Командор

Отчаянно позевывая после недолго сна, который для дежурного портовой стражи, в общем-то, позволителен, сержант Кальди встал с лежака и с содроганием поглядел на предрассветные сумерки, затянутые пеленой тумана, в который ему предстояло сейчас выйти. Тусклый свет, льющийся в узкое оконце сторожки, размывал очертания скудной обстановки в помещении. Он подошел к столу, нащупал в полутьме жестяную банку магического фонаря, стукнул по донышку. Неяркое пламя осветило маленькую каморку для сержантского состава, где приходилось коротать холодные и сырые ночи в перерывах между обязательным обходом порта

Кальди затянул широкий пояс на растущем брюхе, цапнул закопченный чайник со стола и жадными глотками стал всасывать в себя остывшую воду. Ничего, скоро смена, дома жена сготовит сытный завтрак, после которого сержант завалится спать до вечера. И завтра свободный день…

Радужные мысли привели Маркона Кальди в благодушное состояние. Он натянул на голову вязаную шапочку-подшлемник, прицепил на пояс палаш и ножны с кинжалом, и в последнюю очередь надел жесткий, не успевший высохнуть после ночного дождя плащ, после чего, грохоча сапогами, вывалился на крыльцо сторожки. На сгибе левой руки он держал шлем, не торопясь надевать его на голову.

Легкий ветерок шаловливо мазнул влажным языком по лицу, оставив в носу гнилостные запаха разлагающихся водорослей и соли. Сержант зорко огляделся по сторонам. Береговая рында еще не прозвенела, а значит, последний дозор ждет сейчас сигнала к окончанию смены. Хочешь не хочешь, а надо идти проверять каждый пост, заодно и в казарму заглянуть. Эти стервецы умудряются спать не только в помещении, когда по уставу положено бодрствовать, но и на улице. Впрочем, сержант Кальди сам недавно так же проклиная ночные дозоры, забивался под козырек крыши какого-нибудь лабаза, прислонялся к стене и засыпал. А теперь он с соизволения капитана Ландера — непосредственного начальника — поднялся повыше и получает в месяц на один золотой больше, чем его бывшие соратники.

— Дерьмо медузы, — пробормотал сержант, снова втянув в себя сырой воздух. — Опять день дождливый будет.

Он нахлобучил на голову потускневший от влаги шлем, сделав зарубку в памяти, что надо будет отдать его сыну, чтобы начистил до блеска. Пусть поработает, не все кошек по улицам гонять. Улыбнулся, затянул ремешок шлема под подбородком и только потом, убедившись в своей готовности исполнять службу, сошел с крыльца. Попробовал подтянуть живот, но потом махнул рукой на тщетные попытки выглядеть молодцевато. Неспешная, сытая и относительно спокойная служба делали свое дело с гибельной настойчивостью.

Административный поселок, обслуживавший порт небольшого уютного городка под названием Акапис, включал в себя таможню, всевозможные конторы для заключения сделок, гостиницу, казарму для стражи, и, собственно, личную коморку сержантского состава. Поселок носил незамысловатое имя: «Порт». Зачем выдумывать иное, если это слово само лезет на ум? Он примыкал к мощеной мостовой, которая, в свою очередь, тянулась вдоль гавани и причалов, и была окружена огромным количеством лабазов и складов. Как-никак, товарооборот в Акаписе весьма неплохой. В прошлом году больше ста тысяч золотых крон в казну города поступило. Часть, правда, ушла в королевскую казну, но и того, что осталось, хватило для облагораживания городской площади и переноса рынка подальше от квартала благородных господ. И вправду, воняло от него (от рынка, конечно!) прилично, досаждая обонянию не только дворянских носов, но и обычных горожан.

Само собой, недовольные всегда находятся, даже если благоустройство города идет на пользу живущим в нем. Ходить на окраину Акаписа к старому амфитеатру для покупки пучка сельдерея или тушки гуся стало очень неудобно. Больше времени затрачивается, видите ли. Зато как чисто в центре стало! Даже фонтан починили! Красота же!

А вот и двойной сигнал рынды! Звучит как-то глухо. Туман, значит, сгущается. Хоть бы сегодня ни одного корабля не было! А то сдуру налетит на утес, который опасно выпирает далеко в море с северной стороны и перекрывает часть гавани. Этот утес горожане так и зовут: «Туманный убийца». Сколько уже судов здесь нашли свою могилу! Хорошо, экипажам смерть не грозит. Можно вплавь до песчаного берега добраться, если умеешь на воде держаться и руками махать в нужном направлении. Ну, бывало и плохое, что кто-то тонул. Тогда морские волны выбрасывали утопленников чуть южнее, возле крайних причалов.

Ведь давно заводят речь о строительстве маяка на этом утесе, но дальше разговоров после очередного крушения дело не движется. Главное, вояки знают об опасном месте, а об остальных Корона не сильно-то и беспокоится.

— Становись, ленивые задницы! — раздался хриплый рык младшего помощника Валсера, проводящего развод стражи по постам. — Быстрее, пока мой кулак по чьему-нибудь хребту не прошелся!

Он может. Высокий, мощный, с плечами, на которые ни одна броня не налезает. Пусть один глаз и кривой, но стражники боятся его (не глаз, конечно, а Валсера) жутко. Да что стража — в городском гарнизоне его уважают. Глаз-то он повредил на Пакчете в бытность свою пластуном. Попали в засаду сиверийцев, едва вырвались, Валсер с неохотой рассказывал про тот случай. В глаз ударили рукоятью ножа, когда сцепились в рукопашной схватке не на жизнь, а на смерть. Вот и окривел. Зато жив, подчистую списан в тыловые части. Один глаз же видит? Ну, так служи на благо королевства Дарсия!

Звеня амуницией, возле казармы, куда пришел первым делом сержант, строились стражники. Кто-то на ходу успевал напялить шлем, кто-то подтягивал ремень, и все вместе, толкаясь и переругиваясь, они кое-как вытянулись в одну ровную шеренгу. Кальди подошел к помощнику и хлопнул того по спине, чтобы посторонился.

— Туман сгущается, — предупредил он бойцов. — Смотреть в оба. Пираты очень любят такую погоду, чтобы проникнуть в город. Слухи идут, у них появились какие-то головорезы-штурмовики. Они на шлюпках бесшумно подбираются к берегу, вырезают охрану и захватывают порт.

Некоторые стражники, особо впечатлительные, бабы этакие, поежились. Ничего пусть боятся. Лучше смотреть по сторонам станут, а не дрыхнуть последние часы караула. По правде, сержант Кальди не верил в россказни про ловкость пиратских штурмовиков. Откуда у них подобные подразделения? Чтобы дать дубине стоеросовой, неуклюжей медузе навыки штурмовика, нужно приложить такие усилия, что легче мохнатую мартышку с Аксума научить считать. А пираты — это всего лишь банда ублюдков, боготворящих звон монет. Безбожники и еретики поганые! Суметь организовать из них отряд, спаянный жесткой дисциплиной и невероятной выучкой? Не-а! Не смешите меня, господа! Враки все это. Но портовой охране об этом знать не положено. Насторожены будут, а значит, при реальной опасности не дадут себя зарезать как глупую овцу.

Плохо знал о жизни пиратов сержант Кальди, иначе бы сам последовал своим советам быть настороже.

— Валсер, веди людей на посты, — приказал он, и дождавшись, когда, ежась от свежего ветерка с моря бойцы исчезнут в тумане, медленно пошел в другую сторону. Смена всегда начинается с обхода гавани и заканчивается административным поселком. Службу здесь нести гораздо легче, поэтому многие всякими правдами-неправдами старались заполучить возможность таковой. Но сержант Кальди не дурак. Он постоянно тасовал охрану как колоду игральных карт. У него нет любимчиков. Каждый должен вкусить прелести службы и знать как свои десять пальцев территорию порта.