Командор навсегда
Шрифт:
Я быстро разбил отряд на малые группы для зачистки помещений, объяснил систему жестов, чтобы отдавать команды без слов. Отправил Майорана прикрывать тыл, чтобы бандиты не ударили нас из поселка. В том, что во дворце собрались все, я сильно сомневался. Но штурмовать не пришлось. Из главного входа вышел подавленный, чуть сгорбленный Скитли, его руки были по локоть в крови, он был без оружия, и поэтому дисциплинированные гвардейцы его не атаковали без приказа. Подволакивая правую ногу и оставляя кровавый след, он подошел ко мне.
– Я убил Апреля, – его голос дрожал, – я убил его охрану… Я убил друзей… Они хотели мне помешать…
Он смотрел на меня пустым, отрешенным взглядом и протянул мне окровавленную тряпку.
– Наш договор в силе? – он выглядел как зомби или безвольная кукла. Я точно знал, что действие «Ментального контроля» давно кончилось, и не понимал состояние Скитли. То ли это «отходняк» после грубого подавления воли, то ли действительно люди, которых он убил, что-то для него значили.
Я развернул сверток. Грёбушки-воробушки, серебристый цилиндр – модуль для взаимодействия с аватарами антов и свиток заклинания «Пси шторм». Второго свитка не было. Ирса, стоявший рядом и видевший мои трофеи, хмыкнул и загородил меня от взглядов бойцов.
– Где второй свиток? Где шкаф? – я раздраженно взглянул в глаза Скитли. Командир моих гвардейцев молча поднял арбалет и направил его в грудь корпората.
– Их отправили правителю Кворума Абдулу. Я не знал, – угроза смерти Скитли не волновала, он все также смотрел сквозь меня, и только капля крови выкатилась из его подбитого глаза, почти как слезинка.
– Верни мне свиток и шкаф, – я понял, что давить бесполезно, это не работает, и говорил спокойно, – я готов встретиться с Абдулом. В противном случае вторая наша встреча закончится для тебя так же, как для них.
Я махнул в сторону «кровавой бани»:
– Жалости и сострадания не жди, у нас таких нет.
Скитли упал на ступени дворца и проблевался.
Я обратился к новенькому бойцу, которого мне представил Ирса как Рудика: «Выведи его за ворота крепости и проследи, чтобы воины на стенах не стреляли в спину».
– Там в подвале отряд файцев, – тихо и безучастно произнес корпорат, когда гвардейцы повели его на выход. Мы с Ирсой переглянулись, озабоченные такими новостями, и я все-таки отдал команду на штурм.
Рирцы ворвались в здание, и мы за полчаса с осторожностью обследовали все помещения. Внутри нашли два десятка трупов, Скитли оказался силен, хотя внешне и не скажешь – какой-то напыщенный щеголь, а не опытный боец. В одной из спален на третьем этаже мы обнаружили Апреля, толстого лысого мужчину в белой тунике, с золотой цепью и массивным кулоном в виде чаши с гравировкой «КК». Я взял этот кулон в качестве трофея, было смутное ощущение, что он мне еще пригодится.
Во дворце было много девушек, которые визжали при нашем появлении и просили сохранить им жизнь, мы их просто отправляли во двор, чтобы не путались под ногами. Разбираться, кто и что тут делает, будем потом.
Выставив охрану, мы с отрядом бойцов в тяжелом штурмовом снаряжении спустились в подвал. Подземелье дворца, как и в банке, было намного больше, чем размеры самого здания. Из главного зала, его длина – метров восемьдесят, шли четыре прохода, три из них вели в склады с разным хламом и товарами, натащенными сюда бандитами. Тут были и провизия, и хозяйственная утварь, и масса оружия разной ценности. Залы были забиты доверху, некоторые кучи почти упирались в высокие десятиметровые сводчатые потолки. А вот четвертый проход вел в длинный туннель, в котором, вероятно, и затаились файские солдаты.
Мы осторожно двинулись вперед, прячась в нишах, которые часто встречались в стенах туннеля. Была полнейшая темнота, но наша гильдейская способность видеть в темноте очень помогала. Мы надеялись, что у файцев такой способности нет и они выдадут себя источником света. Ну была еще вероятность, что они ушли, – тогда нам было важно обнаружить и забаррикадировать выход на поверхность. Мы были уверены, что он находится за крепостными стенами.
Еще час мы потратили на обследование туннеля, у которого оказались боковые ответвления, оканчивающиеся небольшими, по меркам всего сооружения, залами. Наконец увидели в туннеле свет факелов и баррикаду, из-за которой слышались голоса. Надежда подойти незамеченными себя не оправдала, гремели мы изрядно. Все-таки два десятка воинов в стальных доспехах с ростовыми щитами, алебардами и арбалетами издают при передвижении массу шума. В итоге, как только мы приблизились на дальность выстрела, в нас прилетело три десятка болтов.
Под обстрелом мы чуть продвинулись вперед и спрятались в боковом туннеле. Файцы кинули к входу в наш туннель несколько факелов, теперь видимость стала отличная: стоило кому-нибудь из наших выглянуть, сразу прилетал десяток болтов. Время шло, а я никак не мог придумать ничего путного.
– Пушки! – закричал очередной наблюдатель, едва высунув голову. Оглушительно прогремел выстрел, по камням защелкала шрапнель. Ситуация стала серьезной, мы были заперты в этом боковом туннеле.
Время шло, враг начал подкатывать две пушки, двигаясь за ними в штурмовом построении и прячась за тяжелыми щитами.
Грёбушки-воробушки, мы встряли. Плана у меня всё также не было. Идти в атаку на пушки было плохой идеей, отступить в зал с единственным проходом – еще худшей: мы бы оказались в ловушке.
Я ободряюще посмотрел на Ирсу, и тут меня осенило – тот был спокоен как танк, он явно знал, что делать. Самое смешное, что Ирса, вероятно, думал, что и я знаю. Никакой суеты, от него лучилась полная уверенность в своих силах. Приказов он моих не оспаривал, значит, по его представлениям, все шло по плану.
Показать воинам, что я профан, не мог – я же два часа назад учил их сигналы пальцами подавать и сразу врываться во все двери. Вот дурак, на группы зачистки их еще делил! А сейчас – в ступоре и непонимании. «Ладно, мертвые сраму не имут», – вспомнилась фраза Святослава, которую так любил повторять капитан Филиппов. И пусть я не помню, кто это, но смысл я понимал превосходно.
– Готов? – спросил я Ирсу и, увидев его утвердительный кивок, отдал приказ: – Начинайте!
Ирса принял командование спокойно, как будто этого и ждал. По его жесту один из штурмовиков выглянул на секунду из укрытия, пушка выстрелила в пустоту, а он достал из поясной сумки стеклянную короткую бутылку, в которой была желтая бумага и железные куски мелкой шрапнели. Чиркнуло огниво, он запалил фитиль, закрыл бутылку крышкой, подождал немного и кинул её в туннель.