Командор
Шрифт:
— Ваша милость, — я решил ударить в лоб. — Мне известно, что за Чернявкой у вас есть серебряные рудники. Не знаю точно, где именно, да это и неважно. Суть в другом. Чтобы доставлять руду в Акапис, вы вынужденно везете ее не по Чернявке — она слишком мелкая для тяжело груженых барков — а используете другой путь, сухопутный, вдоль горного массива, примыкающего к Пустоши. Барон Домине не давал вам разрешения пользоваться короткой дорогой через его владения. Вам кровь из носу хотелось заполучить этот путь, и когда удалось каким-то образом столкнуть барона с обжитых мест, попробовали возить груз напрямую. И с удивлением узнали, что барон Домине нанял стражу для охраны старого тракта,
— Вы в самом деле купец, господин Сирота? — сохраняя самообладание на лице, поинтересовался Флаерти. — У вас очень интересный отряд, больше похожий на наемнический. Дисциплина, обучение владению оружием каждый день. Ни одного скандала с участием ваших людей. Даже в бордели редко заявляетесь. Вы тоже не завели ни одного знакомства с местными барышнями. Какая-то военная организация, Орден. Полковник Сарпирис уже заинтересовался вашей личностью.
— Нанимать кондотту не запрещено законом, — парировал я. — А мой отряд и есть будущая кондотта. Но пользоваться ее услугами буду я, не прибегая к помощи других наемнических отрядов. Таким образом сокращаю расходы.
— Хм, допустим, я вам поверил. Но поверит ли полковник? У него в Акаписе прав нисколько не меньше, чем у губернатора. Одно письмо, в котором будет жалоба от горожан, что господин Сирота тайно готовит злодеяние против Короны — и ваша песенка спета.
Хорошо ударил, смачно. И смотрит, ухмыляясь. Нет, срочно надо искать протекцию среди аристократов Скайдры. Тира здесь не поможет, увы. Только старик Толессо. Ну, может и Додреф по старой памяти, ха-ха!
— А можно и договориться, — почуяв мое колебание, Флаерти сменил тональность и снова превратился в радушного хозяина. — Война — это всегда плохо, особенно для нас, купцов. Вы это прекрасно знаете, Игнат. Так зачем нам устраивать сражения? Я предложил хорошую сделку. Выкупаю Пустошь, а вы получаете средства на покупку кораблей. Хоть речных, хоть морских. Если этот вариант не устраивает — можем договориться о праве провоза моих товаров по вашим землям за очень солидную пошлину. Видите, я даю возможности, а не отнимаю последний шанс.
— Благодарю, — я понятливо кивнул. Флаерти не дурак, ему Пустошь нужна целиком, чтобы вся прибыль шла в карман. Зачем ему платить какому-то чужаку за транзит серебра? — Продавать Пустошь я не стану, сразу предупреждаю, ваша милость. А вот насчет другого варианта подумаю.
— Он не очень мне нравится, — открыто заявил нобиль. — Но я в знак доверия приму его, и готов обсудить тонкости договора. Как видите, Игнат, мне не нужно столько времени на обдумывание.
— Зато оно нужно мне, — немного грубовато ответил я.
Флаерти поджал губы и резко встал; то же самое проделал я, осознавая, что приятный ужин закончился. Надеюсь, меня не прирежут на выходе.
Хозяин распрощался со мной сухо, но напомнил, что будет ждать правильного решения, в результате которого мы оба будем иметь очень большую выгоду. Не знаю насчет себя, а вот торгаш ее точно поимеет.
Когда я вышел на крыльцо, ночь вступила в свои права полностью. Еще не прогретый весенний воздух приятно холодил разгоряченное после ужина и хорошего вина лицо. Мне вернули оружие и проводили до ворот. Я вежливо попрощался с охраной, топчущейся на выходе, и остановился на тротуаре, выглядывая свою карету.
Кучер не обманул. Он дожидался меня под большим деревом в нескольких шагах от ворот. Я свистнул, извозчик тут же подкатил ко мне.
— Давай в «Полную чашу», — приказал я, садясь в карету.
Кучер негромко гикнул, и лошадиные копыта застучали по брусчатке; карета качнулась и покатилась по затихающей Золотой улице. Где-то еще слышались звуки музыки, но чем дальше мы удалялись от особняков и вилл, тем больше нас окружала густая и непроницаемая темнота, изредка разбавляемая светом тусклых фонарей. Потянуло сыростью.
Пока ехали, я прокручивал в голове разговор с Флаерти. Все-таки удалось мне серьезно куснуть торгаша насчет серебряных рудников возле поселка Эстерлинн. Мой новый знакомый маклер Рейн рассказал, что раньше, когда Чернявка была полноводной, не было проблем для перевозки руды к морю. Нагрузили барки — и сплавили вниз. Но проблема пришла оттуда, откуда ее не ждали. Обмеление реки вызвало головную боль у прадеда нынешнего нобиля. Груженые судна садились на песчаные отмели, после чего их приходилось вручную разгружать и перетаскивать на подводы. В конце концов, это не было большой проблемой при наличии дешевой рабочей силы. У Флаерти хватало дворни. Проблема появилась в виде барона Домине, который уперся и не захотел пропускать обозы с рудой к Акапису. Путь через Пустошь оказался весьма коротким, и прадед Флаерти во что бы то ни стало захотел воспользоваться им. Только после долгих переговоров он стал платить за транзит груза, и причем — немалую сумму. Вот отсюда и росли корни жуткой истории про Кракена. С помощью магии и силового давления на Домине Флаерти захотел завладеть Пустошью, но ее владелец оказался упертым упрямцем. Он то пропускал обозы, то артачился, заворачивая их обратно к Чернявке. Флаерти несли убытки и бесились все больше, пока не решились на самое черное преступление. Убийство дворянской семьи могло привлечь внимание королевских дознавателей, поэтому все обстряпали так, как будто из Чернявки стал появляться ужасный монстр, слуга Кракена.
Ну, при наличии магии не составит труда вызывать и самого морского дьявола.
Вспомнив, что еду по ночному Акапису, я достал из-за пояса пистолеты, проверил, заряжены ли они, и положил их на колени. Стрелять из обеих рук я уже мог прилично, поэтому сосредоточился на внешних шумах. Меня грызла тревога, что Котрил вот так просто забыл о своих угрозах. Такого не может быть. Сеньор вымогатель показал себя человеком обидчивым и крайне мстительным. Учитывая его связи с губернатором и тем же Флаерти, может строить пакость на ровном месте.
А теперь вопрос: так ли уж торгашу был важен разговор со мной? Может, пока я сидел с ним за столом, Котрил подготовился к нападению?
— Куда прешь, морда пьяная?! — заорал кучер, резко останавливая лошадь. Животное возмущенно заржало. — Руки убери, а то плеть мою сейчас попробуешь!
— Тихо, болван! — раздался мужской голос. — Сиди спокойно, живым домой вернешься. Кого везешь?
— Не твоего ума дело! — огрызнулся извозчик, но куда тише. Судя по характерному звуку извлекаемого из ножен клинка ему приставили шпагу к ребрам. — Хороший человек, купец с Пустоши! Из гостей возвращается, у его милости господина Флаерти отобедавши.
— Ты сиди тихо и не вздумай орать, — предупредил его другой мужчина. Голос-то больно знакомый. Кажется, сам господин Свистун пожаловал!
Ага, значит, их точно двое, если не больше. Пока в карету не суются, хотят тихо меня прирезать.
— Отти, пригляди за кучером, — приказал Свистун.
Карета тяжело покачнулась. Видимо, на облучок к извозчику залез один из нападавших. Ой, болваны! Кто же так врага устраняет? Край непуганых идиотов! Я с ухмылкой взвел курки двуствольных пистолетов. Четыре заряда. Хватит всем.