и наше внимание привлекли зарева многочисленных пожаров. Подойдя ближе к берегу, мы увидели, что вашему поместью угрожает опасность, и решили прийти на помощь. Ах да! Прошу извинить мою забывчивость, разрешите представиться — Харни Солсбэр, посланник короля!
— А это кто? — только и смог выдавить из себя плантатор, ошарашенно смотревший на солдат, быстро выстраивающихся в шеренгу.
— Рота морской пехоты с фрегата, на котором я прибыл для ведения переговоров о урегулировании спорных вопросов, — ещё раз поклонился Харни Солсбэр.
— Так значит, альбионский флот… — начал Аткинс, но рёв пошедших в атаку рабов заглушил его. Ещё оглушительнее рявкнули пушки, затем затрещали выстрелы. Снова раздался грохот орудий, то с какой скоростью их перезарядили — впечатляло. Жена плантатора, тоже подошедшая к окну, испуганно вскрикнула. Королевский посланник постарался её успокоить:
— Не волнуйтесь, леди! Лейтенант Ланик хоть и молод, но стреляет из пушек просто виртуозно!
Подтверждая его слова, пушки дали ещё один залп. Ружейная трескотня ещё продолжалась некоторое время, но и она затихла. К посланнику подошёл высокий и симпатичный лейтенант. Дочка плантатора, которая тоже зашла в кабинет отца, когда началась стрельба, теперь выглядывая из-за плеча Аткинса, восторженно закатила глаза:
— О, господин лейтенант! Вы так мужественно и бесстрашно стреляли из пушки!
— Ну что вы, леди, — поклонился молодой человек. — Я только присутствовал, стрелял из пушек лейтенант Ланик, он…
— Из пушек?! — пришёл в себя Аткинс. — Вы высадили десант с пушками?
— Ну что вы, какой же это десант? Штатная рота морской пехоты фрегата и два приданных ей полевых орудия. Всего то, — ответил молодой лейтенант. А дочь плантатора восхищённо глядела на него во все глаза. Заметив это, посланник, чуть усмехнувшись, ещё раз поклонился:
— Если вы считаете наши действия недопустимыми, то мы тотчас же возвращаемся на корабль, но имейте в виду, дикари, ваши бывшие рабы, могут вернуться.
— Нет, нет, — воскликнула жена плантатора. А его дочь, заламывая руки, но при этом стреляя глазками в сторону морского офицера, произнесла как можно более трагично:
— О отец! Мне так страшно, пусть этот доблестный лейтенант останется и тот с пушками тоже!
Аткинс посмотрел на зарево пожара, хорошо видное и не одно зарево (по окрестностям таких очагов огня уже было несколько), важно произнёс:
— Разрешите и мне представиться — Иззекая Аткинс, местный землевладелец. Это мои жена и дочь. Я приглашаю вас, джентльмены! Будьте моими гостями!
Глава восьмая
Различные планы, коварные и не очень
В
— Мой агент, прибывший из Зеристчестэра, привёз интересные известия. Он побывал в окрестностях поместья Лаников и выявил любопытные факты: соседи утверждают — у Томаса Ланика была только дочь! Но поговорив с Агиллой Ланик, узнал, что на самом деле были двойняшки, и если девочка получала обычное для провинциальных дворянок образование, то мальчиком занимался сам Томас Ланик! С одной стороны, его можно понять — мальчик, наследник, поздний ребёнок. Но с другой — почему он скрывал то, что у него есть сын? Чем это вызвано? Удивительно и то, что Томас Ланик дал своему сыну образование сам, но надо отдать должное старому моряку — блестящее образование именно по своей сфере деятельности. Я говорил с адмиралами Вудберри и Халькдором, они просто в восторге от своего бывшего гардемарина, он и на вступительных экзаменах показал знания уже второго курса, практически — офицера.
Уайльдер вопросительно поднял бровь, Галарикс усмехнулся:
— Адмиралы несколько увлеклись, попался после дворянских недорослей знающий соискатель.
Канцлер тоже усмехнулся, а начальник тайных служб продолжал:
— В общем отзывы только хвалебные, парень умён, трудолюбив, к тому же — отличный фехтовальщик.
— Ну и что вас смущает, друг мой, что со всем этим вы пришли ко мне? — поинтересовался Уайдлер. Галарикс пояснил:
— В этом всём деле есть одна странность — куда делась девушка? Сестра нашего лейтенанта. Она выехала в Норлум вместе с подругами, соученицами по институту благородных девиц Зеристча. Они были отобраны как лучшие и направлены в столицу, продолжать учёбу. По дороге сюда девушка во время нападения разбойников была ранена, и надо сказать, что во время этого нападения она себя повела очень храбро. А потом, по прибытии в Норлум, девушка исчезла! Наставница сообщила об этом в Зеристчестэр, приехала тётушка девушки, встретилась с нашим лейтенантом, и оба они не проявили никакого беспокойства по поводу загадочного исчезновения племянницы и сестры! Не обратились в полицию!
— Друг мой, такое очень часто случается, и вы должны бы знать о таком. Девушка вышла замуж и уехала к мужу в провинцию, поставив об этом в известность своих родственников, вот они и не волнуются, прекрасно зная, где находится их сестра и племянница. — Пожал плечами канцлер, всем своим видом показывая, что этот разговор бесполезен с самого начала, поглядев на министра безопасности, предложил: — Если у вас такие подозрения, то проведите расследование, или вам для этого обязательно нужна моя санкция?
— Уже ваше высокопревосходительство, расследование уже проведено. Следов девицы Таисы Ланик нигде не обнаружено, она как будто сквозь землю провалилась или вознеслась на небо. У меня сложилось бы такое впечатление, что эти брат и сестра один и тот же человек. Но… Ланик выкупил в приличном доме девушку и жил с ней более полугода. Да и его товарищи заметили бы, если это была девушка, я имею в виду Ланика. На корабле такое трудно скрыть, но… Опять но! Очень мне не нравится всё это, не люблю неразгаданных загадок, это меня настораживает!