Командор
Шрифт:
Успев зафиксировать мысль, я провалился в темноту без сновидений.
Глава 10. Опасные намерения
Эрл Тебриссо всегда тяжело переживал смену погоды. Особенно не любил он переход от штормовых ветров и дождей к солнечным дням. Тело как будто становилось чужим, мысли в голове рассеивались как утренний туман над поверхностью моря, и приходилось прикладывать усилия, чтобы собрать их воедино. Спасался барон доброй «Искарией», запершись в своем кабинете. Благо, в его доме жил Ерис Скульд, самый полезный из всей челяди человек. Поэтому Тебриссо всячески отмечал его усердие по
Злые языки шептали, что Скульд с некоторых пор стал позволять себе лишнего, и что от имени губернатора проворачивает свои делишки. Эрл Тебриссо посмеивался, но на всякий случай приказал Адалю Ориньё — своему свитскому из личной охраны — присматривать за секретарем.
В мрачном настроении от тянущих болей в печени губернатор приказал готовить карету для поездки в порт. Есть дела, которые нельзя переложить на чужие плечи, даже на Скульда, будь он неладен. Уже прошло несколько дней после шторма, в порт прибыло очень много торговых кораблей; нужно проверить, не шалят ли таможенники, не берут ли мзду за незаконные торговые маневры, которая оседает в их глубоких кошельках, а заодно пригласить капитана корвета «Ангел» на ужин. Тебриссо находил удовольствие в беседах с морскими офицерами. Жаль, в последнее время они редко появляются в Акаписе, что очень странно, учитывая напряженную ситуацию возле Соляных островов. Туда ушли две эскадры, и благодаря им восточное побережье не видит ни одного сиверийского паруса.
Эрл Тебриссо сел в карету, украшенную родовым гербом, на котором были изображены алый олень на зеленом фоне и охотничий рожок. Разбирающиеся в геральдике люди сразу различали, кто едет в закрытой повозке: потомственный аристократ или дворянин во втором поколении. Яркие цвета — золотой, красный, пурпурный, лиловый — в элементах герба указывали на истинного великородного. Губернатора тут же окружили на конях четверо вооруженных свитских — сыновья благородных нобилей Акаписа. Кучер свистнул, щелкнул кнутом — и карета мягко закачалась на мощеной дороге, минуя Дворянскую улицу, забитую горожанами центральную площадь и выехала на Портовую дорогу, которая вела в гавань.
Мрачно поглядывая из окошка на лазурную синеву расстилающегося внизу моря, эрл Тебриссо раздумывал о письме, пришедшем накануне из Королевской канцелярии. Государь требовал ужесточить собираемость налогов и, если необходимо, на местах ввести новые. Это все из-за «золотого каравана», который едва живой пришел в Суржу, потеряв два галеона. Проклятые пираты имели наглость напасть на Королевский флот и безнаказанно скрыться в лабиринтах архипелага Керми! Получив чувствительный удар по карману, король Аммар рассвирипел. Такую пощечину нельзя прощать, и уже через несколько дней усиленная эскадра адмирала Элгрея вышла в поход. Пока неизвестно, что происходит на Керми, но эрл Тебриссо уверен: вольному братству осталось недолго бороздить моря и грабить честных купцов. Вздернутые на реях разбойники, конечно, слабое утешение из-за потери золота, но справедливости ради давно надо было разобраться с пиратской шайкой, а архипелаг забрать себе.
Доехав до таможни, губернатор все еще в плохом настроении поднялся на крыльцо, мощным пинком распахнул дверь, испугав нижние чины своим появлением и зверским выражением на лице. Ничего не говоря, он напрямую через рабочую комнату и мимо застывших в ужасе работников прошел в кабинет комиссара, так же ловким пинком открыв хлипкую дверь. Помертвевший Ортоссо вскочил на ноги и неловко задел чашку, из которой на стол вылилась коричневая жижица. Остро запахло кофе и корицей.
— Ваша милость! — пролепетал он.
Прежде чем нагнать страху на увальня Алиана, губернатор показал жестом следующим за ним свитским, чтобы не входили, закрыл дверь и заорал на все помещение:
— Ты что, хозяином себя возомнил? Почему я должен тратить свое драгоценное время и ехать за отчетом о новых пошлинах? Совсем от рук отбился! Я не доводил до тебя королевский указ об увеличении налогов? Где реестр товаров, которые подлежат налоговому пересмотру? Все бумаги должны были быть на моем столе еще вчера, а секретарь уверял, что твоего управляющего так и не дождался!
— Ваша милость, я два дня как увеличил аренду складов и лабазов, — пришел в себя комиссар и перестал трястись как желейная масса. — А еще поднял плату за якорь, что вызвало недовольство шкиперов…
— К дьяволу шкиперов! — пристукнул сапогом по полу эрл Тебриссо. — Здесь я хозяин, а ты — моя правая рука! Посему каждое решение, ведущее к укреплению казны, будет мною поддерживаться! Начнут бузить — обрубить им якорь, пусть плывут восвояси! Мне нужны учетные книги и записи по каждой операции!
Губернатор, конечно, не собирался самолично корпеть над цифрами. Для этого есть трудяга Ерис Скульд. Пусть парочку ночей не поспит, но зато Тебриссо будет спокоен в случае приезда королевской комиссии. А она обязательно появится, чтобы проверить, как идет взимание налогов. Дьявольщина! В городе уже заволновались ремесленные цеха, хозяева постоялых дворов и таверн, крестьяне не сегодня-завтра заполонят центральную площадь с вечным нытьем уменьшить денежную повинность. Придется полковнику Сарпирису выводить солдат и разгонять толпу. Опять разбитые носы, переломанные руки и ноги и жалобы на бесчинства гарнизонных вояк!
Настроение испортилось окончательно. Губернатор даже не стал смотреть на толстые книги, в которых ровными рядами красовались цифры, каждая из которых формировала королевскую казну, заодно втекая маленькими ручейками в личный карман эрла Тебриссо и его высокопоставленных помощников вроде этого болвана Алиана и гарнизонного командования.
— Не надо мне демонстрировать, насколько ты исполнителен, — сморщился губернатор. — Прикажи своему управляющему доставить все бухгалтерские книги ко мне во дворец в течение дня. Я бы еще проверил твои карманы, куда ты любишь прятать мзду от шкиперов. Думаешь, не знаю о твоих хитростях? Смотри у меня, Алиан! Прознают королевские ищейки, вместе пойдем на плаху!
Он постучал кулаком об стол и посмотрел в забегавшие глаза комиссара, с удовлетворением подумав, что слухи не врут. Есть грешок у Алиана за спиной, еще какой!
— Надеюсь, обо мне не забыл? — понизив голос, спросил губернатор.
— Как можно, дорогой Делин! — губы толстяка дрогнули, а левая рука тут же нырнула вниз, открывая ящик стола, откуда появился изящный черный кошелек с вытканными на нем золотыми узорами в виде каких-то лепестков. Кошелек, судя по приятному стуку, был полон.