Командор флота

Дубровный Анатолий Викторович

Услышав такое заявление своего товарища, возмутившийся Доугберри даже сел на койке. Сделал он это очень резко и сразу испугался, малейшие движения у него вызывали боль, но прислушавшись к своим ощущениям, лейтенант растерянно сообщил:

— Не болит, совсем не болит!

— Не так резко, — остановила его Таиса и, опровергая саму себя, сказала: — Ты всё же ранен, поэтому будь осторожнее.

Увидев, что умирающий Доугберри передумал это делать и теперь сидит, к нему быстро подошли оба врача. Размотав бинт на груди, стали осматривать рану, при этом цокали языками и произносили малопонятные медицинские термины.

— А по-человечески

нельзя? — спросил Доугберри, но на него спорящие лекари не обратили внимания.

— Бальзам! Заживляющий раны бальзам оказал такое благотворное действие! — говорил альбионец, лютенец возражал:

— Нет, коллега! Это микстура! Моя микстура дала такой результат! Она подстегнула резервы организма — и он чудесным образом исцелился!

Франо недоуменно переводил взгляд с одного доктора на другого, он сам видел, как пуля пробила грудь Доугберри, а сейчас рана выглядела так, словно пуля только задела, слегка чиркнув. Такого эффекта никакое лечение не могло дать! К тому же он видел, как Таиса убирала руки с груди Доугберри. А она, заметив этот взгляд, кивнула в сторону палубы, сказав Доугберри:

— Когда наши костоправы закончат над тобой измываться, поднимайся на палубу. Из офицеров в строю остались только мы с Лео, да ещё капитан, но он ранен. Хоть и легко, но ему тяжело долго находиться на мостике, так что давай, мы ждём тебя.

Поднявшись на палубу, Таиса в сопровождении Франо прошла на нос, там облокотившись о фальшборт, посмотрела на Лео, словно приглашая его начать разговор. Тот немного помявшись, выпалил, словно бросаясь в воду:

— Я видел!

Таиса повернулась к товарищу и удивлённо подняла бровь:

— И что?

— Я видел, как пуля попала в грудь Доугберри! Это было прямое попадание, и рана была большая, сейчас же она, словно его только чиркнуло! Я видел, как ты держал руки на его груди. А когда мы шли на абордаж, ты выстрелил из незаряженной пушки!

— Если я выстрелил, то пушка была заряжена, иначе я бы не смог этого сделать, — мягко возразила Таиса. Но Франо с прежним пылом продолжил:

— Анжелина мне рассказала свой сон! Там была та девушка — Сишта, откуда Анжелина может её знать? Там был ты, но почему-то ты был девушкой! И потом, ваши отношения… Нет не подумай, я не ревную, но почему-то Анжелина относится к тебе как к близкой подруге! Я не могу понять, почему так!

— Всё же ревнуешь, — улыбнулась Таиса, — что ж, Анжелина тебе много рассказала, хотя и не всё. Думаю, что и остальное она тебе рано или поздно расскажет. Понимаешь, Лео, я не мужчина, я — женщина.

— А?! — Реакция Франо была вполне ожидаема для Таисы, она усмехнулась и повторила:

— Да, Лео, я женщина, вот так-то. Анжелина об этом знает, отсюда её отношение ко мне, согласись, девушка девушке может рассказать гораздо больше чем парню.

Франо смотрел на Таису и пытался осмыслить то, что она сказала. Он помотал головой и растерянно сказал:

— А пушки? Ты же стреляешь как никто другой, да и фехтование… Не может быть!

— Лео, тебе продемонстрировать признаки, присущие только девушкам, или ты как джентльмен поверишь мне на слово? Опять же, если я это сделаю, то ревновать теперь будет Анжелина. Ты, только что став её женихом, заставляешь раздеваться других девушек? — Таиса с улыбкой смотрела на ставшего красным друга и также мягко продолжила: — Я надеюсь, что мою тайну ты сохранишь и не будешь об этом никому рассказывать.

Франо

закивал и уже собрался что-то сказать, как раздался крик матроса с марса:

— Паруса на горизонте!

— Свистать всех наверх! К бою! — скомандовал Глантэн, появившийся на мостике.

Таиса, посмотрев в ту сторону, сказала:

— Пожалуй, воевать нам не придётся

Подтверждая её слова, через некоторое время матрос, видно разглядев флаги на кораблях, закричал снова:

— Это наши! Наши!

— Эскадра адмирала Франо, — утвердительно сказал подошедший к друзьям, так и не сменившим место своего пребывания, капитан Глантэн. Эскадра, сопровождавшая транспорты с войсками, легла в дрейф, там видели, что линкор лютецкий, но флаг на нём альбионский. С флагманского корабля подошла шлюпка, и мичман, прибывший на ней, пригласил всех офицеров к адмиралу. Ещё несколько шлюпок с призовой командой направились к «Разящей молнии» после того, как Глантэн рассказал мичману о сложившемся положении, и тот сообщил об этом на флагманский корабль, сделав это с помощью сигнальных флажков. На «Льве», флагманском корабле альбионской эскадры, уцелевших с «Неустрашимого» ждал более чем тёплый приём. Альбионская эскадра встретила разгромленную лютецкую и теперь, после официального рапорта Глантэна, на офицеров фрегата посыпались вопросы. Героем, естественно, была Таиса, её умением стрелять и мужеством в бою восхищались все, впрочем, рассказ Глантэна слушали не все, адмирал обнял Франо и спросил:

— Ты не ранен, сынок?

— Отец, меня даже не задело, хотя я несколько раз был на волоске от гибели, — ответил Франо и без всякой связи с предыдущими словами заявил: — А теперь я женюсь!

При этом лейтенант почему-то посмотрел на Таису, скромно стоящую рядом с Доугберри, тот тоже рассказывал о небывалом бое «Неустрашимого». Адмирал, проследивший взгляд сына, удивлённо спросил:

— На ком?!

Таиса, которая слышала разговор отца с сыном, улыбнулась:

— Не на мне же, невеста Лео — Анжелина Аткинс.

— Даже так, — немного невпопад произнёс старший Франо и задумался.

Часть третья

Капитан

Глава первая

Награда, подозрения и новое задание

— Этот бой войдёт в историю! Неважно, что сложившиеся обстоятельства сыграли решающую роль в победе «Неустрашимого», важно то, что он вышел на эскадру и победил! Один корабль на эскадру! Это выдающаяся победа, и она достойно отмечена указом нашего короля! — торжественно закончил свою речь лорд Пальмэрстоун, первый лорд адмиралтейства, или морской министр. Сидевшие за длинным столом согласно закивали, и председательствующий лорд Уайльдер, поднявшись, подвёл итог:

— Что ж, джентльмены, мы заслушали все доклады о событиях в Артарике и о их возможных последствиях, а выступление первого лорда адмиралтейства было достойным завершением нашего сегодняшнего совещания. Благодарю всех за плодотворную работу.

Сидящие за столом несколько оживились и стали подниматься, восторженную речь лорда Пальмэрстоуна они слушали с очень постными лицами, было заметно, что некоторые с трудом борются с дремотой. Теперь же, изобразив полагающееся восхищение по поводу выдающейся морской победы, поспешили покинуть зал, в котором происходило совещание кабинета министров Альбиона.